class="p1">И он, барон фон Вейхс, был в этом виноват…
Сам Паулюс скривил лицо улыбкой злою,
Когда вдруг посетил он группу армий «В»,
И грубо пошутил: «Не в рукопашном бое
Вам, Вейхс, бы побеждать, а дуться на трубе…»
Но ведь не он сорвал план «Винтер… — schwein! –
…гевиттер»!*…
Где группа армий «Дон»?.. Где генерал Манштейн?..
Он здесь, как перст, один… И, ставкою забытый,
Он призраков здесь бьёт, похожих на людей!..
«К тому же, доннер веттер! — подумал Вейхс при этом, —
Все русские храбры сужденьям вопреки!
И, scheiße, очень злы! Их яростнее нету,
Когда они идут, примкнув к стволам штыки!»
Когда спускалась ночь, руины оживали:
Из пепелищ, траншей, с разрушенных домов,
Казалось, мертвецы, как призраки, вставали!
И каждый умереть за Родину готов!..
«Где, Паулюс, войска? Где помощь, fahr zur Hölle?!
Где танки, что должны с Кавказа подойти?..
Бои среди домов не то, что в чистом поле!
И русских здесь никак, никак не обойти!»
…Пять месяцев прошло неистовой осады!
Пришлось сорвать, привлечь войска с других фронтов…
Но нет, не покорить, не взять им Сталинграда,
Никак не победить им призраков-бойцов…
Они шли из руин, из тёмных подземелий,
И, ближе подойдя, ночь разрывал их крик:
Трёхкратное «У-рр-а-а!!!» взрывалось на пределе
И, душу леденя, вгрызалось в каждый миг!
Так в рукопашный бой шли по ночам солдаты,
Примкнув к стволам штыки!.. И чтобы победить,
Последний свой патрон, последнюю гранату
Использовать на то, чтобы врага убить!..
…Фон Вейхс стоял, глядя с Мамаева кургана
На скопище руин, на стаи воронья…
И думал, что никто, там, в европейских странах,
Не стал бы так страну свою оборонять!
«Лишь сутки устоять смог Люксембург, Монако,
Неделю — нидерландцы, бельгийцы — восемь дней!
Чуть позже — югославы, французы и поляки
Пред Гитлером «легли» вслед за Европой всей!..
И лишь Россия вся восстала против рейха!
И за себя, видать, сумеет постоять…
По крайней мере, стать серьёзною помехой
И всем имперским планам рейха помешать» …
…Он сел в свой «Мерседес» — задумчивый, притихший,
И под охраною из трёх бронемашин
Поехал в Верхне-Кумск, чтоб к армии быть ближе,
И размышлял о тех, кто жил среди руин…
Он понял, в чём их Суть, откуда у них сила,
Что ни за что не даст Россию победить,
Хоть всю ты Русь сожги! Но даже из могилы
Она восстанет вновь, чтобы врагов побить!
В ней, возродившись вновь, воскреснув из обломков,
Воспрянет Русский Дух, войдя в Сердца солдат,
И даст такую мощь, и даст им силы столько,
Чтоб землю защитить, как этот Сталинград!..
Ни пушки и ни танки, ни даже самолёты
Не смогут его рейху Россию подчинить
Лишь потому, что в ней, во всём её народе,
Живёт тот Русский Дух, который не сломить!..
* Операция „Винтергевиттер“ (нем. Wintergewitter — «Зимняя буря»; также используются названия «Операция „Зимняя гроза“» или «Котельниковская операция») — стратегическая военная операция войск нацистской Германии против Красной армии по выведению 6-й армии Фридриха Паулюса из окружения в районе Сталинграда.
СТАЛИНГРАДСКИЙ НОКТЮРН
(реальная история одной сталинградской семьи)
Память тоненькой жилкой, задрожав у виска,
Опустилась к затылку тяжела и жестка,
Больно стиснула плечи, словно шею лассо…
Говорят, время лечит… Лечит, только не всё!
Вспомнил я зимний вечер и глубокий подвал,
Но не стало мне легче, когда там побывал…
Память рвёт Сердца раны — невпопад, наугад…
Мне о самом о главном рассказал Сталинград!..
Этой длинной декабрьскою ночью
Я не сплю… И встают наяву
Предо мною разбитые в клочья
Сталинграда руины в дыму…
Ночь… подвал… Завыванье метели…
В Новый Год в давнем сорок втором
Мы с сестрёнкой горбушку доели
Пред иконкою с Богом Христом…
Нет, я слёзы не прячу, вспомнив тот Новый Год…
Зойка обняла, плача: «Не пришёл наш черёд!
Мы остались с тобою совершенно одни
С тётей Сашей больною… Больше нету родни»…
Вспомнил я, как икону в руки бережно взял,
Лицевой стороною к сердцу сильно прижал,
А затем лик ладошкой осторожно протёр,
Подобрал с пола крошки и повёл разговор…
Я просил Бога: «Дяденька, Боже,
Дай нам хлебушка, хоть сухарей!..
Мама нам говорила, ты можешь
Накормить хлебом много людей!..
Мы ведь, боженька, много не просим,
Мы остались с сестрёнкой вдвоём…
Нас сначала в семье было восемь,
Но и мы, видно, скоро умрём»…
Я безудержно плачу… За окном снег идёт…
Мы не умерли… Значит, Бог нам шанс подаёт!
В сталинградской блокаде как-то выжили мы –
Нас спасли тётя с дядей от фашистской чумы.
Когда в сквер мы ходили, возле самых ворот
Мы считали могилы, где семья вся «живёт»…
Снег слегка припорошил небольших шесть холмов,
Что на клумбы похожи — без имён, без крестов…
Первый холмик — для мамы… А рядом
Старший братик, Никита, живёт…
Дальше — Соня… Она всегда рада,
Когда в гости к ней кто-то придёт…
Вслед за ней — Петя, Коля и Проша…
Вот и кончился грустный наш ряд…
На меня из блокадного прошлого
Все они, как живые, глядят…
СТАЛИНГРАДСКАЯ СЮИТА
В боях за сталинградские заводы, длившиеся в течение полутора месяцев, противник все время стремился выйти на берег Волги, не считаясь при этом ни с какими потерями. 14 октября ценою огромных жертв ему удалось достичь этого в районе Сталинградского тракторного завода. 11 ноября после ожесточенных боев он вышел к Волге южнее завода «Баррикады». Но все его попытки овладеть заводом «Красный Октябрь» потерпели неудачу.
27 октября 1942 года немцы предприняли успешную атаку в направлении северо-западной части завода «Красный Октябрь» в Сталинграде. 29 октября жестокие бои велись уже в восточной части завода. 31 октября в 12 часов 30 минут защитники завода перешли в наступление и после ожесточенного боя овладели мартеновским, сортовым и калибровым цехами, а также складом готовой продукции.
До 19 ноября 1942 года и перехода наших войск в общее контрнаступление, на территории завода шли ни на один день не прекращавшиеся ожесточенные бои. Враг предпринимал многочисленные атаки с целью вновь овладеть цехами, однако все атаки неизменно отражались нашими частями.
Враг не нашел ни сил, ни средств, ни форм борьбы для того, чтобы сломить сопротивление бойцов 62-й армии и рабочих завода. Защитники Сталинграда прочно удерживали плацдарм на правом берегу Волги. Выйти к Волге через участок завода
