— И чего ты, Николай Васильевич, парня бог весть в чем подозреваешь? Может, у него команда любимая выиграла, — улыбнулся шефу Краснов.
— Знаю я вас, молодых. Оно всегда так сперва — сладко да гладко. А потом глядишь — один спился, другой проигрался, третий из дома ушел, — проворчал Горячев, унося допитую чашку на кухню. Потом выглянул оттуда, пригрозив Игорю. — Смотри мне!
На такие замечания Горячева уже давно никто не обижался — знали, что иногда у педантичного и спокойного шефа случались приступы отеческой заботы обо всех членах отдела «Т.О.Р.»
Иногда, в отсутствие Горячева, Ярослав объяснял его непосредственным подчиненным суть новых дел, но на сей раз, поскольку старший следователь был на месте, решил дождаться его.
Впрочем, тот не заставил себя долго ждать. Из кухни вышел уже привычно собранный и спокойный руководитель, который сразу перешел к обсуждению главного.
— Игорь, поскольку ты сейчас свободен, возьмешь новое дело. Предстоит командировка. Правда, недалеко. В Дмитров. Скорее всего, с тобой отправится Сочина, но окончательно этот вопрос решится на планерке. Там же можно будет подробно ознакомиться с материалами. Хотя, раз уж ты пришел раньше, можешь изучить дело вместе с Ярославом Олеговичем.
Горячев указал Валуйскому на пухлую папку, лежавшую на столе, и повернулся к Краснову.
— Слава, я в Управление. Постараюсь до двенадцати обернуться. Если не успею, прими отчеты у Лещинской и Марченко, и узнай, как дела у Скрипки продвигаются. Ну и, конечно, поставь Сочину в известность о новом деле. Ну да когда ты меня подводил? Справишься.
Дверь за шефом, тихонько скрипнув, закрылась.
— Симпатичная, — Краснов обернулся. Игорь держал в руке фотографию погибшей Насти.
* * *
Поездка как всегда оказалась не ко времени. В салоне накопились заказы, а квартира уже давно просила если не генеральной, то хотя бы обычной уборки, которую Аля как всегда затягивала. А еще… да мало ли что еще? Как всегда, перед незапланированной поездкой у Сочиной оказалось столько маленьких и больших дел, что покидать Москву не было совершенно никакого резона.
И ведь был шанс спихнуть все на Скрипку, неплохо себя зарекомендовавшего в деле маньяка-«доктора». Но с плохой фотографии на Алю глянули пустые глазницы молоденькой девочки, погибшей напрасно и нехорошей смертью. Глянули и не отпустили.
Сочина нехотя вынырнула из воспоминаний о том, как впервые узнала о своем новом деле. Действительность была не краше. Небо за окошком гостиничного номера заволокли тучи, заставив и без того маленький городок еще больше съежиться, словно в предчувствии беды. Их с Игорем встретили на вокзале какие-то младшие чины, которые помогли добраться до гостиницы и немного сориентироваться в городе. Сам следователь, который вел дело пропавшей девушки, не смог приехать из-за неких очень важных дел, хотя Аля подозревала, что это либо лень, либо нежелание общаться с непрошеными столичными гостями.
Сейчас Валуйский уехал брать машину напрокат. До Дмитрова они добрались поездом, поскольку это обходилось Следственному комитету дешевле, чем бензин для автомобиля сотрудников. Однако уже на месте без своего транспорта обойтись было довольно затруднительно. Местным сотрудникам оперативно-розыскного отделения, конечно, полагалось содействовать следователю и «консультанту», прибывшим из Москвы, но всюду возить их на служебном транспорте они обязаны не были.
Аля достала сигареты и закурила, снова обдумывая порученное ей дело. Что-то здесь было странным. Вот только что? Гибель девушки она почувствовала, едва взглянув на фотографию. Гибель нехорошую. С какими-то резаными ранами. Но по плохой копии было очень сложно определить хоть что-то еще. Значит, придется встречаться с родными, чтобы взять Настины вещи, и снова становиться черным вестником. Такое уже случалось несколько раз, когда люди надеялись на Сочину, как на чудо. А вместо чуда получали страшное известие.
Кое-кто после этого становился совсем невменяемым, обвиняя во всех своих бедах самого экстрасенса. Кто-то просто не верил. Но страшнее всего было, когда человек будто впитывал страшный удар, на глазах съеживаясь, превращаясь в один сплошной комок боли. Привыкнуть к этому Аля никак не могла.
Стук в дверь прервал ее размышления.
— Алевтина Юрьевна?
Сколько она пыталась отучить Игоря от дурацкой привычки называть ее по имени — отчеству, так ничего и не вышло. Упрямый следователь продолжал именовать цыганку исключительно официально.
— Сколько можно говорить, Игорь? Не настолько я старая, чтобы по батюшке величать.
— Не старая, а опытная, — как обычно, подмазался следователь, приоткрывая дверь.
— Да заходи уже. Была бы раздета, заранее предупредила бы. Как съездил?
Игорь, наконец, открыл дверь достаточно широко, чтобы войти, и шагнул в комнату.
— Нормально съездил. «Логан» взял. Машинка приличная, и бензина много не ест. А вы как устроились?
— Устроилась… — Аля вздохнула и затушила сигарету. — Но ты же не чаю зашел попить?
— Вообще, да. В смысле, нет. Я тут собрался к коллегам смотаться, получить информацию из первых рук, наладить контакты. Да и вообще — раньше начнем, раньше закончим. А потом подумал, что вам, может, тоже захочется на месте сориентироваться.
— Я бы с удовольствием сейчас в ванной сориентировалась, — пошутила Сочина. — Но в одном ты прав — раньше сядем, раньше слезем. Так что запрягай, поехали.
Здание местного уголовного розыска оказалось небольшим кирпичным строением недалеко от торгового пятачка. Внутри, видимо, недавно проводили ремонт, и идти по светлому коридору было даже приятно. Молодой лейтенант Миша, встретивший гостей из столицы, проводил Сочину и Валуйского в маленький кабинет, похоже, служивший недавно то ли каптеркой, то ли архивом. Теперь здесь на скорую руку провели уборку, поставили приличный стол и несколько стульев. Кто-то даже заботливо примостил на подоконник явно принесенную из дома герань.
— Только что кружевных занавесочек не повесили, — умилилась Аля, когда их с Валуйским оставили одних.
— Вы бы потише, а то ведь сейчас принесут, — в тон ей откликнулся Игорь.
Но вместо занавесок через пару минут дородный следователь, работавший по делу пропавшей Насти, принес целых две пухлых папки с материалами следствия и розыска.
— Птицын Эдуард Павлович, — представился он, пожав руку Валуйскому и кивнув Сочиной.
— Валуйский Игорь Александрович. Следователь по особо важным делам. А это — Сочина Алевтина Юрьевна, наш консультант.
Птицын кивнул еще раз, сгрузив на стол принесенные папки. Алю он не узнал. Видимо, известный телевизионный проект прошел для него незамеченным.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
