Она не ответила, однако Даниэль увидел, как парадная дверь отворилась, и «Акваланг» неуклюже прошел внутрь.
От него действительно немного пахло, однако не хуже, чем от некоторых приятелей Даниэля, пользовавшихся бальзамами из экзотических фруктов и овощей. Физиономия Эшера выглядела чистой: пожалуй, он с чрезмерным усердием отскреб ее перед встречей. На нем был один из некогда популярных одноразовых халатов, обычно раздававшихся перед концертами. На спине еще сохранилось выцветшее изображение с осыпающимися ртом и глазами, от остального же остались лишь разводы. Там и сям проглядывали несущие нити, укрепленные скотчем. На плече висела мягкая сумка с рисунком под испачканный асфальт.
Даниэль мельком подумал, что Эшер, вероятно, в жизни не видел ничего, подобного виртуальной библиотеке, и приготовился к комплиментам.
— Пустоват ваш кабинет, — объявил Эшер. — Не ожидал, поскольку держал вас за книголюба. — Даниэль опешил. — А у вас тут всего ничего. Стол да книжный шкафчик… довольно неплохие книги… кстати, кое-что узнаю, вы их купили у меня. Несколько замечательных старых пластинок и на стенах миленькое изображение библиотеки. На мой вкус, не особо тянет на рабочее место. Я принес вам посмотреть пару книг. — Эшер без приглашения плюхнулся в кресло Даниэля и принялся копаться в сумке.
Даниэль подавил раздражение, припомнив, что и при встречах в Народной аллее Эшер не отличался особым тактом. Он вообще был грубоват и, похоже, с удовольствием шокировал потенциальных покупателей. Но Даниэлю почему-то очень хотелось понравиться этому человеку.
— Ограничение числа окружающих предметов помогает мне сосредоточиться. Я имею дело с огромными объемами электронных данных и не хочу, чтобы обстановка меня отвлекала.
— А почему бы она вас отвлекала?
— Потому что… да просто отвлекала бы. — Даниэль обвел рукой изображение библиотеки. — И это не декорация. Это настоящая библиотека, хотя и виртуальная. Я могу брать книги, открывать их и читать прямо на стене в любом увеличении, а могу перенести на стол. Я люблю печатные книги, но вы только посмотрите, какую я собрал библиотеку — и я могу добавить к ней почти все, что захочу.
Эшер уставился на стену своими слезящимися глазками.
— Я знаю — это вроде планшета, только гораздо больше, шикарнее и значительно дороже. Несколько лет назад продавщица из Аллеи подарила мне один из таких планшетов для школьников. Работает до сих пор: я читаю на нем то, что меня не особо интересует, но вряд ли это можно назвать книгой.
— Ну и как бы вы это назвали?
Эшер растерянно пожал плечами, словно уже потерял интерес к теме.
— Давайте я покажу вам, как оно работает. — Даниэль задрал подбородок и произнес: — Библиотека, Твен, «Жизнь на Миссисипи». — Полки быстро переместились, затем из середины выплыла книга, словно извлеченная незримым привидением. На корешке появилась надпись «Жизнь на Миссисипи. Марк Твен», и книга раскрылась на титульном листе. — Библиотека, максимальное увеличение. — Изображение раскрытой книги разрослось во всю стену, так что ее без труда можно было читать с другого конца комнаты. Даниэль взмахнул рукой, и страница перевернулась.
— Это какое-то обычное издание? — поинтересовался Эшер. — Не вижу в нем ничего особенного.
— Я могу вызвать какое угодно. — Даниэль уже не мог скрывать раздражение. — Библиотека, издание «Херитидж Пресс», 1940-е.
Изображение сменилось — теперь это была обложка из светло-зеленой ткани с рисунком речного парохода.
— Издание 1944 года, — заключил Эшер.
— Библиотека, внутренние иллюстрации, — продолжал Даниэль.
Страницы снова начали переворачиваться, показывая черно-белые и акварельные рисунки.
— Это Томас Гарт Бентон, — сообщил Эшер. — Только посмотрите, как текут рисунки: пароход, деревья, города на берегу, даже этот человек на палубе — все формы доносят ощущение воды… А можете вызвать первое издание?
— То, что вы мне продали?
— Нет, это уже фактически второе. Самого первого у меня никогда не было. Покажите первое издание.
— Без проблем. Библиотека, первое издание. — На переплет из коричневой ткани было нанесено позолоченное изображение человека на кипе хлопка. — Хм… Выглядит, как и моя.
— Можно посмотреть 441 страницу? — Эшер пристально разглядывал изображение.
— Библиотека, страница 441, - приказал Даниэль. Появилась последняя страница книги. — Под текстом миниатюра. У меня ее вроде нет. Библиотека, увеличь миниатюру. — Украшение в конце текста увеличилось в тысячу раз.
— Это голова Марка Твена в пламени из погребальной урны, — пояснил Эшер. — Так и можно узнать первое издание. Его жена решила, что миниатюра отвратительна и безвкусна. Она настояла, чтобы ее убрали, и во втором заводе ее уже не было. Как в том экземпляре, что я вам продал. Вообще-то, очень даже выразительно… Как я понимаю, все это отсканировано с библиотечных коллекций?
— Да, и с частных тоже. Погодите-ка, есть еще кое-что. Библиотека, виды коллекций, циклом.
Появилось несколько рядов богато украшенных книжных шкафов на фоне витражного окна.
— Так эта штука может имитировать настоящие библиотеки, — произнес Эшер. — Вряд ли я узнаю эту.
— Это библиотека Мертон-Колледжа в Оксфорде. — Внезапно изображение сменилось комнатой с каменными стенами и немногочисленными книжными шкафами, но зато с канделябрами, гобеленами и выставочными витринами на красных узорчатых персидских коврах.
— О, в молодости я там побывал, — отозвался Эшер. — Главный читальный зал Библиотеки Джона Картера Брауна в Брауновском университете.
— Точно. Я могу вызвать около сотни частных и общественных библиотек как из настоящего, так и из прошлого. У меня даже есть несколько изготовленных на заказ видов: один с полками, встроенными в стены гигантской спиральной лестницы. Выглядит потрясающе.
Букинист кивнул. Сияние от библиотеки освещало морщины, тики и родинки на его лице. Сколько же ему на самом деле лет? В эпоху, когда даже городская беднота умудрялась поддерживать презентабельный вид, Эшер казался более чем неуместным.
— Когда я преподавал, нечто подобное было бы, пожалуй, полезным, хотя бы только для того, чтобы показывать студентам, как некогда выглядела настоящая коллекция книг.
— Вы преподаватель?
— Двадцать лет. Культурология… «Что делает нас людьми», как это называли. Вы, наверное, не изучали «культуру» с живым учителем?
— Когда я начал, она уже была компьютеризованной.
— Вот уж действительно, что делает нас людьми…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
