— …на видео жгли огнеметом, и хоть бы что! Даже краска пузырями не пошла!
— Еще бы! Ее под танк можно. Кому ее здесь покупать? Вот ближневосточным дипломатам, торговцам оружием и наркобаронам — в самый раз, для них и делалась.
— Думаешь, эта, за рулем — важная персона? — вполголоса усомнился тот, что пониже. Я резко опустила голову, пытаясь скрыть пылающие щеки.
— Хм-м… — Высокий пожал плечами. — Кто ее знает. Ракетонепробиваемое стекло и восемнадцать тонн брони — в наших-то краях — зачем бы? Наверняка едет куда-то, где есть чего опасаться.
Броня. Восемнадцать тонн брони. Ракетонепробиваемое стекло? Миленько. Пуленепробиваемое, значит, уже не котируется?
Теперь все понятно. По крайней мере, человеку с извращенным чувством юмора.
Нет, я догадывалась, что Эдвард воспользуется нашим уговором и перетянет одеяло на себя, чтобы отдать гораздо больше, чем получить. Я согласилась на замену пикапа — когда тот уже не сможет мне служить, — разумеется, никак не ожидая, что это случится так скоро. Признавая суровую правду — мой пикап превратился в вечный памятник классике «шевроле», я понимала, что скромностью замена, скорее всего, отличаться не будет. Что она будет притягивать взгляды и вызывать перешептывания. Я угадала. Однако мне даже в страшном сне не могло присниться, что машин будет подарено две.
Одна «до» и одна «после», как объяснил Эдвард, когда я запротестовала.
Это всего лишь та, которая «до». Получена в прокате, и после свадьбы вернется обратно. Я никак не могла взять в толк, зачем такие сложности. Теперь поняла.
Ха-ха, как смешно! Я ведь такая по-человечески хрупкая, притягиваю опасности, вечно становлюсь жертвой своего собственного невезения — разумеется, только противотанковая броня сможет хоть как-то меня обезопасить. Ухохотаться! Представляю, как он с братьями валялся от смеха, пока я не видела.
«А вдруг — представь на секундочку, дурашка, — зашептал робкий голосок, — это вовсе не шутка? И он действительно за тебя беспокоится? Ведь уже не первый раз он, защищая тебя, слегка перегибает палку».
Я вздохнула.
Машину, предназначенную на «после», я еще не видела. Она скрывалась под тентом в самом дальнем углу Калленовского гаража. Многие, знаю, не выдержали бы и глянули одним глазком под тент, но мне просто не хотелось.
Брони там наверняка не будет — после медового месяца она мне уже не понадобится. В числе прочих бонусов меня ждет и неуязвимость. Прелести принадлежности к Калленам не ограничиваются дорогими автомобилями и впечатляющими кредитками.
— Эй! — позвал высокий, приставив ладони к стеклу, чтобы лучше видеть. — Мы уже все! Спасибо!
— Не за что! — ответила я и, внутренне сжавшись, потихоньку — осторожно! — нажала на газ…
Сколько раз я ездила по этой дороге до дома, и все равно упорно лезут в глаза вылинявшие от дождя объявления. На каждом телеграфном столбе, на каждом указателе — бьют наотмашь, как пощечины. Заслуженные пощечины. Моментально всплыла та самая мысль, которую я резко оборвала на заправке. На этой дороге от нее не отделаешься. Как отделаться, когда лицо моего любимого механика возникает перед глазами снова и снова, через равные промежутки?
Мой лучший друг. Мой Джейкоб.
Это не его отец придумал расклеить повсюду объявления, вопящие: «Вы видели этого мальчика?». Это мой папа, Чарли, напечатал постеры и наводнил ими город. Причем не только Форкс, но и Порт-Анжелес, Секвим, Хоквиам, Абердин — весь Олимпийский полуостров. Заодно позаботился, чтобы такое же объявление висело в каждом полицейском участке штата Вашингтон. В его собственном участке под поиски Джейкоба отвели целый пробковый стенд, который, к великому папиному огорчению и неудовольствию, все равно пустовал.
Огорчение, впрочем, ему доставлял не только пустой стенд. Гораздо больше папу расстраивало поведение Билли — папиного лучшего друга, отца пропавшего Джейкоба.
Почему он не принимает более активное участие в розысках шестнадцатилетнего «беглеца»? Почему отказывается вешать объявления в Ла-Пуш, резервации, где жил Джейкоб? Почему смирился с исчезновением, как будто ничего и сделать-то не может? Почему твердит: «Джейкоб уже взрослый. Захочет — сам вернется»?
Я его тоже расстраиваю. Потому что я на стороне Билли.
Я не вижу смысла клеить объявления. Мы с Билли в курсе, куда, так сказать, делся Джейкоб, и прекрасно знаем, что «мальчиком» его точно никто не видел.
При виде объявлений у меня ком встает в горле и слезы жгут глаза. Хорошо, что Эдвард уехал на охоту. Заметив, как мне плохо, он бы тоже начал переживать.
Не очень, конечно, удобно, что сегодня суббота. Поворачивая к дому, я обратила внимание на папину патрульную машину, припаркованную во дворе. Опять пропускает рыбалку. Все еще обижается из-за свадьбы.
Значит, домашний телефон отпадает. Но мне очень нужно позвонить…
Поставив машину рядом с памятником «шевроле», я вытаскиваю из бардачка сотовый, выданный Эдвардом на случай крайней необходимости. Набираю номер, приготовившись тут же нажать «отбой», если что…
— Алло? — раздается в трубке голос Сета Клируотера, и я облегченно вздыхаю. Боялась нарваться на его старшую сестру Ли. Выражение «она же тебя не съест» — категорически не про нее.
— Здравствуй, Сет, это Белла.
— Здорово! Как дела?
Задыхаюсь от слез. Кто бы успокоил.
— Нормально!
— Звонишь узнать, какие новости?
— Ты у нас ясновидящий?
— Да нет. Куда мне до Элис? А с тобой все и так понятно. — Шутит. Из всей стаи квилетов, обитающих в Ла-Пуш, он один способен назвать кого-то из Калленов по имени, а тем более прохаживаться насчет моей почти всевидящей будущей невестки.
— Нуда, есть такое, — признала я и наконец решилась спросить: — Как он?
Вздох в трубке.
— Все так же. Разговаривать не хочет, хотя нас слышит, мы же знаем. Пытается не думать по-человечески… Ну, ты понимаешь. Живет инстинктами.
— Где он?
— Где-то на севере Канады. В какой точно провинции, понятия не имею. Для него границы сейчас — пустой звук.
— А он, ну, хотя бы намеком не?..
— Нет, Белла, домой он не собирается. Прости.
Я сглотнула.
— Ничего, Сет. Я догадывалась. Просто ничего не могу с собой поделать.
— Ясно. У нас то же самое.
— Спасибо, что общаешься со мной, Сет. Представляю, как тебя остальные за это травят.
— Да уж, горячих поклонников ты среди них не найдешь. И глупо, по-моему. Джейкоб сделал свой выбор, ты — свой. Он остальных не одобряет. Правда, твои постоянные подглядывания его тоже не сказать чтобы радуют.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
