Если только он не найдет камень и железо в своем сердце и теле до этого времени.
Она смотрела, как мальчик бежит за козленком, его светлые волосы развевались на ветру. Он промахнулся, приземлившись в пыльную грязь с радостным криком, затем вскочил и снова побежал. Люди Гетланда уступали место сыну ярла, его единственному живому ребенку.
Леиф похоронил шестерых детей, свою первую жену и еще не родившегося сына, которого она носила. Ольга считала, что не сможет родить Леифу ребенка, пока не забеременела Магни. Возможно, это и была причина, по которой Магни так баловали. Но здравого смысла в этом не было.
Астрид покачала головой и вошла в зал, чтобы обсудить с Леифом предстоящую поездку в Карлсу, где они должны были начать строить планы для летнего набега.
— oOo~
Вали, ярл Карлсы, спустился по пирсу к Леифу, и мужчины крепко обнялись. Хотя Леиф считался крупным среди их народа, Вали был выше и крупнее. Он был самым крупным мужчиной, которого Астрид когда-либо знала. Его размеры и сила, свирепость и умение сражаться, а также выносливость сделали его знаменитым воином. Его твердая рука, острый ум и горячее сердце сделали его, как и Леифа, уважаемым лидером.
Жена Вали, Бренна, известная как Око Бога, которая когда-то была легендарной Девой-защитницей, стояла позади мужа, окруженная тремя детьми. Когда Вали и Леиф поприветствовали друг друга, Леиф подошел к Бренне и обнял ее. Она отпустила руку Илвы, своей младшей дочери, чтобы обнять его в ответ. Вали тем временем обнял Ольгу, которая вместе с Магни присоединилась к ним в этом коротком путешествии на север.
Затем женщины обнялись и принялись ворковать над детьми. Старшей дочери Бренны и Вали, Сольвейг, было шесть лет. Хокон, их сын, был всего на полгода младше Магни, а значит, ему было почти пять. Все трое поприветствовали друг друга, как старые друзья, и побежали в сторону города, и родители кричали им вслед, чтобы они были осторожны, как будто кто-то здесь мог причинить вред детям ярлов.
Младшая дочь Бренны и Вали, Илва, все еще была круглощекой и носила длинные детские локоны, ей было всего три года. Широко раскрытыми глазами она изучала взрослых, пока они разговаривали. Вали взял свою младшую дочь на руки, и она спрятала свою белокурую голову под его темной бородой.
Все еще стоя на корабле, Астрид оглядывала друзей и их семьи. Нельзя было отрицать величие ни Вали, ни Бренны, но легенды появлялись не на пустом месте. Бренна отдалась материнству и не совершала набегов уже много лет, с тех пор как они в последний раз побывали в Эстландии. Там они познакомились с Ольгой, женой Леифа. И там Вали женился на Оке Бога и превратил Деву-защитницу в племенную кобылу.
Она не понимала этого. Дети были хорошо сложены и с хорошими чертами лица, да, и Астрид предполагала, что каждый воин хотел бы оставить свой след на земле. Но она восхищалась Оком Бога как защитницей, и вот Бренна стоит здесь, обвешанная драгоценными брошками и улыбается человеку, который вложил ее меч в ножны, когда наполнил ее своим семенем.
Задумавшись о плотских радостях, Астрид оглядела жителей Карлсы, которые стояли на берегу, наблюдая за встречей ярлов. Она не видела лица, которое хотела видеть. Когда она приезжала в Карлсу, она виделась с Яаном, который стал ее любовником еще в Эстландии. Он был хорошим собеседником, у него было крепкое тело и крепкая голова. Обычно он встречал гостей на берегу, но в этот день его не было.
Она почувствовала разочарование. Неважно, она была уверена, что он покажется.
Вали передал дочь Леифу, затем повернулся и улыбнулся Астрид.
— Ты так и будешь стоять здесь, мой друг, или присоединишься к нам?
Он протянул свою большую руку, как будто хотел помочь ей взобраться на пирс. Она одарила его улыбкой, которую он ждал, и присоединилась к своим друзьям, но руки не приняла.
— oOo~
— Вы хотите сделать из нас мирных фермеров? Разве наша неудача в Эстландии не была достаточным уроком?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Астрид хлопнула ладонью по шкуре перед ними, покрытой тонкими линиями и маленькими картинками. Это была «карта». Она все еще скептически относилась к ним. Ей казалось, что использовать такую штуку для навигации — значит доверить кому-то, кого они не знают, создать образ места, которого они не видели.
Солнце и звезды. Ветер. Ее собственные глаза. Ее собственные ноги. Это были вещи, которым она могла доверять, они могли показать верный путь.
Вали устремил острый взгляд голубых глаз на Астрид.
— Эстландия была потеряна не потому, что мы стали фермерами, а потому что нас предали. Предал ярл, которому ты поклялась в верности.
— Леиф и твоя жена тоже клялись ему.
Ей не следовало говорить об Эстландии. Вали всегда вспоминал об Эйке. Но он хотел устроить на новой земле поселение, и это было глупо. Астрид попробовала зайти с другой стороны.
— К слову, среди нас нет ни одного фермера. Мы не были ими и в Эстландии. Да и зачем нам заселять земли, которых мы не знаем?
— Мы их знаем. Мы хорошо исследовали сушу и привезли много добра из этой Англии. Мы знаем, что земля там плодородная и цветущая, — Вали откинулся назад. — Ты права. Я не хочу быть фермером. Мое владение здесь, в Карлсе. Мой дом, — он протянул руку и взял жену за руку. — Наш дом. Но среди нас есть те, кто хотел бы жить в этом более зеленом и теплом месте. Те, кто лучше бы стал фермером и засеял бы землю семенами вместо того, чтобы обагрять кровью.
Значит, они не были настоящими налетчиками. Независимо от их умения обращаться с клинком.
Астрид повернулась к Леифу.
— А ты? Ты думаешь, это разумно?
— Я думаю, что мы должны принять решение на месте. С каждым набегом сопротивление становится все сильнее, и битвы все тяжелее. Поэтому мы двигаемся на запад, где нас могут и не ждать. Если мы можем захватить землю, которая нам нужна, мы должны захватить ее. Мы захватываем все, что можем. Почему бы нам не захватить и эту землю?
— Потому что мы не люди той земли. Это не наш дом, — слова вырвались из Астрид сквозь стиснутые в отчаянии зубы. Их последняя попытка обрести новый дом обернулась ужасной катастрофой, и она не хотела, чтобы это повторилось.
— Он будет нашим домом, если мы сделаем его таким.
Бренна произнесла эти слова, и Астрид обратила свое разочарование на Око Бога:
— Мы?
Женщина, которая была великой Девой-защитницей когда-то, обратила на Астрид взгляд, который заставил бы трепетать более нежную душу, взгляд, полный огня. Взгляд Ока Бога. Странный правый глаз Бренны вполне мог обладать силой Одина, и Астрид отнеслась к нему с должным уважением. Она не смогла выдержать пристального взгляда Бренны.
— Да, мы. Я пойду с моим мужем, моими друзьями и моим народом.
Око Бога снова станет Девой-защитницей? Но сможет ли она, после стольких лет, проведенных у очага с детьми, сосущими грудь?
Это был не тот вопрос, который задала бы Астрид. Если Бренна не сможет, то погибнет в бою, а это Астрид не волновало.
До тех пор, пока Вали не станет слабеть из-за беспокойства за нее.
Астрид встретилась взглядом с Вали и нахмурилась, когда он согласился с женой.
— Мать Бренны позаботится о детях, а Бьярке, — он кивнул на мужчину рядом с Леифом, — будет править Карлсой в наше отсутствие. Его женщина скоро родит их ребенка, так что он не пойдет с нами.
Настроение в зале тут же изменилось.
— Ага! — воскликнул Леиф и хлопнул Бьярке по спине. — Это хорошая новость, друг мой!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Бьярке ухмыльнулся.
— Мне жаль, что я пропускаю этот набег, но для меня большая честь, что ты доверяешь мне командовать вместо себя, Вали.
И снова Астрид была окружена людьми, празднующими новость о рождении ребенка, не беспокоясь о том, что из-за этого они потеряли сильного воина.
— oOo~
