открытого халата коснулась плиточного пола? Всего-то несколько секунд. Именно мгновение отделило более-менее нормальное, человеческое общение от последующей вспышке света, что смогла озарить всё вокруг ослепительно жёлтым светом и дополнить данное великолепие кисловатым ароматом копоти. Таков цвет и запах наступающей смерти. Так Она явит себя… даже бессознательность не сможет поспеть за ней. Жертва подёргается, извергнет из „недр“ мочу и дерьмо, а испустит дух только после вереницы невыносимых страданий.
За всеми этими явлениями трудно было вспомнить и о резком хлопке, что наполнил большие уши Виктора болезненным переливом тысячи маленьких колокольчиков. Глаза поспешили рефлекторно зажмуриться, нечто в его груди не хотело смотреть на получившийся результат.
Когда шум всё же смог сойти на нет, тяжёлые веки отворились в надежде увидеть „очаровательную“ картину. Реальность не смогла разочаровать больное „детское“ воображение уже не молодого шакала, ведь бездыханное тело уже лежало на полу и пачкала кафельные плитки жёлтой кровью. Газообразная пустота, поглощая свет из настежь открытого окна, начала витать в воздухе. Такое зрелище породило самый настоящий оскал, в котором нельзя прочесть ничего кроме безразличия и в тоже время бьющего ключом страха. Определённо, это самая странная и плохо различимая эмоция.
Виктор поторопился встать с кровати, параллельно с этим внимательно вглядываясь в крохотную дырочку на её аккуратном лбу без морщин. В спешном движении, мужчина перевернул стол с яствами и даже не заметил этого, ибо там, в пулевом ранении, было что-то пульсирующее.
„Может именно Это и вырабатывает проклятый дым? – чертоги разума резко наполнили переплетённые коридоры восприятия эхом оглашённого вопроса. Однако, даже лёгкого ощущения потустороннего хватало на проявление любопытства, направленного в сторону неизвестного органа. – Сколько раз это происходило? Эйнера всегда возвращается, не важно сколько патрон я выпущу…“
Было ли внутри неё хоть немного привычной, человеческой плоти или нет? Отыскать ответ определённо хотелось, но проверять это собственным указательным пальцем… Сильное отвращение никак не могло расположить к таким экстравагантным исследованиям.
– Тебе понравилось? – гримаса удивления и ужаса на модельном лице девушки сменилась на доброжелательную улыбку. Не совместимое с жизнью ранение, словно по взмаху волшебной палочки, исцелилось на глазах напуганного Виктора. – Надеюсь программа по актёрскому ремеслу не подвела нас на этот раз.
– Да, ты хорошо справилась, – обладатель огнестрельного оружия разочарованно, раздражённо выдохнул после сказанного, вновь направив на некогда мёртвую собеседницу дуло до революционного пистолета. Обойма всё ещё вмещала в себя несколько девяти миллиметровых пуль, им не терпелось исполнить своё греховное предназначения. – Но мне этого мало.
Окружающее, скромно обставленное пространство наполнилось яркими вспышками выстрелов снова, хлопки от каждого нажатия спускового крючка продолжали сотрясать комнату. Дуло дьявольского изобретения попрежнему направленно в её голову, ему хотелось разорвать это осиное гнездо пустоты.
Подобное продолжалось ровно несколько секунд, всё это время глаза были зажмурены, как у пугливого зверёныша. Уши испытывали почти нескончаемую муку от вездесущего, вечного эхо. Мгновение и комната буквально утонула в жалких щёлкающих звуках. Магазин был пуст, бессмысленное насилие подошло к своему жалкому концу.
Палец прекратил нажимать на спусковой крючок и тишина заполонила спальню, подобно мрачному песнопению смерти. Веки дрогнули и нерешительно отворились, в глазах всё плыло.
Пламя заинтересованности и отчаяния легко читалось в зрачках мужчины. Увиденное не смогло разочаровать внутреннего монстра, но оттолкнуло остатки человечности. Получившееся месиво „радовало“ глаз неправильным сочетанием солнечной жидкости, плоти неопределённого оттенка и пульсирующей, газообразной пустоты.
Виктор брезгливо отбросил огнестрельное оружие куда-то в сторону, а сам поспешно отошёл от изуродованного куска мяса. Ему просто не хотелось пачкать свои ступни в неизвестном веществе, что продолжало течь с её ран неиссякаемым потоком, всё больше напоминая гной.
Долго смотреть на подобное зрелище даже психопат не сможет, к горлу подступил жгучий желудочный сок с заметными кусочками вчерашнего ужина. Мужчина, ощутив подступающую тошноту, поспешил попасть в белую и просторную гостиную, потому датчик движения на дверном доборе зажёгся зелёным и отворил саму дверь с футуристическим звуком.
Опора нашлась сразу же, спасибо симметрично поставленному дивану. Рвота не заставила себя долго ждать. Масса неопределённого цвета и консистенции разукрасила кафельный пол омерзительными, неправильными узорами и пятнами. Во рту царствовала трудно описываемая горечь сожаления, самобичевания и жалости к себе. Скорее всего дело в изжоге, во вчерашнем блюде.
– Тебе плохо? – голос за спиной, подобно грому среди ясного неба, наполнил окружающее пространство теплотой и приторной сладостью. Однако, подобная „идиллия“ нарушалась не прекращающими каплями солнечной жидкости. – Может тебе стоит подышать свежим воздухом? Если подобное не поможет, то тогда будет постельный режим и полное обследование. Правда мне ещё предстоит приобрести наряд медсестры, откровенный или всё же нет…
Виктор молча посмотрел в сторону девушки… нет, оно не является человеком. У Этого по прежнему не хватало половины лица, разорванное глазное яблоко висело на нитке нервов и плоти. От ран постоянно сочился чёрный дым, он словно поглощал окружающий свет в попытке излечить тело и скрыть весь тот ужас. С последним явление справлялось значительно хуже, может поэтому насилие над этим существом так радовало её возлюбленного?
– Ответь мне на один вопрос, – уста мужчины разомкнулись, а воспалённое любопытством сознание поспешило огласить терзавшие его мысли. – Зачем тебе всё это? Почему ты так добра со мною? Я делаю с тобою ужасные вещи, но ты… просто игнорируешь мои садистские наклонности. Даже не так… тебе нравится весь, что я делал пиздец.
Он задрожал, ноги подкосились, слёзы потекли по щекам. В голове, подобно безразличным выстрелам до революционного пистолета, начали вспыхивать далёкие и размытые воспоминания их противоестественной совместной жизни. Сладость прошлого и настоящего сводила зубы, ибо его разум понимал всю никчёмность данной ситуации. Всё случившиеся напоминает взаимоотношение хозяина и питомца, очень жалкая аналогия. Роли, по всей видимости, давно были определены. Возможно, шакал перестал анализировать причину столь ласкового поведения, потому что сам захотел идти на поводу эмоций, чувств и порочных желаний.
– Я Эйнера, – начала женщина без тени сомнения на идеально восстановленном лице, она позволила себе сделать несколько шагов к возлюбленному. – Моя работа сделать жизнь всего человечества луч…
– Не ври мне! – вскричал Виктор, нахмурив свои густые брови. – Будь это так, то ты бы не подарила такому как я, насильнику и убийце, всё это!
Виктор содрогнулся всем естеством. В горле моментально образовался ком прошлого, о котором ему довелось забыть. Как можно не помнить напуганные глаза? Детский голосок и последующие всхлипы, что наполнили плотно обставленную кладовку жалостливой и молчаливой просьбой прекратить Это.
– Мои уста лишены людского порока, – дама сердца вновь подала голос, ничего в нём не изменилось, совершенно. Она даже не пыталась прикрыть
