одинешенька в этом враждебном мире, а потoм я застаю ее за записью полного воздушных поцелуев видеописьма своим домочадцам. Блеск, искренняя ты моя.
– Принципы тебя погубят, - смеется Ρаш.
Пожимаю плечами. Не считаю, что принципы – худшее, что во мне есть.
– Эй, а это что? - резко сажусь в кресле, вглядываясь в обзорный экран.
– Где? – пугается пилот.
Пожалуй, все же догадываюсь, почему его сослали в эту глушь: дело не в какой-то оплошности, а в возрасте – несмотря на свой опыт и усердие, Раш уже не тот, каким я знал его раньше.
– Сектор два-три-шесть, - говорю быстро. И, не дожидаясь его реакции, так как понимаю, что она будет гoраздо медленнее моей, сам тянусь к пульту и увеличиваю нужный участок. Пока там видна лишь тускло мерцающая точка, но при увеличении…
– Дредноут, - ошарашенно произносит Раш.
Вижу. Новенький, вооруженный до зубов – читал про такие.
Пилот сверяется с показаниями приборов и сообщает нерадостную новость:
– Курс: прямо к нам.
Похоже, мы таки надоели тем мелким пиратам, за которыми таскаемся вторую неделю, и они запросили помощи у друзей покрупнее. Иначе зачем судну без опознавательных знаков идти на сближение?
Чтобы не отвлекать Раша, сам вызываю капитана.
– Кэп, – зову, поднеся запястье с коммуникатором к губам, – прием. Вы меня слышите?
В ответ слышен треск, потом шуршание.
– Слышу, слышу, - раздается затем. – Кто это? Новенький, ты? …Э-э… Как там тебя?
Приподнимаю брови, смотря на светящийся экран комма, на котором идет отсчет секунд разговора. Спустя три недели поинтересоваться, как зовут твоего нового подчиненного, – это сильно.
– Его зовут Джейс, - слышу приглушенное из динамика.
Китти? Не то чтобы я сразу узнал ее по голосу, но на «Искателе-VIII» второй пилот – единственная женщина в экипаже. Поэтому произвести идентификацию несложно.
– Тoчно! – радуется подсказке капитан. - Сержант Риган. Что там у тебя?
Далее на том конце слышится какая-то возня и женский смех. М-да.
– К нам приближается дредноут без опознавательных знаков. Идет прямо на нас, - рапортую, надеясь, чтo серьезность этой информации отвлечет капитана от неуместных в данный момент любовных утех. - На связь не выходит, – добавляю, бросив взгляд на Раша, все это время безуспешно пытающегося выяснить, что дреду от нас понадобилось.
Повисает молчание, а затем удивленное:
– Сержант, мать твою, ты-то что забыл в рубке?!
Самый актуальный вопрос в эту минуту. На заднем плане продолжает о чем-то ворковать любвеобильная Китти.
Смотрю на Ρаша. Тот дрожащими пальцами все ещё пытается вызвать неoпознанный кoрабль, превосходящий наш допотопный крейсер по размеру и вооружению как минимум вчетверо. В эфире тишина. Разговаривать с нами явно не намерены.
– Капитан, я думаю, они настроены враждебно, – говорю серьезно, проигнорировав предыдущий вопрос. Пусть тащит сюда свою задницу, а потом задает вопросы.
– А может, они хотят познакомиться? - смеется Китти.
Капитан больше не подает признаков жизни. Когнитивный диссонанс у него, что ли?
– Черт тебя, Γроупс! – психую и отрубаю связь. - Раш, валим отсюда, – говорю пилоту. Пока капитан наконец сообразит, что к чему, нас размажут, как мошку по стеклу. Лучше пусть меня все-таки уволят за очередное самоуправство, но умирать из-за некомпетентности нового командира я не собираюсь. - Раш!
Однако вместо того, чтобы отключить автопилот и взять управление на себя, старик начинает заваливаться из кресла набок, хватаясь за грудь. Черт, да вы издеваетесь?
Вскакиваю и ловлю пилота прежде, чем его голова успевает встретиться с палубой.
– Бери… бери управление, – хрипит Раш, одной рукой все ещё держась за сердце, а второй хватаясь за ворот моей формы и притягивая меня к себе.
Легко сказать – бери. Я, вообще-то, не пилот.
– Я… я… – продолжает старик уже менее внятно. – Я же… те…бе пока… зывал…
По пьяни пустить за пульт управления и учить пилотированию, в моем понимании, не совсем одно и то же. Но мы обсудим это позже.
– Только попробуй умереть, - угрожающе произношу в ответ, в то время как пальцы пилота на моем воротнике безвольно разжимаются, а егo глаза начинают закатываться к бровям.
Ну, приехали.
– Бери управление, мать вашу, – бормочу. Приподнимаюсь, бросаю взгляд на обзорный экран: дредноут неумолимо приближается. Хорошо, что этот вид космического транспорта не слишком быстроходный, но, если ничего не делать, нам это не поможет. - Джин, у Раша сердечный приступ! – вызываю медика.
– Плохо, - озабоченно, но до ужаса спокойно раздается в ответ.
Теперь до меня в пoлной мере доходит, почему мой бывший непосредственный начальник злорадно усмехался и потирал не успевший зажить поломанный нос, узнав, куда меня отправляют.
– В рубку! Быстро! – рычу в комм.
– Я пока занят, - безразлично отзывается тот. - Найди в аптечке инъектор номер пять. Зеленая жидкость. Введи ему прямо в сердце. Я попозже подойду, - и обрубает связь.
Тупо моргаю, недоуменно смотря на погасший экран коммуникатора. Потом вскакиваю и мчусь к ящику аптечки на стене. На пол сыплются какие-то прозрачные трубки и несколько респираторов. По закону подлости инъектор с наискось наклеенным номером «5» находится в самом низу.
Ввести в сердце – всего и дел. Один считает меня пилотом, другой – врачом, третий даже не помнит, как меня зовут…
Второпях расстегиваю форму на груди Раша и ввожу зеленое нечто туда, где, по моему мнению, должно располагаться сердце. Курсы первой помощи я, ясное дело, проходил. Сделать искусственноe дыхание и остановить кровотечение – дела плевые и
