-Сказали, что у нас новый преподаватель по дипломатическому праву, еще и наш куратор, попросили пообщаться с ним, и рассказать о группе, о студентах, - недовольно отвечаю. Меня бесит сама мысль, можно подумать, кому-то интересно слушать о студентах?
-Я такое слышу впервые, - Ксюша нахмурилась. - Как так сложилось, что студентка 3 курса, будет рассказывать преподавателю, пусть даже новенькому о студентах? Придет на пару или что-то типа классного часа и все увидит. В крайнем случае, не пропадет, заручится поддержкой кафедры, пару советов от староверов и вперед. Наверное, какая-то цыпочка, и кафедра ее не восприняла, вот поэтому обращаются к студентам.
-Я тоже так подумала, но мое мнение никого не интересовало, - недовольно фыркаю я и сразу вспоминаю причину своего плохого настроения.
Когда я о нем думаю, у меня мурашки по коже пробегают. Обычно, парни производят на меня какой-то эффект, но, чтобы так. Это очень странно. Встретились бы мы при любых других обстоятельствах, я бы тут же влюбилась, хотя кого я обманываю? Этого типа вообще не возможно забыть, а не влюбиться в такого, сродни преступлению, перед самой собой.
Из моих как обычно, философских размышлений, меня резко выбрасывает, так как в аудиторию входит тот, кого я меньше всего ожидаю увидеть. Мне даже сначала не верится, что это именно тот человек. Глубоко внутри кольнуло и бросило в странный жар. Это тот парень на ауди, в которого я так удачно въехала сегодня утром.
-Всем привет, - громко обратился он к аудитории. - Меня зовут, Колесников Иван Юрьевич и я ваш новый преподаватель по дипломатическому праву.
1.
Мужчина, оглядел аудиторию, просто сощурив свой взгляд и мило так, по-мальчишески улыбнулся. Честно сказать, не знаю, сколько ему лет, но на вид он как обычный студент. Футболка и кеды. Неужели у преподавателей нет дресс-кода? Или я не знаю, чего, но, во всяком случае, было бы проще, если бы перед нами стоял шестидесятилетний и одевался соответствующе, а не как подросток.
По аудитории проходят охи и ахи, но никто особо не шелохнулся, словно его присутствие, заворожило всех, причем не только представительниц прекрасного пола, но и парней. Те, вообще застыли, и переглянулись. Дохляки двадцатилетние.
В это время, новый «преподаватель» улыбнулся, абсолютно не замечая состояния шока у студентов, и спокойно достал из папки какую-то тетрадь формата А4.
Вот черт, ну как же так? Такая прелесть и преподаватель? Никогда бы не сказала, что этот красавчик преподает на кафедре международного права. Терпеть не могу эту кафедру. Почему-то именно там сосредоточено Вселенское зло.
- Я здесь человек новый, но преподавательский опыт все же имею, так что особо не радуйтесь, что буду делать поблажки и постоянно закрывать глаза на неуважительное отношение ко мне, либо к моему предмету.
Ну, вот. Что и требовалось доказать.
Каждое слово вылетает из его рта, как отрепетированная речь и ничего другого не остается, как внимательно слушать и тихо недоумевать.
- Ваш курс, - продолжает Колесников, - включает в себя четыре группы, мне бы хотелось, чтобы староста каждой группы предоставили мне журнал. Это возможно?
Гул по аудитории разошелся стремительно и три старосты уже встали со своих мест, направляясь в сторону стола преподавателя. Мне естественно, нужно последовать их примеру, но так не хочется, что начинает подташнивать.
На шатающихся ногах, все же выхожу из своего ряда и двигаюсь к этому Аполлону в модных кедах. Мне до ужаса неловко. Кажется аудитория начинает вращаться.
Наконец, подойдя к нему, понимаю, что пока медленно раздумывала, все остальные старосты вернулись обратно на свои места, поэтому я единственная стою как дура, напротив Колесникова. Волей-неволей приходится встретиться с ним взглядом, и я нервно сглатываю. Без очков он просто очаровательный. Он настолько красивый и непринужденный, что хочется на него смотреть часами, что по понятным причинам, я не могу сделать.
По выражению его лица, видно, что он меня узнал, но продолжает рассматривать, будто видит впервые. Все бы ничего, но его улыбка, какая-то ехидная, что ли?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Колесников немного откидывается на спинку стула и оглядывает меня с ног до головы, явно оценивая, а затем открывает журнал.
- Группа номер четыре. Староста Катерина Миронова, так? - громко спрашивает.
- Да, - еле слышно отвечаю я.
- Я новый куратор вашей группы, скажите всем, чтобы остались после пар? Нам есть что обсудить, – деловито, и как-то вообще напыщенно произносит он.
Я приросла к полу. К такому точно не была готова, не знаю, что именно должно было произойти, но то, как Колесников со мной разговаривает, явно не подходит к нашей утренней ситуации. Передо мной совершенно другой человек, словно его подменили или что-то в этом роде. Это не мажор на ауди, назвавший меня Принцессой, а типичный самодовольный препод, решивший поиграть в большого босса на паре по дипломатическому праву.
- Вы услышали, что я сейчас произнес Миронова? Вы задерживаете наше время своим трансом, - с долей сарказмом говорит он и выбивает весь оставшийся воздух с моих легких.
- Да, я всем передам, - нахожу в себе силы ответить.
- Спасибо за содействие, - благодарит Колесников и жестом показывает, чтобы я возвращалась обратно на свое место.
Пока иду обратно, в голове проносится множество нецензурных слов в его адрес. Этот напыщенный придурок, еще хуже, чем я думала. Мало того, что преподаватель, так и еще куратор нашей группы. Надеюсь, он не будет вести у нас практические занятия, а то я точно не выдержу и что-то ляпну. Хотя кого я обманываю? Никогда я не перечила взрослым, а особенно преподавателям. Я только у себя в голове храбрая и острая на язык, а в реальности все совершенно иначе. Как правило, остроумные ответы приходят ко мне после, например, когда плачу в подушку, прокручивая неприятный разговор. Вот там да, я мастер.
-Как думаешь, у него кто-то есть? - слышу шепот своей однокурсницы Маши. Кто бы сомневался, что эта гиалуроновая красотка заинтересуется новым лицом.
-Думаю, да, - отвечает ее подруга, и я закатываю глаза. - Хотя даже отсюда видно, что кольца нет, может попробуешь?
-О, да, - Маша счастливо улыбается. - Специально буду чаще захаживать на кафедру. Вдруг это моя судьба?
Они обе хихикнули и только тупой бы не понял, что они обсуждают. Но меня вдруг осенило, что их разговор об Иване Юрьевиче меня страшно напрягает. Захотелось шикнуть им заткнуться, и не смотреть в его сторону. Вот это очень странно для меня и явно не к добру.
Спустя час, лекция заканчивается, и все студенты поднимаются со своих мест. Я все еще продолжаю сидеть в трансе. Как ни крути, но это была самая интересная лекция, за последнее время.
На самом деле, я ненавидела этот университет. Мне не особо нравилась юриспруденция, и я не была отличницей. Естественно, мои родители, особенно папа, хотели, чтобы я стала адвокатом, или дипломатом или даже послом ООН, неважно, главное было закончить это заведение.
У меня и выбора то особо не было, просто в одиннадцатом классе, папа пришел и сказал, чтобы я подавала документы сюда. С моим братом произошло тоже самое, только в другой университет, но тот не особо печалился, так как мечтал быть как отец и сделать карьеру капитана какого-то огромного судна.
А что до меня, то я хотела танцевать. С пяти лет почти каждый день занималась танцами. Я настолько была увлечена этим, что видела себя в будущем великой танцовщицей. Но у моих родителей были другие планы. Они никогда не относились серьезно к моему увлечению, говоря при этом, что это просто хобби, оно не обеспечит мне прекрасное будущее. Наверняка, им было виднее. Но в глубине души, я тешила себя надеждой, что после выпуска с этой богадельни, смогу открыть свою танцевальную студию и посвятить себя тому, чем искренне была больна.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
- Мирон, ты идешь? - спрашивает Ксюша, выходя из аудитории. – Давай быстрее. Я есть хочу ужасно.
