Так вот. Лежит Мишка-Охочий-до-Мёда с вывихнутой лапой, и Аука просит, чтоб медвежонка отдали ей. У неё, говорит, уже 39 медведей, и Медовик будет среди своих. Лес и отдал ей Мишку-Медовика. А что он теперь поделывает, сами узнайте у Ауки. Адрес такой: Рига, ул. Вейденбаума, 41/43, кв. 39.
Всего труднее было найти мачеху или отчима для Мишки-Охочего-до-Ягод, потому что — где же ещё ягоды, как не в лесу летом? А как же осенью, и весной, и зимой? И отдали Мишку-Ягодника Старушке-Травнице, травной продавщице. Недалеко от рыночных ворот есть в Риге Старушечий Ряд, и полным-полно там пучков травяных, ягод сушёных и кореньев для лечебного чая. Старушка сама древняя и невеликая, как корешок. Сколько ни накрутит на себя платков зимой, всё её мороз до костей пробирает. Но теперь в самые студёные месяцы торгует вместо неё травяным чаем Мишка-Охочий-до-Ягод. Шерсть у него густая, и мороз в ней запутывается, как оса. А Старушка полёживает дома в тепле да почитывает журнал «Здоровье». Мишке нравится торговать, нравится смотреть, как мимо идут люди, как трут они по утрам на морозе носы и уши.
Какие красивые пёстрые варежки у людей на передних лапах, а на задних — круглые валенки! «Совсем как медведи, — думал Мишка-Ягодник, — только гораздо смешнее!» Когда они покупают вот такую крохотную связочку полыни, Мишку прямо смех разбирает. Мишке такой пучочек одной ноздрёй нюхнуть, другой — вычихнуть. Когда у медведя болит живот, то он за один присест съедает семь килограммов этой самой полыни. А эти, человеки, и выпьют-то с полкружки — и уже морщатся!
Ну и слабаки же эти люди! Тут, на рынке, каждому видно, как они едят и как работают. Взять вот хоть клюкву. Купят полкило и то едят-кислятся. Медведь ест клюкву килограммами. Только у Старушки нет столько. Поэтому Мишка каждое лето помогает ей собирать ягоды. Медвежьи лапы — точно машина, точно ягодособиралка с такими загребущими когтями: загребают чернику и бруснику на добрый метр вширь и сыпят в корзинку. Старушка не нарадуется, что у неё медведь такой работящий. Этой зимой она подкармливает его сушёной рябиной, черникой и можжевеловыми ягодами. Скупая, конечно, еда, но ведь медведи зимою и едят мало.
Бывает, Мишке захочется полакомиться чем-нибудь сочненьким. Тогда он нанимается в магазин разгружать продукты, чтоб получить за работу, скажем, какую-нибудь коробку чернослива.
Чернослив Мишка называет «ягодинки-лягушачьи икринки». «Это — ягодинки — лягушачьи икринки!» — сказал он и первую пачку заработанного чернослива высыпал дома в ванночку. Чернослив разбух в воде и к утру стал гладким и круглым. А Мишка радуется: «Скоро будут лягоды!»
— Какие ещё лягоды? — рассердилась Старушка на Мишкины чудачества.
— Ну как же! Из маленьких лягушачьих икринок выведутся большие лягушачьи ягоды — лягоды! — доказывал Мишка.
Так вот. Разгружал Мишка-Ягодник в продмаге грузовики, разгружал, и стало ему окончательно ясно, что люди эти самые — и едоки никудышние, и работники не лучше. Мишке в одиночку разгрузить целый грузовик с ящиками — раз-два, и готово. А ещё лучше — вогнать грузовик в магазин (только вынуть сначала огромные стёкла из витрин) и — оп! — грузовик — за бока, кузов — кверху, ссыпать сразу всё-превсё в магазин, на всякий случай постукать по пустому дну кузова да и выкатиться назад. Раз-два — и магазин набит сырами, колбасами и апельсинами. Да не так у людей — они пустяками занимаются, носят по одному ящичку, да и то кряхтят от натуги. А Ягоднику нравится таскать тяжести, тогда он чувствует себя настоящим медведем. Целый день простоишь на рынке с травяными пучками, а вечером лапы так и зудят: как бы размяться? Что бы такое сделать? Тогда шёл он бродить по городу и всё приглядывался, не нужно ли где помочь.
Попадётся забарахливший автомобиль, Мишка с удовольствием толкает его до самого гаража и денег за это не берёт. «Если б какую земляничину! — говорит он. — А ещё лучше персик, мохнатый такой. Я на рынке травами торгую, там и ем. Я — Мишка-Охочий-до-Ягод. Но персиков ещё не пробовал». И он облизывается.
А в свободное время Мишку-Ягодника можно было встретить в Саду скульптур у Дворца пионеров. Художники устраивали там выставки. Принести и установить скульптуру из камня или кованого железа — дело нелёгкое. Мишка всегда оказывался под рукою и помогал. Особенно с того раза, когда одна скульпторша привезла каменного медведя. Мишка принёс его и поставил в Саду так осторожно, точно тот был из хрусталя, а не из камня.
В сумерках, когда все разошлись по домам и только скульптуры остались в Саду, Мишка-Ягодник всё ещё крутился возле каменного медвежонка, всё никак не шёл домой и что-то жалобно урчал-бормотал.
— Можно взять его домой? — наконец прорявкал Мишка и ткнул лапой в каменного медведя. — Завтра принесу назад.
— Нельзя, — сказали ему.
— Тогда я сам останусь тут, — сказал Мишка-Ягодник.
— Говорят же тебе, нельзя. Он — придуманный мишка, а ты — настоящий. Ему положено тут быть. Завтра открывается выставка, — и сторож запер ворота.
— Ну и что! Пускай выставочный — а всё равно свой брат, медведь! — не унимался Мишка-Охочий-до-Ягод.
Но сторож запер ворота. Ягодник посидел — посидел у ворот и грустно закосолапил домой. Он ещё не знал, что в городе полно всяких других медведей, а их имена совсем даже и не связаны с их любимым лакомством. Например, есть Плюшевые Мишки, Синтетические Мишки, Парковые Медведи и Зоопарковые Медведи. В холодильнике, может, живут крохотные Мишки-Холодишки. В городе, оказывается, больше медведей, чем можно себе представить. И со всеми с ними Мишка-Ягодник ещё не был знаком. А познакомится, так и жить ему станет ещё интересней. Но это уже другая сказка.
