на торжестве должны были присутствовать двадцать восемь человек, на поляне устанавливали четыре стола. Об установке дополнительного стола накануне вечером попросила Дана по телефону. Полковник Лейн проводил совещание и потому не стал задавать вопросов, а только сказал: «Хорошо, будет четыре стола», – и повесил трубку. Но сейчас Габриэль собирался выяснить как можно скорее, что за таинственные гости должны прибыть на их семейное торжество. Аналитический мозг полицейского немедленно связал этих гостей с загадочным морским путешествием бывшей тещи. «Может быть, какие-то новые знакомые пригласили ее прокатиться на яхте?» – думал он. Нет. Вера Борисовна не стала бы приглашать новых знакомых на день рождения внучки. Значит, какие-то родственники, о которых ему ничего не известно. Но что это за новые родственники? И почему они прибывают по морю, а не на самолете, как все нормальные люди? Габриэль чувствовал, что его распирает от всех этих вопросов, но решил не торопиться и ждать, пока Дана сама ему все расскажет. Он покосился на бывшую жену. Та шла к дому, с удовольствием вдыхая воздух, не смешанный с парами бензина. Проходя мимо женщин, занимающихся посудой, она протянула им свои сумки.
– Это салаты и соленья, – сказала Дана. – Разложите их, пожалуйста, по вазочкам.
– Конечно, – кивнула одна из женщин, забирая сумки.
Приветливый мужчина забрал у Габриэля коробки с тортами.
– Торты, – констатировал он, заглянув под крышку верхней коробки. – Их, как я понимаю, в холодильник?
Габриэль кивнул и благодарно улыбнулся. Алина перекинула чехлы с вечерними нарядами через спинку кресла и повернулась к отцу.
– А где Старый Хельмут?
Старым Хельмутом она называла 98-летнего деда Габриэля Хельмута Лейна. Несмотря на свой возраст, Хельмут Лейн был крепок телом и силен духом. Его лицо, словно высеченное из скалы, пересекали в разных направлениях глубокие морщины, придававшие ему грозно-пугающее выражение. Закатав рукава клетчатой байковой рубахи, он чистил от жира и сажи огромную жаровню, установленную под большим навесом в дальнем конце сада. Заметив идущих к нему Алину и Дану, Хельмут оставил свое занятие, повесил на крюк металлический ершик с длинной ручкой и двинулся к ним, широко расставив в стороны крепкие руки с черными от золы пальцами. Алина бросилась прадеду на шею.
– Здравствуй, моя дорогая именинница! – прогудел Хельмут, продолжая держать руки в стороны и отвечая на объятия Алины только движениями головы. – Поздравляю тебя с совершеннолетием! Будь здоровой и счастливой!
– Спасибо, Хельмут!
Старый Хельмут шагнул к Дане и поклонился, всем своим видом демонстрируя, что не может подать ей руку. Дана поцеловала его в щеку.
– Ты развил бурную деятельность. – Она кивнула в сторону поляны, на которой уже стояло четыре стола. Женщины накрывали их белыми скатертями, а мужчины расставляли вокруг стулья.
– Не каждый день моей правнучке исполняется восемнадцать лет, – улыбнулся Хельмут.
Габриэль недовольно кивнул в сторону жаровни:
– Почему ты занимаешься этим сам? Попросил бы кого-нибудь из ребят почистить.
– Ну нет. – Хельмут решительно качнул головой. – Эту жаровню я не доверю никому. Я ею давно не пользовался. Но сегодня… Я обещал имениннице жареного барашка. Значит, будет барашек.
– Целый? – ахнула Дана.
– Не просто целый. – Хельмут взялся за металлическую щетку. – А еще и фаршированный. Яблоками, айвой и домашней лапшой. По старому баварскому рецепту.
– Ну, Хельмут! – только и смогла выговорить Дана и поспешно добавила: – А я приготовила несколько салатов. И торты.
– Отлично! – Хельмут провел металлической щеткой по внутренней поверхности жаровни. – Габриэль вчера купил спиртное. Так что… Все готово.
Он покосился на Дану и добавил:
– Мы поставили четыре стола. Как ты просила.
– Спасибо. – Дана взглянула на Габриэля. Его лицо выражало такое нетерпение, что она рассмеялась. – Дело в том, что мой двоюродный брат Миша женится.
– Миша? – переспросил Хельмут, переглянулся с Габриэлем и уточнил: – Сын родной сестры твоей мамы?
– Да, – кивнула Дана. – Сын тети Маши.
– На ком? – быстро отреагировал Габриэль.
Дана выдержала паузу, укоризненно глядя на бывшего супруга и словно говоря ему: «Офицер полиции не должен быть таким любопытным», но не выдержала и возвела глаза к небу.
– О-о-о! – В ее тоне появились иронично-восторженные нотки. – Не поверишь, но на итальянской княжне.
На мгновение у жаровни установилась тишина.
– Ты серьезно? – спросил Габриэль.
На его лице отразилось такое искреннее удивление, что Дана рассмеялась.
– Вполне. Наш романтичный Миша, мечтавший найти себе скромную еврейскую жену, запал на итальянскую княжну. Она потомок какого-то безумно древнего итальянского рода. По фамилии Колонна. Миша познакомился с ней в Израиле месяцев шесть назад. И представьте себе, княжна влюбилась в нашего Мишу. А он в нее. Да еще как! Смотрят друг на друга не отводя глаз. Если расстаются, перезваниваются сто раз в день. И пишут друг другу нежные письма.
Глаза Габриэля горели от любопытства и возбуждения. Он переглянулся с дедом. Но на лице Старого Хельмута сохранилось прежнее иронично-спокойное выражение.
– Вот это да! – воскликнул Габриэль. – Романтическая история. Итальянская княжна. Израильский миллионер. Любовь с первого взгляда…
– Род Колонна вполне достойный, – неожиданно заявил Хельмут. – Они первыми выступили против Муссолини летом сорок третьего года. Это тогдашний глава рода князь Витторио уговорил короля Италии Виктора Эммануила принять отставку дуче.
Дана замерла, не сводя глаз со Старого Хельмута, ожидая продолжения исторического экскурса. Но Габриэль словно не слышал слов деда. Его явно интересовало не прошлое, а будущее.
– И что теперь? Будет свадьба? В Израиле или в Италии?
– Будет свадьба. – Дана не сводила глаз с возбужденно пыхтящего Габриэля. – Даже две. И в Израиле, и в Италии. У Миши, как всегда, обширные планы и большая программа. Два дня назад он на своей яхте «Мария» отплыл за невестой на остров Крит.
– На Крит? – удивился Габриэль. – А почему на Крит?
– Там живет бабушка его невесты. Старая княгиня. – Дана развела руками и присела в некоем подобии книксена. – В поместье, которое досталось ей от последнего мужа. Какого-то греческого миллионера. Невеста прилетела к бабушке, чтобы сообщить ей о свадьбе и попросить благословения. Туда же плывет Миша на своей яхте. Он должен забрать невесту, ее брата и бабушку и привезти их в Израиль.
– Зачем? – выпалил Габриэль.
Дана с улыбкой смотрела на бывшего мужа, понимая, что каждое сказанное ею слово будет только увеличивать его удивление.
– Во-первых, невеста Миши, которую зовут Лукреция, хочет познакомиться с израильской родней будущего мужа. То есть с нами. Во-вторых, она мечтает о свадьбе в Израиле. Причем эта свадьба должна пройти по всем правилам иудаизма. С хупой[2] и раввином. И потому она решила пройти гиюр[3].
– Пройти гиюр?! – воскликнул Габриэль, и его глаза расширились до предела.
– Представь себе, –
