– Рехнулась?! – хрюкнуло начальство, махнув полстакана неизвестного напитка, уже налитого, чтобы отпраздновать победу. Не тут-то было! – Да ты… да я… да… вообще! – задыхался не то от возмущения, не то оттого, что обжёг горло алкоголем, начальник. – Как ты смеешь?!
– Точно как и вы, – даже привстав с места, обвинительно ткнула пальцем в Херенса. При этом только чудом не достав до его носа. – Шантаж – не лучший способ вести переговоры, – нравоучительно добавила я, после чего поуспокоилась, снова опустилась в кресло и, расправив складки на подоле платья, принялась совершенно спокойно рассуждать. – Зато вы заработаете на этом заказе… Мы заработаем! А репутация… подумать только. УРОВЕНЬ! – ткнула я пальцем в потолок, и начальство рефлекторно подняло немного осоловевший взгляд на люстру. – Как не поделиться по большому секрету с будущим заказчиком, что нашими услугами пользовались члены династии.
Ну и что, что незаконнорожденные? Это уже такие несущественные мелочи!
– Шарлатанка! Крохоборщица! Воровка! – уже без энтузиазма награждал меня эпитетами Херенс, трясущимися руками наливая ещё порцию чего-то там и распуская ставший слишком тугим галстук. – Нужно было тебя гнать сразу же. Как и советовала Маришечка, душечка моя.
Гнать меня… Да миссис Херенс скорее мужа из дому выставит, чем меня из агенства. Она-то прекрасно понимает, кто на самом деле кормилец в их семье.
– А как же мантра: "Мы беремся за любые заказы!"? – не скрывая самодовольной улыбки, пальнула я по начальству из его же оружия.
Он бросил на меня такой взгляд, что приличной даме полагалось бы воспламениться. Увы, приличного во мне оказалось ничтожно мало.
– Хорошо! Получишь ты свою пятую часть.
– Четверть, – поцокав языком, поправила я начальника. – И никаких больше полевых работ. Это мой последний заказ!
– З-з-змея! – процедил Херенс, но я уже знала – смирился. – По рукам. Иди готовься. Встреча с заказчиком через полчаса. И постарайся не оплошать.
– За кого вы меня принимаете?
– За хитрую и жадную личность, обдирающую меня до нитки.
Кто бы говорил! Но я промолчала. Иначе эти препирательства могли длиться вечность. А у меня важная, а главное, очень волнительная встреча.
Ладно, Бенджамин Стейн, вы хотели возлюбленную. Пеняйте на себя!
Глава 2
Моя наставница, незабвенная миссис Фьюри, когда-то говорила: "Не оставляйте девушку без выбора. У юной мисс всегда должен быть выбор. Что надеть… Куда сходить... За кого выйти… Иначе она задумается, чем убить!"
Меня оставили без выбора!
Тяжело не догадаться, в каком настроении я ожидала прихода заказчика. Искромсанные конверты с корреспонденцией ярко иллюстрировали мое состояние, желание встречи и жажду сотрудничества. А ведь я сейчас должна была бегать по свадебным салонам, выбирая платье, туфли и торт. Подписывать пригласительные, строя глазки возлюбленному и втайне придумывая имена нашим детям. Вместо этого буду изображать влюбленную по самые уши дур… то есть... девушку человека, грозившегося меня убить. И как после этого фонтанировать радостью?
Ненавижу! Всех – и Стейна в частности.
В дверь постучали. Рука дрогнула, и канцелярский нож, соскользнув, раскромсал мне большой палец левой руки. Огромная алая капля тут же сорвалась и испачкала разбросанные на столе письма, вконец испортив мне настроение. Я даже не успела хоть как-то перебинтовать ранение, как дверь распахнулась. А я предстала перед заказчиком в самом живописном виде – злая, раненая и готовая мстить.
Проклятье! От Стейна сплошные неприятности.
– Прекрасное утро, мисс Уинли, – изобразил свою любимую ядовитую усмешку королевский бастард. Окинул меня насмешливым взглядом и добавил, не скрывая некоего пренебрежения: – О! Не говорите только, что вы решили самоубиться, лишь бы не исполнять условия контракта!
Конечно, зачем спрашивать разрешения, если можно с высокомерной физиономией пройти в кабинет? Благо дверь закрыть не забыл. Не хотелось бы, чтобы Сьюзи грела уши на чужих разговорах. Я сама ей потом все расскажу.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Я выдавила слабую улыбку, окинув старого знакомого внимательным взглядом. Невозможно не признать, что вкус у него был на порядок лучше, чем манеры. Тёмно-синий костюм и белая рубашка, сшитые по последней моде, идеально сидели на фигуре, подчеркивая аристократическую худобу и бронзовый загар. Последнее очень контрастировало со светлыми волосами и голубыми глазами. Бенджамин Стейн был совершенно не похож на брата-короля. Ни капли грубой мужественности. Тонкие и слишком правильные черты лица, чуть раскосые, скорее миндалевидные глаза, длинные темные ресницы. Но в то же время его не назовешь хрупким или даже слабым. Это как… с гепардом – худой, красивый и до ужаса опасный. Все же интересно, кем на самом деле была его мать. Слухи ходили настолько невероятные и противоречивые, что страшно их даже повторять вслух.
Но это пугало немногих. О нем грезили практически все девицы брачного возраста. Да и замужние не забывали повздыхать ему вслед. Правда, исключительно те, что не были знакомы с ним лично. Как я. Признаюсь, до нашего с ним знакомства я и сама грешила мечтами о теневом принце. Жизнь это поправила, слава Многоликому. Но… Справедливости ради скажу, что Бенджамин Стейн был весьма привлекательным мужчиной и образцом старой Ринской аристократии.
Мадам Фьюри и меня когда-то голодом пыталась морить, утверждая, что широкие бедра и такая большая грудь – это просто верх неприличия и отличительная черта простолюдинки. Увы, все это добро выросло даже на одних овощах, а строгая диета повлияла исключительно на мое человеколюбие. Вскоре мадам Фьюри решила отказаться от своей навязчивой идеи: официально – потому что я безнадежна, неофициально – потому что я на нее начала поглядывать с гастрономическим интересом. Правда, исключительно по ее мнению.
– О, как можно! – собравшись с мыслями, невинно хлопнула глазами. – Я скорее избавилась бы от второй стороны контракта. У меня слишком дальновидные планы, чтобы сводить счёты с жизнью из-за такого пустяка, – отзеркалила я ехидную улыбочку заказчика, обмотав палец каким-то прейскурантом из письма.
Где-то был бинт, но суетиться и уронить лицо было куда страшнее, чем истечь кровью.
– Вы все такая же язва! – поморщился Стейн, скрестив руки на груди.
– А вы все так же далеки от галантности, – не осталась я в долгу. – Несмотря на то, что воспитывались при дворе.
Стейн закатил глаза. Но после приблизился и, пресекая любые мои попытки избавиться от навязчивой заботы, взял меня за раненую руку.
О! Оказывается, руке представителя королевской династии известно, что такое мозоли. Меня это так удивило, что я даже не придумала очередную колкость для его высочества.
Лёгкий холодок пробежал по коже – и рана затянулась на глазах, оставив по себе как напоминание жуткий зуд.
– Полагаю, теперь мы можем перейти к делу? – жестом оборвал мои попытки выразить благодарность его высочество. Ну не очень и хотелось. – У меня слишком мало времени на препирательства. Для перепалок у нас с вами целых полгода впереди.
– Присаживайтесь. И я само внимание! – личная неприязнь никак не должна влиять на работу. Иначе работать с людьми вообще не стоит и начинать. Как бы вы ни любили людей, всегда найдется что-то, что будет раздражать до зубовного скрежета. Потому… работа и только работа. – Ваши пожелания, – достав чистый лист, перо и чернильницу, я вывела каллиграфическую единичку, ожидая развития разговора.
Принц смерил меня полным сомнения взглядом, словно ждал какого-то подвоха, но передумал комментировать перемену настроения и действительно заговорил о деле:
– Как вы уже знаете, мисс Уинли, в моей семье огромное счастье – у короны появился наследник. И его величество теперь жаждет осчастливить и меня, – я вопросительно вскинула бровь, и Бенджамин Стейн поспешил с пояснениями и рявкнул: – Женить решил!!!
А. Ну, так понятней. А то я грешным делом нафантазировала чего-то не того.
