Из откровения о семидесяти седминах пророка Даниила, который во время пленения жил в Вавилонском царстве, вавилоняне могли узнать и о приблизительном времени пришествия Мессии, Царя Иудейского. В Вавилонском царстве в среде волхвов должно было сохраниться и предание о звезде, возвещающей рождение Царя Иудейского (не случайно волхвы, расспрашивая о родившемся царе иудейском, говорят о явившейся им звезде: «звезда Его»): Вижу Его, но ныне еще нет; зрю Его, но не близко. Восходит звезда от Иакова и восстает жезл от Израиля, и разит князей Моава и сокрушает всех сынов Сифовых (Чис. 24, 17)[1].
В свете всего сказанного предположение о Вавилоне как о стране, откуда пришли таинственные волхвы, отнюдь не покажется неправдоподобным. Однако существуют и другие версии происхождения «магов». Так, такие святые отцы, как Иоанн Златоуст, Кирилл Александрийский и святитель Феофилакт, полагают, что их родиной была Персия, страна звездочетов, где никто не мог стать царем, если не изучит этого искусства. Контакты иудеев с народами Персии возникли рано и постоянно поддерживались, поэтому волхвы в силу своего интереса к религиозным вопросам вполне могли иметь представление об ожидаемом иудеями царе-Мессии и пророчестве о мессианской звезде (см.: Чис. 24, 17).
В отличие от них, раннехристианский писатель и богослов Тертуллиан и святые Иустин Мученик, Киприан и Епифаний родиной волхвов называют Аравию по той причине, что эта страна издревле славилась изобилием золота, ладана и смирны, то есть именно тех веществ, которые евангельские волхвы принесли в дар Младенцу Христу.
Высказывалась версия и об эфиопском происхождении волхвов. Именно из Эфиопии некогда прибыла в Иерусалим царица Савская, чтобы послушать премудрости Соломона. Блаженный Иероним Стридонский считал это событие ветхозаветным прообразом пришествия современных Спасителю мудрецов-эфиоплян с дарами к Духовному Соломону, Который есть Божия Премудрость, и исполнением пророчества царя-песнопевца: Эфиопия прострет руки свои к Богу (Пс. 67, 32) и пророка Исаии (Ис. 60, 1–6): Восстань, светись, Иерусалим; ибо пришел свет твой, и слава Господня взошла над тобою… и придут народы к свету твоему, а цари – к восходящему над тобою сиянию… все они из Савы (столица Эфиопии) придут, принесут золото и ладан и возвестят славу Господню.
Существует, наконец, и точка зрения, согласно которой волхвы прибыли от каждой из этих стран. Она основывается на толковании слов царя Давида, что цари Фарсиса и островов поднесут ему дань; цари Аравии и Савы принесут дары (Пс. 71, 10). Здесь «Фарсис» понимается как Персия. На основании этого стиха делается вывод и о том, что волхвов было именно трое и что все они были царями в своих странах – Персии, Аравии и Эфиопии.
Действительно, все эти страны находятся на востоке относительно Иерусалима, они богаты золотом и драгоценными мастями, славятся также и магами. Поэтому все эти версии имеют право на существование, и, скорее всего, мы никогда со всей достоверностью не узнаем, в какой именно стране «на востоке» волхвам явилась звезда, приведшая их ко Христу. Несомненным, однако, остается одно: премудрость Божия, обращающая обыкновенно злобу людей во благо, также могла дать и астрологии возможность привести волхвов ко Христу и обратить их в орудия Промысла Божия. «Христос с самого начала отверзает дверь язычникам, желая через чужих научить своих, – говорит святитель Иоанн Златоуст. – Так как иудеи, непрестанно слыша пророков, возвещавших о пришествии Христовом, не обращали на то особенного внимания, то Господь внушил варварам прийти из отдаленной страны расспрашивать о Царе, родившемся у иудеев. И они от персов первых узнают то, чему не хотели научиться у пророков».
«Ты спросишь, для чего Бог привел волхвов ко Христу таким явлением? – продолжает святитель Иоанн Златоуст. – А как же бы надлежало? Послать пророков? Но волхвы пророков не приняли бы. Дать глас свыше? Но они гласу не вняли бы. Послать Ангела? Но и того не послушали бы. Поэтому Бог, оставив такие средства, по особенному Своему снисхождению употребляет для призвания их то, что было им больше знакомо: показывает большую и необычайную звезду, чтобы она поразила их и величиной, и прекрасным видом, и необыкновенным течением. Так как всякий любит то, к чему привык, то к этому применяются и Бог, и люди, посылаемые Им для спасения мира. Итак, не думай, чтобы недостойно было Бога призывать волхвов посредством звезды. Так поступил Он и с волхвами, благоволив призвать их явлением звезды, чтобы потом удостоить высшего».
Религиозное сознание этих восточных магов (еще языческое), как говорит архиепископ Иннокентий (Борисов), «прояснилось, очистилось и усовершенствовалось до того, что сии люди в сравнении с другими могут почитаться светилами».
Их путешествие – это подвиг веры. «Волхвы знают, знают, что Новорожденный будет Царем не у них, а у другого народа, в стране отдаленной. Для чего же предпринимают такое путешествие, подвергаясь в этом деле великим опасностям? Они должны были знать, что когда придут в город, имеющий царя, и станут всенародно объявлять, что есть другой царь, кроме теперь там царствующего, то подвергнут себя тысяче смертей. Для чего и поклоняться Лежащему в пеленах? Персиянину, варвару, не имеющему ничего общего с народом иудейским, решиться выйти из своей земли, оставить отечество, родных и дом и подвергнуться чужому владычеству? Перейти такой далекий путь, только поклониться, всех взволновать и тотчас уйти! И какие они нашли признаки царского сана, когда увидели хижину, ясли, Младенца в пеленах и бедную Мать? Кому принесли дары? И для чего? Разве было установлено и принято в обычай так изъявлять почтение всякому рождающемуся царю? Разве они обходили всю вселенную и о ком узнавали, что он из низкого и бедного состояния сделается царем, тому поклонялись прежде восшествия на царский престол?» (Так писал святитель Иоанн Златоуст. – Прим. ред.).
Бог хочет, чтобы все люди спаслись и достигли познания истины (см.: 1 Тим. 2, 4), все без исключения, и Он старается спасти каждого только Ему одному ведомыми, оптимальными для этого человека путями. Очевидно, что таким путем для ученых наблюдателей звездного неба оказалось явление необычной звезды. Занятие наукой явилось для них путем, приводящим их к вере, как говорится в тексте песнопения праздника: «И волхвы Ти приведе, верою поклоняющихся Тебе». Сколь много в мире было магов, так же наблюдавших за звездами, и лишь некоторые из них отважились предпринять столь долгий и столь длинный путь. На первый взгляд может показаться, что служение мертвой учености привело их к поклонению Живому Христу. На самом же деле готовность пожертвовать своим временем, пойти на опасности ради Великого Царя сделала их достойными небесных откровений.
«Мы видели звезду Его на востоке…»
Волхвы отправились к месту рождения Иисуса, увидев знамение – звезду на востоке. Так сказано у евангелиста Матфея. Причем восточные мудрецы догадались, что увидели они «звезду Его». Им сразу же стало ясно, что ожидаемый Царь родился.
Долгое время богословы и ученые занимались поисками «прототипа» Вифлеемской звезды. Что это было за небесное явление, которое сначала привело волхвов с востока, а затем снова появилось над Вифлеемом, указывая на место рождения Царя Иудейского? Вопрос этот волновал толкователей и исследователей библейского текста, начиная с глубокой древности. Дело осложняется тем, что природа этой «звезды» должна была соответствовать следующим критериям:
1. Звезда появилась дважды: сначала как знамение для волхвов в их собственной стране, а потом как путеводный знак над Вифлеемом для указания места, где был Младенец (Мф. 2, 9).
2. Она должна была иметь конкретное астрологическое значение для волхвов.
3. Звезда двигалась – шла перед ними (Мф. 2, 9), а затем, при подходе к необходимому месту, она остановилась таким образом, чтобы указывать на дом, где был Новорожденный.
Ориген ещё в III веке первым высказал предположение, что Вифлеемская звезда была на самом деле кометой. «Мы думаем, – писал он, – что звезда, появившаяся на востоке, была новой звездой, не похожей на любую из расположенных на неподвижной верхней сфере небосвода (небесной тверди) или на нижней сфере (планеты). Ее следует причислить к кометам, которые иногда появляются на небосводе. В некоторых случаях кометы появлялись как доброе предзнаменование. Если же начало новой династии знаменуется явлением кометы, стоит ли удивляться, что перед рождением Того, Кто дал человечеству новое учение, в небе засияла звезда?»[2] Такого же мнения придерживался и преподобный Иоанн Дамаскин. «Кометы – некоторые знамения, объявляющие о смерти царей, – пишет он. – Они не принадлежат к числу звезд, происшедших искони, но, по Божественному повелению, в самое надлежащее время образуются и опять уничтожаются, ибо и звезда, явившаяся магам во время человеколюбивого и спасительного ради нас рождения Господа во плоти, не была из числа звезд, которые произошли в начале. И это ясно из того обстоятельства, что она совершала свой бег то с востока на запад, то с севера на юг и что она то скрывалась, то показывалась. Ибо это несвойственно порядку или природе звезд»[3].
