А литераторша не сдавалась: «Возмутительное словечко! Можно же сказать по-человечески – „вечеринка“, „встреча“, „праздник“, „день рождения“! Понятные слова. Приличные люди не тусуются, а встречаются! Я лично никогда не употреблю это слово! Хоть стреляйте в меня!»
И вот сегодня Курица поразила шестой «Б». «Метр с кепкой»! Смешно, но ведь точно – неинтеллигентно! Агата перестала прятаться за книгой, поставленной на парту. Она во все глаза смотрела на Курицу и решила: «Учитель тоже человек». Агата даже сказала это вслух, но тихо, услышал только Леха, он сосед по парте. Леха кивнул и улыбнулся – мысль ему понравилась.
А Курица, видно, решила в этот день окончательно поразить класс. Она стояла выпрямившись и молчала, все вспомнили про стихотворение и стали шелестеть страницами учебников. Сейчас вызовет! Паузу Агата давно считает способом учителя изводить своих беззащитных учеников. Учитель хочет подчеркнуть, что он главнее. Но сегодня Курица не стала бестактно напоминать про домашнее задание. Она сказала:
– Я видела сейчас такую тусовку!
– Стрелять? – невинно спросил Леха.
– Только попробуй, – засмеялась она. Ведь как сама же зарекалась: «Никогда не употреблю этого слова, хоть стреляйте в меня».
– Классно! – выдохнул класс.
А Курица продолжала:
– Там, на Лунном бульваре, я увидела какую-то девочку с саблей на боку. Еще там был молодой человек с хвостиком. Он по своей толстой книге предсказывал любому желающему будущее, это было убедительно и таинственно. И я не удержалась, попросила сказать, что меня ждет. Он сказал. Вот почему я опоздала сегодня на урок.
– Учитель тоже человек, – сказала Агата и положила на учительский стол апельсин, очень яркий и веселый. – Витамины, – добавила Агата. Курица опустила апельсин в свою сумку, где обычно лежала толстая стопка тетрадей с непроверенным диктантом.
– А какое будущее у вас будет? – любопытство часто приводит Лидку к разным лишним вопросам.
– Прекрасное, – без подробностей ответила Курица.
В это необыкновенное утро Агата не знала, что к вечеру ее ждет отчаянное сражение и горькие слезы.
2. Мальчик с хвостиком
Агата видела его не в первый раз, но сегодня решилась подойти. Рядом с ним стояла Лидка Князева:
– Крутой, что ли? – Лидка думала, что она польстила ему.
Но парень отмахнулся:
– Никогда не видела крутых? Какой же я крутой? Ботаник и очкарик.
– А рюкзак-то красный, – не отставала Князева. Она, когда волнуется, говорит все подряд – что видит, о том и спрашивает. А волнуется Князева при виде любого незнакомого мальчишки, она начинает питать большие надежды на счастливое будущее. – А из рюкзака-то кто выглядывает! Обезьянка! Самая настоящая! Улыбается!
– Лидка, не подходи, укусит! – тихо предупредила Агата.
Князева отодвинулась от рюкзака. Агата любит дразнить Лидку – у Агаты чувство юмора есть, а у Князевой иногда есть, а иногда нет.
– Купил ее в «Детском мире». Успокойся, Лидка, настоящие обезьяны не бывают сиреневыми.
– Редкая порода, – упирается Князева.
Парень с хвостиком молчит, у него в плеере играет громкая музыка.
– Настоящая обезьяна не выдержала бы такой громкости, – наконец сказал он и подмигнул Агате – дал понять, что в этом споре он на ее стороне.
– А песня классная, – хваталась за последнюю соломинку Князева.
Он не реагировал, слушал песню. Агата говорила тихо, знала, что ее он услышит:
– Я эту песню обожаю просто, хотела даже купить диск.
– Но мама денег не дала, – вдруг добавил он. Откуда он знает? Странный парень. Агата молча слушала его музыку.
Любовь – глубокий водоем,
Волна высокая,
Переплывем его вдвоем,
Пусть волна высокая,
Пусть зарос осокою,
Пусть опасен и широк
Наш водоем без берега,
Но ты мне руку подаешь
Меня спасаешь бережно.
– Наслушались? – Он улыбнулся, выключил плеер и достал из рюкзака толстую книгу. Агата никогда не видела таких огромных книг. Он листал ее, шевелил губами, задумывался. Постепенно их окружили разные хорошо знакомые Агате люди – пришел Леха, за ним Надя-Сфинкс, Барбосов.
– Я не любопытный, но мне интересно, – начал Леха, – ты, правда, предсказываешь будущее? А некоторые почему здесь? – Леха грозно покосился на Агату. – Предсказателей, что ли, никогда не видели?
– Да, я никогда не видела предсказателей, – сказала Агата и заглянула в толстую книгу.
Большими буквами было написано: «Макушка». Парень с хвостиком заметил, что она подглядывает, и захлопнул книгу, запихнул ее в свой рюкзак цвета спелых помидоров. Видно, он потревожил сиреневую обезьянку, и она тонким голоском сказала:
– А осторожнее нельзя?
– Извини, Клава, – он погладил ее сиреневую голову.
Все заволновались, стали толкать друг дружку:
– Говорит мартышка!
– А ты думала – игрушка!
– Самая настоящая!
– Настоящие обезьяны не говорят, – самый умный Гриша сразу во всем разберется. – Это фокус, говорит он! – И самый умный кивнул на парня с хвостиком.
– Меня зовут Юлий Цезаревич, если кому интересно.
– Цезаревич!
– Прикольно!
– А здесь ты почему оказался? На нашем Лунном бульваре? – Леха не любит тех, на кого Агата смотрит внимательно и с интересом.
– Здесь я надеюсь сделать свой бизнес, вот и все, ничего особенного.
– И какой у тебя бизнес? – с насмешкой спросил Леха. Он только притворялся безразличным, но Агата видела, что Леха заинтересовался, – предсказания, что ли? И тебе за них платят, что ли?
Агата улыбалась Юлию Цезаревичу, Лехе хотелось унизить его.
– Скажу, так и быть. Хотя обязан хранить коммерческую тайну. И вообще – тайну.
– Про бизнес всегда интересно, – зашумели все, – деньги нужны, а родители не понимают.
– Бабки заработать – это хорошо.
– Коммерческая тайна все равно раскроется. – Оля не то смотрела на Юлия Цезаревича, не то демонстрировала ему свои красивые голубые глаза. – У меня тоже была тайна бизнеса, но теперь это уже не тайна. Я продаю вранье.
– Не понял, объясни, – Юлий Цезаревич заинтересовался.
– Очень просто. Разные хитрые версии для обмана родителей и учителей.
– И хорошо покупают? – Очки Юлия Цезаревича сверкнули весело и азартно.
«А он ничего, не скучный», – подумала Агата и отошла от Лехи, чтобы он не стукнул ее, если сумеет прочитать ее мысли.
– Покупают. Недавно я продала версию своей маме, и она ее купила.
– Какую версию? – стали приставать к Оле.
Она нарисовала такую картинку:
– В воскресенье утром мама пекла блинчики, я включила музыкальный центр на всю громкость:
Под козырьком
После меня
Нет никого.
– Ты опоздал.
– Я не успел, —
Можно простить…
«Люблю Земфиру», – сказала мама и перевернула румяный блинчик. Я видела, что у мамы хорошее настроение, и сказала: «Мама, на бульваре появился предсказатель, за большие деньги предсказывает прошлое, настоящее, будущее». Мама спросила: «Откуда ты знаешь?» – «Наша литераторша сама у него гадала и нам дала такое задание – каждому погадать у него». А для моей мамы учительница – главный авторитет. Она тут же схватила куртку – бежать на Лунный бульвар. А я ей говорю: «Мама, он предскажет мне про тебя, а тебе про твою маму. Такое у него правило. Разве ты хочешь про бабушку узнать? Или все-таки про себя?» Тогда мама остановилась, дала мне деньги и сказала: «Беги и расспроси гадателя, как ко мне относится мой Валера, и про зарплату спроси, повысят или нет».
Оля рассказывала эту историю с таким серьезным лицом, что все хохотали: родители бывают такими смешными, доверчивыми, как маленькие. Юлий Цезаревич тоже смеялся, и обезьянка Клава хихикала.
– Ты обещал раскрыть коммерческую тайну, – напомнил Леха. – Неужели гаданием можно заработать?
– Гаданием – не знаю, – серьезно ответил Юлий Цезаревич. – У меня предсказания на строго научной основе.
– Он бабки хочет, – догадался не самый догадливый из ребят – Барбосов. – Говори, хочешь бабки?
– Спешу, – отрезал Юлий Цезаревич, закинул за спину рюкзак и ушел. Ярко-красный рюкзачок замаячил среди темных голых кустов на аллее Случайных встреч.
– Он гадает на строго научной основе, – насмешливо сказал Леха.
– А мне лично один фиг, – добавил Барбосов и сплюнул. Ему тоже показалось, что его Надя-Сфинкс то и дело строит глазки этому Юлию Цезаревичу.
3. Непобедимая мама
Агата лежала на тахте, смотрела в потолок и проливала слезы. Агата плачет редко, но тут без слез было не обойтись.
Все началось вечером. Мама включила стиральную машину и села в кресло с очередным романом из серии «Средство от мыслей». Мама устает в своей редакции. Она считает, что такие книги дают возможность разгрузить голову. Агата включила музыкальный центр, прибавила громкость – надо было отвлечь маму от чтения и обратиться с просьбой. Центр надрывался:
Мы с тобой шагаем дружно,
