слушал, да?
Стажер
Да. Ниоткуда человек появился. А вы куда-то исчезли, я и слушал.
Инструктор
Молодец, да у меня дел много, я знал, что ты поймешь. Они иногда мысль теряют, так что слушаем внимательно, смерть – все-таки стресс, они же понимают, что умерли, но пока не понимают, что дальше, ну и говорят, что в голову придет, а мы слушаем и делаем выводы. Так что сиди и вникай. Я снова отскочу ненадолго и присоединюсь.
Стажер
Куда отскочите?
Инструктор
Обед у меня.
Стажер
И здесь есть обед?!
Инструктор
Господи, стажер, я пошутил. Другому стажеру задание дам. Вас много, я один, а покойников каждый день сто пятьдесят тысяч примерно, пока всех выслушаешь…
Стажер
Но не все же говорят! Некоторые молчат и просто думают.
Инструктор
Какой ты смешной. Здесь это не имеет значения. Здесь говорить нечем. У души рта нет.
Стажер
Простите, забыл… Все еще живу земными понятиями.
Инструктор
Ничего страшного. Привыкнешь. Я ушел. Слушай давай, у тебя новенький или новенькая.
Сцена 3
Светлана Рябинкина, 28 лет
Ну и наркоз. Привидится же такое. А девочки предупреждали. Но это не зубы, по местной не сделаешь. Тоска, конечно, у меня в голове, раз такие галлюцинации. Так, минутку. Э-э-э-э… Нет. Нет!!! Нет, нет, нет, нет!!!
Я что, сдохла, что ли?! То есть я натурально сдохла на операции?! В двадцать восемь лет. Мне врач сказал, один случай на миллион! Я что, одна на миллион?! Наконец-то! Одна на миллион. Любая баба мечтает такое услышать. А сдохла-то я из-за этого козла! Точно! Я же конченая дура, я идиотка, в двадцать восемь лет умереть из-за мудака. Надо мной же все телки ржать станут, это же не похороны будут, а «Камеди клаб». А отчего Светка умерла? Рак? От глупости. Нет, я Макса здесь дождусь и лично ему глаза выцарапаю. Скотина! Как вспомню его этот взгляд снисходительный. Мол, ну да, Рябинкина, не дал тебе Бог. Ему, можно подумать, дал особо, я же молчала, а он, сука… не молчал.
И я ведь читала, что это все из детства, что у него там в детстве что-то криво пошло, то ли не кормили его нормально, то ли увидел кого-то голую, в общем, я-то не виновата, но мне же больше всех надо!!! Я ведь еще и на свои деньги! Кредит взяла! Господи, ну у тебя же я такая одна, да? Скажи мне: «Света Рябинкина – ты у меня такая одна. Такая идиотка». Это же история для кино. Ради мужика решить сделать себе сиськи нормальные, взять кредит и умереть на операции. И, кстати, вот да! Нормальные сиськи. Девки, не ведитесь на эту хрень. Любые сиськи нормальные! То, что этому недокормышу дойки нужны, это его проблема вообще-то. Я же не просила его член увеличить, а не помешало бы! А нет, говорила, все хорошо!
А он, сука, как на пляж приходил, так на каждую корову глаза сворачивал. А мне что делать?! Доска два соска. Хотя соски красивые. У этих с большими сиськами не соски, а размазня, а у меня – как вишни. Интересно, соски-то остались. Кстати… А ведь правда интересно, успел врач-то импланты вставить? Хоть бы успел. Тогда на похоронах красоткой буду. Э-э-эх, догадался бы кто меня без белья хоронить или расстегнуть блузку. Сиськи-то стоять будут. Имплантам все равно, живая или мертвая. Фоточки красивые будут. Макс любил большие сиськи… Я ему сюрприз готовила. Представляю его лицо на похоронах, если он мои новые сиськи увидит. Мне кажется, его на всю жизнь колбаснет.
Это все, конечно, если врач честный. Может же импланты и вынуть. Скажет, что умерла до того, как вставили. Хотя они мои. Я триста тысяч заплатила? Заплатила. Не имеет он права их себе оставлять. Но сегодня же никому верить нельзя. Неужели кинет меня?! Не должен. Мне его так рекомендовали. Хороший врач, говорят. То, что я у него на столе умерла, о нем как о враче, конечно, не очень говорит, но, может, хотя бы человек честный. Должен же понимать, что похороны – это самая крутая тусовка будет в моей жизни. Все придут. Однокурсники, одноклассники, родственники, дядя Коля, папин брат двоюродный, лет с тринадцати меня трахнуть пытался, бывший мой… О, его же бывшая припрется! Точно! Вот она точно от зависти сдохнет!!! Прямо на кладбище! Тоже, кстати, доска. Вот Макс невезучий, вечно в селедок каких-то влюбляется. И тут я – молодая, красивая и с новыми сиськами. Жизнь-то удалась. Не зря все-таки к хирургу пошла, на хрен меня девочки отговаривали.
Интересно, а в чем меня хоронить-то будут, лучше бы, конечно, в том платье Баленсиага, только вот где оно… Ой, я же его так из химчистки и не забрала! Вот дура! Оно теперь там и останется! Обидно как, надо было забрать еще вчера, тогда бы точно в нем похоронили, ну не идиоты же все, хотя маме не до того будет, Макс вообще не видел разницы, в чем я хожу. Кроме Карины, никто об этом не подумает. Ну вот как так?! Завещание надо было написать. А ведь шутили с Каришей, музыку еще подбирали нам на похороны, жаль, я ей тогда про платье-то не сказала. Она бы запомнила. Дура! Один раз умираю – и так все провалить!..
Сцена 4
Василий Килькин, 58 лет
Ну всё, конец мне. Подвел я Ивана Сергеевича, он мне пост доверил, а я сбежал и даже не предупредил! Стыдно-то как… Позорно.
Взял вот так и безответственно умер, можно сказать, нарушил партийную дисциплину. Надо собраться и что-то придумать. Здесь же должна быть связь. Ну не может быть, чтобы никакой возможности не было туда что-то передать. Тут не идиоты, тут должны это продумать. Ладно я, а если бы Иван Сергеевич умер, как область без него бы? Должна быть связь! Поищу.
Нет связи. Ничего нет. А еще говорят: у нас воруют. Здесь вообще ничего нет, а наверняка должно было быть, но все растащили, Ивана Сергеевича на них нет! Эх…
Мне просто даже страшно подумать, что там сейчас начнется, как жена утром меня добудиться не сможет. Это ведь ей придется звонить Ивану Сергеевичу, если она еще номер его найдет, надеюсь, тянуть не будет, сначала позвонит Ивану Сергеевичу, а потом уже в «скорую» и все остальное. Ну, она опытная, знает, что делать. Не подведет.
И главное, во сне…
