Так я думала в первый день, прогуливаясь по улицам города. Перебегая от офиса с кондиционером до кафе с кондиционером, я добралась до пристани, откуда ходили паромы на острова и в другую часть города, через канал. Эти паромы делают то же, что во всех других городах делает мост – переправляют людей и машины в другую часть города. Моста в Даре пока нет: ну не успели китайцы его построить.
– Jambo! Habari? – слышу я вдруг.
– Nzuri sana. Asante, – отвечаю, не моргнув глазом.
Танзаниец улыбается и протягивает мне руку. Я ее жму.
– Unasema Kiswahili? – продолжает он свои расспросы.
– Kidogo, – честно отвечаю я.
А теперь перевод на русский язык:
– Привет! Как дела?
– Прекрасно. Благодарю.
– Говоришь на суахили?
– Немного.
Несмотря на жару, покидать улицы не хотелось. Все вокруг было новым и интересным: люди, культура, язык. Знаменитая улица Ocean road тянулась вдоль побережья, приманивая меня видами океана, даже во время отлива. По берегу бродили люди, с любопытством поглядывая на мзунгу – так в Танзании называют всех белых – европейцев и американцев.
Дар-эс-Салаам
Ночью после полуночи проснулся аппетит, а магазины и рестораны в Даре уже давно закрылись. Но разве голодного путешественника это остановит? Оказалось, что поесть можно прямо на улице – если найти жареную картошку. А найти ее просто – надо смотреть, где собирается народ. Он обычно там, где есть чего покушать. Жареную картошку с жареными яйцами (чипси маяи – так называется это национальное блюдо), можно купить за какую-то очень символическую сумму прямо со сковородки. А жарят ее на улице. Так называемый африканский фаст-фуд. Так что ночью единственный источник пропитания на улицах Дара – это передвижная тележка, она же мобильная кухня.
Настал новый жаркий африканский день. Именно день, а не утро, потому что на экваторе солнце восходит быстро, и утро – это всего лишь несколько минут. Первым делом нужно было поехать на вокзал за билетами на поезд. А таксисты опять будто сговорились – ни за что не хотели снижать цену. Такое явление, как даладала (в точном переводе с суахили означает «маршрутка»), пока что казалось чем-то слишком экзотическим. Да, это не Азия, не Индия и тем более не Непал, где можно торговаться. Здесь полно таксистов, которые знают себе цену, и особенно цену своей работе, и на меньшее количество шиллингов не согласны. Только когда танзанийские денежки стали таять, и именно из-за расходов на такси, пришлось задуматься: а может даладала – не так страшно, может, это всего лишь нормальные местные автобусы? Как позже выяснилось, цены на даладала превзошли все ожидания, на которые способен европеец и россиянин. Проезд стоил так мало, что на остановках даже продавались мелкие разменные монеты, которые больше нигде в стране и не употреблялись, кроме как в городских автобусах.
Автобусы, кстати, были сделаны в Китае, на дверях даже надписи по-китайски. Но честно скажу: туристов из Китая я не видела, как это ни странно. Однако в Танзании работает много китайских инженеров, которые активно и очень успешно ведут борьбу с африканским бездорожьем и строят дороги, в том числе и железные.
«TAZARA»: первое испытание
Из Дар-эс-Салаама можно отправиться, куда глаза глядят – на все четыре стороны. А если возникло непреодолимое желание покататься на настоящем африканском поезде, то на выбор только два основных железнодорожных направления – в Замбию («TAZARA», строительство которой было профинансировано Китаем) и к озеру Танганьика – в город Кигому. И, соответственно, есть два вокзала. На поезд «TAZARA» теоретически можно достать билеты в первый класс. Я знаю, что такое индийский первый класс. А вот что такое африканский первый класс, мне тогда было очень интересно узнать. Но я так и не выяснила. Зато провела долгие часы на вокзале, причем в день своего рождения. Кто еще так оригинально встречает новый год своей жизни?
А чтобы отправиться на этом удивительном поезде в прекрасном третьем классе, надо было купить билеты, как минимум, накануне. Иначе – не достались бы сидячие места. Тут слово «сидячие» можно смело читать как «спальные стандартной комфортности».
Итак, в начале дня билеты на поезд «TAZARA» были куплены. На завтра. Поэтому можно рвануть на пляж в другую часть города, на пароме. Лучше провести остаток времени на берегу океана под пальмой, чем под кондиционером. Вечером как раз будет прилив.
Такси, паром, даладала, напоминающая азиатский тук-тук, – и я на пляже. В экзотическом отеле предлагают поселиться в бунгало или палатку – довольно большое сооружение, с дверью, закрывающейся на обычный навесной замок, с окнами, тентом и беседкой неподалеку, где есть розетки, столик и скамейки для обеда, ужина и утреннего кофе. Палатка deluxe…
Развлечения на пляже тоже экзотические: наблюдение за иностранцами, за африканцами, за парнем из племени маасай, продающим сувениры, прогулка вдоль берега в соседний отель, просмотр меню, сравнение цен на пиво, купание в мангровом лесу, игра в фотографа с местным населением, рыбаками и детьми, наконец, фотографирование заката и восхода.
Будто провожая меня, утром персонал гостиницы устроил какую-то перестановку, и на вопрос: зачем всё это, владелец отеля, выходец из Индии, ответил, что завтра здесь начнется фестиваль кинематографистов Танзании, и пригласил посетить его. Я, к великому сожалению своему, отказалась. Позже я вернусь в этот прекрасный отель, чтобы провести в нем новогоднюю ночь, – но уже не в палатке. И не в бунгало, как, наверное, предположил читатель. Раскрою секрет позже.
А сегодня меня ждал знаменитый поезд «TAZARA».
Но оказалось, что наоборот. Не поезд ждал меня, а я должна была ждать поезд, который опаздывал на 3 часа. Это был первый танзанийский сюрприз. Второй сюрприз был – сам поезд.
Все на вокзале казалось странным и непривычным. Но люди, которые тоже ждали поезда, обращали на меня столько же внимания, сколько и на всех остальных людей вокруг. То есть почти не замечали меня. Женщины кормили грудных детей, не отходя в сторону, а дети постарше, сев на пол и сняв обувь, ели то, что припасли в своих сумках их матери. Я тоже сняла сандалии и села на пол, прислонившись к колонне, – стало гораздо легче ожидать поезда, даже можно было вздремнуть.
В первые дни мне казалось, что танзанийцы относятся спокойно – слишком спокойно – к белым. Знакомятся, жмут руки. В любое время дня и ночи подходят, спрашивают, куда едешь, стараются помочь – или делают вид. Как позже выяснилось, все люди у танзанийцев делятся на африканцев, азиатов и белых. Тут под «белыми» они имеют в виду всех остальных, которые не африканцы и не азиаты.
Итак, меня ждали настоящие приключения, о которых турист при здравом уме даже не мечтает, потому что не догадывается. Через неделю я уже ко многому привыкла в Африке, знала много слов на суахили и научилась не только слушать африканские сказки, но и рассказывать их. Я говорила всем, что уже месяц путешествую по Танзании, перечисляя города, которые проехала в стиле «галопом по Европам», вернее, «галопом по Африке», – насколько это позволяет скорость танзанийского поезда и танзанийских междугородних автобусов. Особенно в начале сезона дождей.
Поезд «TAZARA» должен был пересечь довольно большой отрезок африканских просторов, на максимальной скорости проехав ночью заповедник Селус, где в определенный сезон можно даже поохотиться на льва. Матамбо – Макамбако – Нджомбе… Главное – знать названия населенных пунктов, и африканцы всегда подскажут правильное направление.
Итак, вокзал «TAZARA» в Дар-эс-Салааме. Два этажа, посередине огромная лестница, на которой развешана целая галерея фотографий, на втором этаже много кафе, как и на любом вокзале крупного города. Везде чистота. Постоянно объявляют, что поезд опаздывает. Наконец после трех часов ожидания народ толпой повалил к выходу. Пришлось вспомнить и применить полученные в московском общественном транспорте навыки расталкивания толпы, чтобы пробраться к нужной платформе. По дороге краем глаза заметила нескольких мзунгу – европейцев, скорее всего немцев или шведов. Нетрудно догадаться, что это счастливые обладатели билетов в первый класс.
И вот я на своем месте, а впереди у меня – 19 часов пути в вагоне третьего класса, забитом тюками и людьми. Только животных не было почему-то, по крайней мере, в том вагоне, в котором я ехала. Сразу же заботливые мамаши посадили своих многочисленных детей на колени тем, кто ехал сидя. Возмущаться бесполезно: ругаться африканцы умеют не хуже русских. Я, подозревая, что для меня как для новоприбывшей мзунгу, приготовили меленького ребенка, пригласила стоящую рядом девочку, примерно семи лет, присесть. Она не удивилась и села – видимо, так было принято. Я ехала и радовалась, что вовремя сообразила, особенно после того, как младенец, сидящий напротив на коленях мамы, наделал под себя, и это чувствовалось: памперсы в Танзании – редкость.
