— Тогда предлагаю погулять по ночной Москве, — говорю восторженно. — Сто лет не была на Воробьёвых горах, — вздыхаю, мечтательно прикрывая глаза.
— Ок, заеду за тобой в восемь, — улыбается она, прибавляя скорость.
За окном уже стемнело, вся Москва засияла огнями, а я крутилась перед зеркалом (хотя и не очень люблю это делать), примеряя новый спортивный костюм. В комнату зашла мама, вытирая сырые руки махровым полотенцем, удивленно приподняв бровь.
— Спортивный костюм? — усмехнулась она. — Это что-то новенькое.
Светлана Андреевна Цветкова — прекрасный хирург и совсем нестрогая мама, когда в хорошем настроении, а ее дочь не косячит. Несмотря на свой возраст (43 года — это не приговор), выглядит она просто шикарно: модное каре, пшеничного цвета, как и у меня, светло-карие глаза и милая улыбка. Завидую своей маме белой завистью, боюсь, в ее возрасте я не смогу держать себя в такой же прекрасной форме, а она даже не ходит в спортзал! Смотря на нее, Вы со всей уверенностью можете сказать — ведьмы существуют!
— Знаешь, думаю иногда нужно выходить из образа строгой училки, — смеюсь, обувая белоснежные кеды на толстой подошве.
— Ага, главное не перейти грань и не стать похожей на хипстера, — улыбается она, закрывая за мной дверь.
Когда я вышла на улицу, то поняла всю опрометчивость своего поступка — стоило сверху накинуть курточку, а не легкую болоньевую жилетку. Я хоть и привыкла к более суровым сибирским морозам, но что-то не ожидала, что в начале октября будет так холодно.
Прыгаю в прогретый салон машины и ловлю на себе удивленный взгляд карих глаз:
— Ну а что, кто на меня ночью смотреть будет? — пожимаю плечами.
Мы быстро доезжаем до Воробьевых гор — машин практически нет. Потом несколько часов гуляем, вспоминая школьные годы, неудачные отношения и смешные моменты из жизни. Словно утром нас снова не ждет рутина, проблемы и трудности. Рядом с Катей я ощущаю себя ребёнком, у которого все только впереди, когда тебе еще не знакомо понятие «взрослая жизнь.» Ради таких моментов и стоит жить, когда ты чувствуешь себя по-настоящему свободной и счастливой.
В какой-то момент подруге приходится силой тащить меня в машину, когда я начинаю походить на синий леденец. Катя отвозит меня домой, на прощание посылая мне воздушный поцелуй. Ну а когда я прихожу домой, быстро принимаю душ и как только моя голова касается подушки — проваливаюсь в прекрасную страну сновидений.
Самое важное, что нужно знать о Катерине Щвецовой — когда ей в голову приходит какая-то сумасшедшая идея — страшно становится даже мне. И нет, не потому что боюсь за собственную жизнь, скорее за окружающих, которым суждено стать не только свидетелями воплощений идей Кати в жизнь, но и непосредственными участниками всего действа.
Я уже направляюсь в сторону припаркованной машины, когда замечаю изучающий взгляд Швецовой, направленный на яркую неоновую вывеску. Подхожу ближе к подруге и перевожу взгляд на пошлое название ночного клуба:
“La' Passion”
«Страсть»? Еще и по-французски, фу, какая пошлятина. А почему не “La' Concupiscence”, ну или на худой конец “La' Sensation”!?
— Ты чего? — спрашиваю я.
— Да вот, думаю, — произносит она, не сводя глаз с вывески с названием клуба. — У мен ведь на следующей неделе День Рождения, — задумчиво продолжает, а я усмехаюсь.
— Помню, в пятницу, — киваю, а когда до меня доходит смысл её слов… — Ну не-е, только не в это заведение с пошловатым названием «Страсть», — качаю головой.
— Откуда ты знаешь французский? — переводит на меня удивленный взгляд Катя.
— Так, балуюсь иногда, — пожимаю плечами.
Ну не все же подробности ей рассказывать о моей личной жизни!
За неделю своего пребывания в Москве смогла обойти не только все, отмеченные в закладках телефона места, но и посетить парочку торговых центров. Я, конечно, не особо люблю все эти походы по магазинам, обновление гардероба и прочее, но погулять одной среди множества красивых вещей — тоже непрочь. Главное — не брать с собой Катю, иначе походы по магазинам перестанут быть чем-то расслабляющим, а превратятся в трехчасовую муку.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Присаживаюсь напротив подруги, в нашем любимом ресторане на Красной Площади сегодня как никогда безлюдно и тихо. (Очень удивительно для Москвы, тем более для центра) Неужели на всех так повлиял экономический кризис? Вряд ли.
— Может ты уже оставишь свой телефон в покое? И Лешу заодно, он бедный уже икает, наверное, — усмехаюсь, замечая, как Катя каждые пять секунд поглядывает на черный экран телефона.
— Причем здесь автолюбитель? Даже и не вспоминаю о нём, — пожимает она плечами и отводит взгляд.
— Угу, именно поэтому ты отводишь взгляд и целыми днями гипнотизируешь свой телефон, — задумчиво говорю и перевожу взгляд туда, куда не отрываясь, так внимательно, смотрит Швецова. — О, парковка, никогда не видела ничего подобного! — восклицаю с нескрываемым сарказмом. — Наверное, это намного интереснее, чем разговор с лучшей подругой, — вздыхаю, и делаю глоток кофе.
— Хорошо, о чем ты хочешь поговорить? — усмехаюсь, думаю по моему взгляду и так ясно, что за тему я хочу обсудить. — Даже не думай поднимать эту тему, — восклицает Катя, поднимая ладони вверх.
— Ты злая! — сразу же показательно обижаюсь, а Катя что-то невнятно бубнит себе под нос. — Что ты сказала? — переспрашиваю.
— Говорю, что уже забронировала на завтра столик! — гаденько улыбается лучшая подруга.
— Только не говори мне, что в том клубе с пошлым названием, — вздыхаю и закатываю глаза.
— Ты про “La' Passion”? — усмехается Швецова.
— Именно, — надеюсь моё недовольное выражение лица красноречивее слов. — Фантазия у того, кто придумал это название явно хромает, — говорю, поджимая губы и именно в этот момент мой телефон издает характерный звук, который оповещает о приходе сообщения.
Удивленно приподнимаю бровь и, беря в руки телефон, читаю сообщение от директора лицея, где я работаю:
«Василиса, мне очень жаль, но тебе нужно срочно вернуться
в Новосибирск. Дело очень серьезное, ко мне приходил участковый по поводу Хроменко.
С уважением, Александр Петрович.»
Если сам Александр Петрович просит досрочно выйти из отпуска — дело действительно серьезное. Что же Хроменко опять начудил?
— У меня утром двенадцатого самолёт, срочно нужно выйти на работу, — говорю жалобно, поднимаю на подругу извиняющийся взгляд, — Так что, оторваться как следует, мы сможем лишь до полуночи, — пожимаю плечами и усмехаюсь.
Ничто не сможет помешать мне хорошенько повеселиться в последний вечер в родной Москве, тем более когда у моей лучшей подруги День Рождения!
Музыка орёт так, что мне давно заложило уши, на танцполе пляшут (да-да, именно это слово подходит как никогда лучше)…кого там только нет! И пьяные малолетки, скорее всего первокурсники, которые только вылезли из-под маминой юбки. Даже есть несколько взрослых женщин и весьма возрастных мужчин, которые уже пару бутылок, как не «Аллё».
Благодарна Кате лишь за то, что наш столик находится на втором этаже клуба, откуда я могу наблюдать весь этот ужас через панорамные окна, которые ни на децибел не заглушают эту ужасную музыку. Моя подруга, дорогая и горячо любимая именинница опаздывает на….уже третий раз смотрю на наручные часы…на целый час. И, к моему огромному сожалению, даже алкоголь не может скрасить это время. Десять гневных сообщений, отправленные на мобильник подруги мне никак не помогли, поэтому, заказываю еще один безалкогольный коктейль, и наслаждаюсь (хотя это громко сказано) прекрасным панорамным видом на танцпол (я бы даже назвала это цирком на минималках)
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Спустя какое-то время появляется Катя. (во благо её физического и психологического здоровья я не стала засекать время) Она наверняка видит моё недовольное выражение лица, поэтому цепляет на лицо улыбку и стремительно поднимается по лестнице. Как только она садится на кожаный диван рядом со мной (А он еще и черного цвета, сюда бы еще стриптизерш и клуб заиграет новыми красками. По крайней мере, название будет более актуально), позволяю себе колкость в сторону лучшей подруги:
