— Джек, — сказал я. — Что-то не в порядке?
— Вы!..
— Что — я?
— Вас здесь не было!..
— Простите, кажется, ваша коллега не против того, что я не постоянный клиент.
— Вас не было здесь вчера… Нет. В этот день. Он мне приснился. Все идет точно так же, и вдруг… вошли вы. О боже мой… Простите пожалуйста! — она вдруг счастливо всхлипнула. — Значит, это все-таки только сон!..
— Постойте! — я, задыхаясь, вскочил со стула. В голове у меня немного плыло — и от кофе, и от виски, и от того, что она сказала.
Девушка у кассы шарахнулась. Кажется, я слишком громко крикнул.
— Что вы помните?..
Смуглая девушка, собиравшаяся уже уйти, нет, убежать, обернулась — и ее глаза снова были испуганно распахнуты, а ресницы дрожали.
Я с огромным усилием заставил себя говорить тихо.
— Чем все кончилось? — прохрипел я.
— О господи… — сдавленно прошептала она.
— Тина? — звонко окликнула застывшая у кассы блондинка, глядя на меня с тяжелой тревогой и подозрением — не пора ли звать охрану?
— В-все в порядке, Элен… — выдавила Тина. — Я просто удивилась… мы знакомы! Но я не ожидала…
— Я тоже не ожидал!.. — добавил я.
— Тина сейчас на работе, — строго сказала Элен.
— Если дело в этом… — я вытащил бумажник. — Посетителей сейчас не много, и пока вам не слишком трудно… Произошла трагедия. Погибли наши общие знакомые…
— О, — сочувственно произнесла Элен, аккуратно приняв свернутую банкноту. И Тина села за мой столик.
— Что будете? — спросил я.
Тина нерешительно глянула на блондинку.
— Ничего… Я с утра глотаю льдинки…
— Понимаю… — В ситуации была какая-то нелепость. Мы будто сами не верили в то, в чем в то же самое время были уверены. Мы были напуганы до смерти, но стремились вести себя как обычно. Даже немного бравировали своим знанием. — И никто ведь ничего не знает…
— А вы знаете? Чем кончился мой сон?
— Все умерли…
Она снова судорожно всхлипнула.
— А как? Вдруг у вас по-другому, и тогда…
И тогда это значило бы, что это все же просто морок. Но если все так же…
— Это, наверное, прозвучит дико. Но завтра в 11.35 в Землю врежется Луна.
Тина открыла рот. Не поверила?.. Как бы это было замечательно!..
— В 11.35?.. Откуда вы знаете?
— Посмотрел на часы. Видите ли, резко потемнело…
— Да!..
— Значит… — я помолчал, чувствуя, что почему-то онемел язык. — У вас все кончилось так же.
— Так же. Что это было? Это пророчество или?.. И почему мы? Может, мы можем что-то изменить?
— Не знаю. Я думал, что изменил. Думал, это касается только меня. Думал, что вконец чокнулся на своей работе.
— А кем вы работаете?
— Никем, — ответил я ненамеренно жестко, сквозь зубы. — Был дутым пузырем… Пузырь лопнул. Теперь тоже никто, и этому рад.
Она жалко улыбнулась.
— А костюм хороший…
Я невольно усмехнулся в ответ.
— Все мыльные пузыри хорошо выглядят. Достаточно, если скажу, что был офисной крысой? Довольно крупной крысой, и все-таки… Продавать душу двадцать четыре часа в сутки…
— Вы католик?
— С чего вы взяли?
— Просто так подумалось. Просто я сама… И… все остальные не считают, что крупный бизнес — это продажа души.
Я улыбнулся.
— Вы ошибаетесь. В глубине души все это знают. Даже те, что не верят… — и слова отчего-то вновь застряли у меня в горле. Я был уверен, что не верил. Еще «вчера» не верил. А сегодня — я не знал, что и думать. Произошедшее было совершенно невозможным. — Ни в бога ни в черта… — пробормотал я наконец в леденящем суеверном страхе, — будто подобными словами мог что-то стронуть в течении событий, снова сделать его фатальным, ведь так хотелось верить, что что-то может измениться оттого, что мы сами станем другими. Но какими именно нам надо стать?..
— В нашей семье все веруют.
— Я не такой, — я решил оставаться честным, хоть не мог подавить внутренний трепет.
— Но мы оба помним…
— Именно за этим я это сказал… Вряд ли тут что-то может нас связывать.
— Я тоже могла нагрешить…
— Или наоборот…
— Но может быть, было нужно, чтобы мы встретились? Кто-то из нас должен сказать другому что-то важное.
— Что, например?
— Может быть, вы должны поверить?
Я выдавил смешок, ощутив слабо зашевелившуюся ярость.
— Не уверен, что дело в этом… И что тогда я могу сказать вам?
— Наверное, ничего…
— Вот именно… Тина.
— Джек?
— Джек Вирбски.
— Тина Мендес.
— Я не знаю, что сказать. Но может быть… все не обязано быть в точности так, как мы помним. Может быть, это какая-то развилка во времени. Мы уже ведем себя иначе. Может быть, так же поступит Луна?
— Может быть… Джек… — повторила она и ее голос умоляюще дрогнул. — Вы могли бы сделать одну вещь?
— Какую?
— Завтра, в 11.35, вы не могли бы?.. — она замолчала.
— Придти сюда? — закончил я. И она кивнула.
— Прошу вас. Пожалуйста…
— Не могу вам этого обещать, — сказал я подумав. — Простите. Я должен узнать, вдруг то, что должно произойти, помнит кто-то из моих близких. Боюсь, тогда в это время мне будет лучше быть с ними…
— Конечно… — она внезапно посмотрела на мои руки. Я понял, что она ищет кольцо. Которого не было.
— Мы в разводе, но это не значит…
Она молча кивнула.
— И у нас есть сын.
— Я понимаю…
— Простите, Тина. — Я поднялся из-за столика, махнул Элен и, оставив деньги на столе, двинулся к выходу. Голова кружилась, но все же скотч и кофе разливались в жилах необычной бодростью, почти смертельной, и было совершенно неважно, что будет потом. Будет даже совершенно неважно, если я по ошибке шагну под грузовик.
* * *
Грузовики меня сегодня избегали.
Женщина, назвавшая меня два года назад честолюбивым ничтожеством и вышвырнувшая мои вещи в окно, тоже.
Каким-то чудом ровно удерживая руль красного бентли, я упорно звонил ей, но она так и не подняла трубку. Зато до меня дозвонилась секретарша Джейн, в те краткие моменты, когда я оставлял попытки.
— Вирбски! Ты срочно нужен шефу!
— Пусть идет слону в задницу.
Я заблокировал этот номер. Через некоторое время новый звонок, с незнакомого номера:
— Эй, ты же спас компанию! Он хочет поговорить с тобой о повышении.
— Пошел к черту, пусть дальше сам ее спасает.
Тем более, недолго осталось…
Снова звонок и утробный рокот в трубке:
— Джонни, мальчик мой, чего ты хочешь?..
Я на мгновение зажмурился, рискуя наконец встретиться с вожделенным грузовиком.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
