Сперва я подумал, что это звон трамвая (иногда ночью было слышно, как он со звоном поворачивает по рельсам), но звук был другой, менее отчетливый и, главное, более близкий.

Мне почудилось, что на кухне кто-то тихонько бренчит посудой.

От кухни гостиную отделяла стена, причем к этой стене было повернуто изголовье моего дивана, так что если б там действительно кто-то копошился, я слышал бы это куда отчетливей. Звук был странный: близкий и в то же время едва слышный. И если б не абсолютная тишина, я никогда не уловил бы его.

Насторожившись, я приподнялся на локте и прислушался, всматриваясь в темноту. Ничего, кроме моего собственного дыхания, не нарушало гробовую тишину. Решив, что я стал жертвой обмана чувств и что странный звук порожден беззвучием, как иногда бывает, я снова лег и закрыл глаза - и вновь услышал! Словно кто-то подвинул табуретку, во всяком случае, неопределенный звук даже тень звука - походил именно на скрип ножек по полу. Я снова встревожился и сел на кровати. Сидел я долго, но больше ничего не слышал все та же тишина.

В конце концов ожидание загадочных звуков мне надоело, я лег и уснул, рассудив, что если б в квартиру забрались воры, что было абсолютно нереально (изнутри дверь закрывалась на цепочку), прислушиваться не пришлось бы. Вы спросите, отчего я не выглянул в коридор и не заглянул на кухню, ведь это было самое простое? Не знаю. Как-то и мысли такой не возникло, неведомо почему.

Утром о странных ночных звуках я вспомнил, уже бреясь, и счел их чушью. Начинался чудесный солнечный день, заставлявший относиться ко всему, связанному с ночным мраком, с изрядной долей иронии. Я решил, что мне померещилось - бывает! - и выбросил все это из головы.

Следующая ночь прошла совершенно спокойно, если не считать неведомо откуда залетевшего комара, укусившего меня за нос. Затем снова настал утомительно-душный день, так и не разрешившийся грозой: в квартире уличная духота не ощущалась, но атмосферное давление было высоким, и напряжение, чувствовавшееся в атмосфере, долго не давало мне уснуть по-настоящему. Впрочем, может, я зря грешу на погоду, может, я просто переспал накануне, провалявшись чуть ли не до двенадцати; но так или иначе, я вертелся, задремывал, видел какие-то мимолетные сны и снова пробуждался, открывал глаза, зевал, снова закрывал глаза, и так бог весть сколько времени, пока мое полубодрствующее, затуманенное сознание не уловило некое нарушение привычной тишины, и я очнулся опять, и опять услышал этот звук, доносившийся из-за стены! Я был готов поклясться, что слышу его, что мне не чудится, и хоть длился он очень мало, несколько секунд, я слышал его так отчетливо, что смог идентифицировать.

В кухне как будто кто-то размешивал сахар в чае или кофе, размешивал быстро, и несколько раз ложка стукнулась о стенки чашки. Я так и подумал: "кто-то пьет чай в кухне", и еще, помнится, спохватился, что не закрыл входную дверь на цепочку, значит, замок могли отворить. Но тут же снова начавший одурманиваться сном рассудок успокоил меня, что ни один вор, забравшись ночью в чужую квартиру, не начал бы свои действия с чаепития. "И вообще, все это чушь, спи", - сказал все тот же голос здравомыслия, и я опустил веки. Несколько минут я еще прислушивался, но ничего уже не слышал, а потом мне начало сниться, что я опоздал на заседание кафедры и начинаю долго и утомительно оправдываться.

Что мне снилось дальше, я не знаю, но проснулся я с тяжелой головой и в скверном настроении, причем без видимых причин. Спуская ноги с дивана и всовывая их в тапки, я вдруг подумал, что мой братец мог бы позвонить за те полторы недели, что я здесь прозябаю в качестве бесплатного сторожа, хотя бы для того, чтоб поинтересоваться, как дела. Но нет, зачем тратить деньги, ведь ясно, что такой исполнительный дурак, как я, будет, раз уж пообещал, сидеть на чужих богатствах, как курица на яйцах, и за сохранность нажитого барахла можно не беспокоиться. Поскольку к этому моменту я, не прекращая раздраженный внутренний монолог, уже добрался до кухни, я бросил взгляд на кухонный стол - маленький (другой бы просто не влез), сделанный, как и вся кухонная мебель, из светлого дерева - и замер.

Мне бросилась в глаза узенькая дорожка сахара примерно в пяти сантиметрах от сахарницы. Секунду я в недоумении пялился на белые крупинки, не понимая, что меня встревожило, и тут в памяти всплыли странные ночные звуки. Я понимаю, конечно, что это признание прозвучит глупо, но я вдруг ощутил тревогу. Как ни абсурдна была мысль, что кто-то забрался ночью в квартиру, чтоб выпить чаю, я не смог подавить внезапное волнение.

Проще всего было предположить, что сахар рассыпал я сам. Правда, вечером я пил кефир без сахара, в обед - что я пил в обед? - минеральную воду, а вот поздним утром я пил кофе с сахаром. Но, хотя я и не протирал стол без крайней надобности, вряд ли б эта дорожка сахара уцелела на столе с полудня - я двигал тарелки, резал хлеб, короче, должен был бы как минимум нарушить ее очертания. Черт знает что такое! Чувствуя себя встревоженным идиотом, я принялся осматривать кухню, и вскоре нашел другую странность.

Роман, стремившийся с максимальной пользой использовать крохотное пространство кухни, оборудовал над рукомойником полки для посуды. На нижней полке стояло пять больших чашек. Я обратил на них внимание, потому что такие чашки в ту пору еще были в диковинку: на темно-синем фоне золотом были нарисованы знаки Зодиака. Чашки стояли в определенном порядке: крайняя слева - красная в горошек, от другого набора, затем чашка со Скорпионом Романа, с Весами - надо думать, его жены, и чашки детей - Водолей и замыкающий ряд Скорпион. Впрочем, не знаю, по какому принципу были расставлены чашки, но я обратил на них внимание еще в первый день моего пребывания в этой квартире, и заметил, что "семейный ряд" открывает и закрывает Скорпион.

Теперь Водолей и Скорпион поменялись местами, и последней чашкой справа был не Скорпион, а Водолей.

... Да, да, я полностью с вами согласен, мне действительно было совершенно не фиг делать, и на 70... даже 80% вся эта дурь шла от летнего тоскливого безделья. И то: поживите в чужом жилище, где боишься что-то трогать, чтоб не испортить и не разбить, да еще летом, когда все друзья-приятели куда-то разъехались и даже позвонить некому, да еще в такой квартирке, где в полдень сумерки и тихо, как в склепе - поневоле начнешь лезть на стенку. К dolce far niente, как и ко всем человеческим занятиям, надобно призвание. Причем по натуре я человек скорее мнительный и, что называется, склонный делать из мухи слона, так что немудрено, что разыгравшееся воображение принялось плодить чудовищ. Из "зодиаковых" чашек я не пил, но вполне мог за полторы недели или забыть, как они стояли, или, еще вероятнее, механически их переставить. Скорее всего, так и было: в тот первый день, когда я их брал в руки и рассматривал, я поставил их на место не в том порядке.

Уже через 5 минут трезвого размышления мне стало стыдно и я обругал себя идиотом (и вполне заслуженно). В общем, все было понятно, кроме одного (и поныне необъяснимого): почему мне, именно тогда, когда я разобрался и с сахаром, и с чашками, вдруг так мучительно, так сильно захотелось уйти из этой квартиры и не возвращаться? Нервы, скажете вы? Но с чего бы?

Да, воистину нехорошо быть человеку едину.

Скверное настроение, с которым я пробудился, не оставляло меня до вечера, хоть я и постарался его развеять: съездил домой, зашел в книжный на площади Рынок, поговорил со знакомым продавцом, пообедал двумя порциями мороженого и долго потом гулял по предвечернему городу - без приятных неожиданностей, но и без нежелательных сюрпризов. Помню, мне мучительно хотелось встретить кого-то знакомого, чтоб меня куда-нибудь позвали, в какую-нибудь компанию, как бывало в юности, и лучше всего на всю ночь. Но зовут, как всегда по закону подлости, именно накануне экзамена или какого-то другого события, когда ты никак не можешь пойти... то есть я не могу, нормальные-то люди отрываются по полной. А когда ты свободен, как птица, ты никому не нужен, и я никого не встретил.

Нет, не отвлекли меня блуждания по городу, только сменили раздражение и тревогу на грусть и тоску. Я вдруг ощутил себя одиноким, чужим, никому не нужным, словно я не родился здесь и вырос, словно мне было не 25, а 70 лет, словно жизнь закончилась и осталось доживание. Какой-то неизъяснимое печалью веяло в этот августовский день от столетних зданий, и на украшавших их фасады барельефах словно залегли долгие, траурные тени. Чтобы подбодрить себя, я попытался вспомнить что-то веселое, но, проходя через площадь Рынок, я вспомнил, как я шел через нее два с половиной года тому, в новогоднюю ночь, в сказочный снегопад, и рядом со мной шла девушка, которую я любил. В ту ночь я был счастлив, неправдоподобно, неимоверно, а что теперь? Я один, совсем один, и даже не знаю, где она, не знаю, почему она уехала... короче, от воспоминаний мне и вовсе тошно, настолько, что я подумал о двух возможных способах лечения хандры: а) купить бутылку; б) поехать домой и согреться у семейного очага. Но мой внезапный поздний приезд только растревожил бы мать и бабушку, и я так и не смог придумать повод для него; а распивание спиртного в гордом одиночестве до сих пор не входило в число моих привычек, и я отнюдь не желал таковую привычку приобретать. В итоге пошлявшись без толку по улицам, около девяти я очень неохотно вернулся обратно, и, входя в мрачный, обдавший меня сыростью подъезд, искренне пожалел, что ближайшие часы мне придется провести в одиночестве.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10

На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Пани Эльжбета - Елена Шерман бесплатно.

Похожие на Пани Эльжбета - Елена Шерман книги

Оставить комментарий