– Верес, а ты чего не на обеде? – в проем двери просовывается лохматая голова Лукки.
Он лукаво оглядывает помещение, в недоумении пожимает плечами.
– Пойдем есть, я тоже запоздал. Представляешь, один из роботов разладился настолько, что пришлось пересобирать часть его мозгов. Странная штука, вышло из строя сразу три кибера, а аппаратура не зафиксировала ничего необычного. Будто все в порядке. А какое же «в порядке», если три – это уже не случайность!
Я отъезжаю от монитора, пару раз кручусь на кресле, чтобы размяться, и, вскочив, выволакиваю Лукки из кабинета.
– Разве может быть заводской брак сразу у трех различных моделей? – продолжает мой товарищ.
– Да-а, непонятная вещь. Даже загадочная, – тяну я. – А что, все уже пообедали?
– Думаю, да. Ты на часы-то взгляни, лопух, – хмыкает Лукки.
И правда, вот я засиделся. Меньше надо о всякой ерунде думать.
Из столовой плавной кошачьей походкой выходит Дара, беседуя с Зорданом. Скользит по мне взглядом больших темных глаз, считает нужным чуть приподнять уголки губ в улыбке.
– Сегодня мы с тобой в паре. Не боишься? – жемчужные зубы, переливчатый смех.
– Что я, стажер какой-нибудь?? – задиристо произношу я, невольно отводя взор и дергая край куртки.
– Вот и я к тому же. Нам ведь помимо дежурства предстоит много работы, нужно еще раз проверить курс и при необходимости скорректировать его. Да, капитан?
Зордан тоже улыбается и подмигивает мне:
– Не дрейфь, Верес. Она не кусается, хоть и похожа на пантеру.
Смеясь, они скрываются в рабочем отсеке. Зордану хорошо, он давно женат на родной сестре Дары и знает все их семейные штучки-выкаблучки.
– Все никак не могу привыкнуть к этой девчонке! Как зверь на поводке, того и гляди покажет клыки, – вступает Лукки.
– Ну, это ты загнул, брат, – искоса поглядывая на него, говорю я. – «Девчонка» уже десять лет в космосе. И ни для кого не секрет, что она один из лучших штурманов в нашей эскадре.
– Да знаю я! Тоже мне нашелся знаток! Только на вид и точно пантера.
Мы неторопливо хлебаем суп, и каждый из нас думает о своем.
А вечером в кают-компании Лукки вновь обращается к теме одновременно вышедших из строя роботов и странности подобных событий:
– Нет, друзья, ну вы вот рассудите: перед полетом загрузили абсолютно исправных киберов, я сам проверял. И перед прыжком было все в порядке. И даже по его завершении! И вдруг бац, в те два дня после выхода, когда мы еще спали, киберы разом вышли из строя. Ну, не совсем разом, конечно. А с минимальным зазором. И больше всех пострадала модель «N-386» – электронные мозги вообще набекрень. Разве такое может быть?
– А ты проверял показания приборов? Что именно могло вызвать такую одновременную поломку? – Глисс в раздумье теребит подбородок. – Вот оборудование корабля в полном ажуре.
– Никаких странностей не зафиксировано, если ты об этом. Все в норме еще за секунду до аварии.
– Рыся, жизненные показатели экипажа не изменились? – голос капитана звучит чуть глуховато.
– Не беспокойся, Зордан. Все полностью здоровы, никаких отклонений ни в физическом состоянии, ни в химическом составе.
– Значит, повреждены только роботы… Но Лукки прав, на простое совпадение как-то непохоже, – задумчиво тянет капитан.
– Вот и я про то же! – стукает кулаком по колену Лукки.
– Меня смущает другое, – подхватывает разговор Течер. – Насколько я понял Лукки, повреждены только представители квазиживых организмов, обычные роботы оказались нетронуты.
– Да, да! Особенно модель «N-386», та, у которой есть мозги, – подтверждает Лукки.
– Не было ли это, так сказать, выстрелом наугад? – высказывает свое предположение Течер.
– Именно поэтому я поинтересовался у Рыси, нет ли проблем с членами экипажа, то есть с кем-то из нас, – заявляет капитан.
– Еще раз говорю, после пробуждения все было в порядке. Если есть сомнения, давайте проводить обследование каждые два-три дня. Таким образом мы сможем оперативно выявить непорядок и быстро локализовать его. Только мне непонятно, чего мы опасаемся, – Рыся принимается крутить прядь волос.
– Корабль находится в неизвестной части пространства, поэтому нужно постоянно быть начеку, чтобы не попасть в беду. В данной ситуации мне не нравится, что именно квазиживые киберы вышли из строя, словно попали под прицел того, кто метился в нас, – твердо произносит Зордан.
Рыся зябко поводит плечами и оглядывается в поисках этого неведомо кого. Я же снисходительно усмехаюсь. Но, думаю, холодок проходит между лопаток каждого из нас.
– Лукки, роботы исправлены? – уточняет капитан.
– Да, капитан! Убил на это полтора дня.
– Отлично. Не выпускай их из-под надзора. Рыся, поставь в график плановые обследования членов команды.
– Хорошо, Зордан.
– Глисс, усиль контроль деятельности систем корабля. Если что-то выйдет из строя, нам придется худо.
– Будет сделано, капитан.
В этот момент просыпается Пипер, наш кибер-попугай. Он наклоняет голову, подозрительно осматривается по сторонам и, раскрыв красный внушительный клюв, орет:
– Пр-р-р-раздник начинается! Пр-р-р-р-р-раздник начинается!
Вторник
Ноль-ноль часов по бортовому времени. Начало нового дня. Заступаю на вахту. Дара уже в рубке, следит за приборами, отмечает что-то в блокноте. И будто в нетерпении поводит плечами, задерживает кисть руки над клавиатурой. Брови сдвинуты, в глазах сосредоточенность, губы чуть приоткрыты. Сейчас я вижу ее в профиль, правильный, четкий, словно вырезанный из эбенового дерева.
– Привет, Дара. Неужели я опоздал?
Легкий поворот, едва заметная улыбка. Ни тени испуга или удивления.
– А я все думала, когда же тебе надоест подсматривать за мной, – Дара щурится почти насмешливо.
Потом вновь углубляется в свои расчеты, касается кнопок, переключает тумблеры над головой. Мышцы плавно перекатываются под тонкой тканью форменной рубашки. И я опять не могу отделаться от ощущения, что передо мной не человек, а огромная кошка, миролюбивая и вполне прирученная, однако готовая в любой момент нанести удар, если возникнет необходимость.
Сажусь в предназначенное мне кресло, взглядом пробегаюсь по показаниям приборов и экранам обзора. Все в порядке. Неплохо. На вахте всегда присутствуют не менее двух членов экипажа, чтобы один смог вовремя увидеть то, на что не обратил внимания другой. Это правило, которому мы неукоснительно следуем, ведь Зордан крайне въедлив в подобных вещах. Наверное, благодаря таким установкам он и является одним из самых успешных капитанов нашего флота. Пятнадцать лет полетов, и никаких серьезных аварий или потерь личного состава. А ведь экспедиции были – врагу не пожелаешь. Чего стоит, например, хотя бы обнаружение и исследование Нагулы! И ведь она не единственная в его послужном списке. Да уж…
Открываю результаты своих наблюдений, еще раз оцениваю наше положение в пространстве, кидаю быстрый взгляд на Дару. Ей пока не до меня, а значит я могу беспрепятственно рассматривать ее. По-моему, совсем неплохо. Верно?
– Займись-ка делом, Верес! – не поворачивая головы, слова – как пули.
Я вздрагиваю, едва не подпрыгивая в кресле. «Тебе бы в джунглях охотиться, а не кораблем управлять!», – проносится досадливая мысль. И тут же мне становится стыдно, ведь я веду себя как мелкий проказник. Ни больше, ни меньше. Ладно. Почесав в затылке, принимаюсь за расчет корректировок в программе наблюдений.
Проходит часа полтора. Тихо шуршит, не нарушая общего безмолвия, система прокачки воздуха. Да, совсем иначе представлял я дежурство с Дарой. Мне казалось, что мы будем общаться – нельзя же двенадцать часов провести в молчании! Общаться как друзья, верно? Причем я сумею быть и остроумным и интересным одновременно. И в конце вахты мой страх, трепет и волнение сойдут на нет.
– Верес?
– Что? – с трудом выдавливаю я, настолько врасплох меня застали.
– Может быть, уточним местоположение корабля? Как ты смотришь на то, чтобы оторваться от своей работы? – голова Дары лежит на сплетенных ладонях, в глазах – бесенята, должно быть, она давно наблюдает за мной. А я-то, лопух, раскис, все мысли – на физиономии. Ужас.
– Давно бы так! А то летим третий день непонятно где, – несколько запальчиво выдаю я, стараясь принять суровый вид.
– Какой же ты забавный! Совсем ребенок, – ее смех журчит как чистый ручеек.
Я хмурюсь, твердо сжимаю губы и недрогнувшей рукой давлю нужную кнопку.
Стопроцентно верно рассчитать курс до выхода из подпространства практически невозможно. Вот и сейчас мы вышли не совсем там, где планировалось. Однако подобные накладки не искажают основную линию полета. Поэтому мы движемся в нужном направлении, но в нескольких тысячах километров от планового курса. В общем, требуется корректировка, хотя и небольшая.
