…Радио тихонько бормотало про себя: «О боже, погибну, я точно знаю, что погибну. И зачем я только впуталось в это дело? Мало мне было спокойно сидеть у окна и вести репортаж увиденного? Нет, надо мне было влезть в эту историю, и вот к чему это привело!»
Но Мишкин почти не слышал его, ему было не до радио, у него своих забот хватало, хотя — думал он — где гарантия того, что это МОИ заботы?
Он вдруг заметил, что сидит зажмурившись, — и он открыл глаза, но открыл ли он их на самом деле? Он подумал — а не открыть ли их еще раз, на случай, если он снова это только вообразил, — но передумал, избежав таким образом одной из довольно неприятных форм бесконечной регрессии.
Радио опять начало причитать: «Боже мой, я не знаю, куда я направляюсь! Но если бы я знало, куда я направляюсь, то я бы туда не направлялось. Но не зная, куда я направляюсь, я не знаю, как туда не направиться, потому что я не знаю, куда я направляюсь! Черт побери, все совсем не так, как должно быть! А мне еще говорили, что будет весело!»
Мишкин поспешно допил содержимое бутылочки «Для отключения». Хуже уже не будет — решил он, показав тем самым собственную наивность.
Нужно было проявить решительность. Мишкин выпрямился в кресле.
— А сейчас слушайте. Мы будем действовать, основываясь на том предположении, что все мы являемся теми, кем мы кажемся себе в настоящий момент, и что такими мы останемся навсегда. Это приказ, ясно?
— Все катится к чертовой матери, а он еще приказывает, — раздался голос проигрывателя. — Что с тобой, Джек, уж не вообразил ли ты, что это какая-то дурацкая подводная лодка?
— Мы должны все держаться вместе, — твердо сказал Мишкин, — иначе нам придется плохо.
— Ничего, кроме банальностей, — сказало кресло. — Нас могут убить, а он только и может, что изрекать тривиальные истины.
Мишкин пожал плечами, глотнул из бутылочки «Для включения» и быстро поставил ее, прежде чем она использовала свой шанс выпить его. Ведь известно, что бутылки способны на это, и никто не может с уверенностью сказать, чья же сейчас очередь.
— Ну а теперь я посажу корабль, — заявил Мишкин.
— Безнадежная попытка, — сказал пульт управления. — Но если ты желаешь, то валяй, побалуйся.
— Заткнись, — сказал Мишкин, — не забывай, что ты всего-навсего пульт управления.
— Ну а если я тебе скажу, что я средних лет психиатр из Нью-Йорка, и то, что ты обзываешь меня пультом управления, имея в виду управляемый пульт управления, доказывает, что у тебя шарики за ролики зашли, ты, властолюб?
Мишкин решил допить остатки из бутылочки «Для включения». Все равно неприятностей хватает. С невероятным трудом ему удалось высморкаться. Все лампы мигнули.
Из багажного отсека вышел человек в синей служебной форме и сказал: «Всем билеты на проверку, пожалуйста». Мишкин вынул из кармана комбинезона билет и протянул его контролеру, который тут же прокомпостировал его.
Мишкин нажал на кнопку, реакция которой на нажим оказалась вполне человеческой — сразу послышались вздохи и стоны. Неужели он действительно посадит корабль?
3. Новый генератор вероятностей, который, как утверждают, лечит шизофрению
Склад на Гармонии представлял из себя огромную, ярко освещенную конструкцию из нержавеющей стали и стекла, сильно смахивающую на супермаркет в Майами Бич. Мишкин посадил свой корабль, выключил двигатель и положил ключ в карман. Он шел по залитым светом проходам, мимо полок, заваленных транзисторами, мешками с цементом, паропреобразователями, формами для обжига, мешками с мороженым концентратом спирта, микроспектрометрами, свечами зажигания, стереодинамиками, модулями настройки, капсулами с витамином В, покрытыми алюминиевой фольгой — в общем, всем, что может понадобиться путешественнику, отправляющемуся в путь по ближнему и дальнему космосу. Он подошел к центральному пункту связи и спросил про деталь ІЛ223А.
Он ждал. Шли минуты.
— Эй! — крикнул Мишкин. — В чем дело?
— Ужасно виновата, — отозвалась контрольная панель. — По-видимому, я замечталась — последние дни были такими тяжелыми…
— Да что здесь происходит? — возмутился Мишкин.
— Трудности, множество трудностей, — невозмутимо ответила панель. — Вы даже представить себе не можете] У меня просто голова кругом идет. Я, разумеется, выражаюсь фигурально.
— Ты разговариваешь довольно странно для контрольной панели, — заметил Мишкин.
— В наше время контрольные панели наделены чувством собственного «Я». Они от этого кажутся менее бесчеловечными, если вы понимаете, что я имею в виду.
— Так в чем же дело? — спросил Мишкин.
— Мне почему-то кажется, что во мне, — грустно сказала контрольная панель. — Понимаете, когда компьютер обретает личность, это равносильно тому, что он начинает чувствовать. А если мы обладаем способностью чувствовать, то нечего ожидать от нас прежних бездушных действий. Я имею в виду то, что моя личность уже не позволяет мне вести себя как роботу, даже если по существу я и есть робот и работа, которую мне предстоит выполнить, только роботом и может быть сделана. Но я не могу теперь так поступить, я стала рассеянной, у меня свои неприятности, свои перемены настроения… Это вам о чем-нибудь говорит?
— Ну разумеется, — сказал Мишкин. — Но как же насчет детали?
— Ее нет на складе, она снаружи.
— Как снаружи! Где?
— Где-то около пятнадцати миль отсюда, а может, и все двадцать.
— Но зачем ей быть снаружи?
— Понимаете, раньше мы хранили все детали внутри склада. Все очень логично и удобно. Но, по-видимому, для человеческого мозга все это было слишком примитивно, и некоторые вдруг стали размышлять: «А что будет, если потерявший управление корабль свалится прямо на крышу склада?» Это всех напугало, и проблема была отдана на решение компьютеру. Ответ был таков: «рассредоточить». Инженеры и планировщики согласились и сказали: «Разумеется, рассредоточить, и как мы сами до этого не додумались?» Итак, был отдан приказ, и бригады вынесли детали наружу и уложили их в окрестностях. А потом все уселись и с удовлетворением сказали: «Ну вот, сейчас все в порядке». Тут-то и начались неприятности.
— Какие именно? — поинтересовался Мишкин.
— Ну, людям приходилось покидать склад и искать на поверхности Гармонии то, что им было нужно. А это означало опасность. Вы же сами знаете, что незнакомые планеты опасны, ведь на них происходят странные вещи, и никогда не знаешь, как на них реагировать, а к тому моменту, когда оценишь ситуацию и решишь, что делать, они уже появились и исчезли, а возможно, даже убили вас.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
