– Что случилось!: не помня себя закричал Леня.
Плачущая Регина, взяв за руку Леню повела его к сараю, и показав рукой внутрь, всхлипнула:
– Тузик и Мурзик!
Леня взглянул внутрь сарая, и увидел разорванных на куски любимцев Регины, старого пса Тузика и рыжего кота Мурзика. Подавляя тошноту, Леня пошел за лопатой.
Часть вторая.
Ванька Коршун и Леха Сивый
Порой ты катишься на дно
В глазах дурман и жизнь дерьмо
И пусть с дырою твой карман
Тебе плевать на все давно.
После всего этого, вечных истерик Аделии, слез Регины, непонятных событий, Леня сильно изменился. Стал угрюм, раздражителен и вспыльчив. Аделия боялась с ним разговаривать, опасаясь услышать в ответ какую-либо грубость. Леня автоматически ходил на работу, приходил домой, и просиживал все вечера напролет, уставившись в одну точку. Однажды, после трех дней, когда он сбил пьяного придурка, Леня возвращался пешком домой с работы, и наткнулся на траурную процессию. На грузовике, в кузове везли памятник, и Леня увидел знакомое лицо.
– Разлукин Марат Николаевич: прочитал Леня и почувствовал, как по спине пополз холодный пот.
– Черт побери, как, кто унес труп, и кого боится Аделия, кто шарахается по ночам по ихнему двору, и кто разорвал собаку и кота Регины? У лени шла кругом голова. В тот же день, не заходя домой, Леня зашел в третьесортное кафе. Назвать это заведение кафе можно было лишь с большой натяжкой. Так, дешевая забегаловка: прилавок и длинный стол у дальней стены и табуретки. Домой Леня пришел лишь под утро, держась за стену. Аделия долго и с удивлением смотрела на Леню, который и по праздникам не пил больше бокала вина, и уложила его спать. После этого Леня стал все чаще посещать это заведение, и часто приходил домой невменяемый и под утро. На работе тоже начались проблемы. Леня работал на стадионе тренером по футболу и учил младшую группу пацанов восьми-десяти лет. Директор стадиона, пару раз увидев Леню в ненормальном состоянии, без долгих разговоров его уволил. Мужик он был неплохой, но тут приложила руку уборщица Рита. Баба глупая и недалекая, и не способная ни на что кроме как таскать швабру. Она патологически ненавидела всех тех, кто не моет полы и получает деньги. Леню она искренне считала бездельником и дармоедом. И когда она первый раз увидела Леню с запахом, то обмирая от счастья побежала к директору. Леня в долгу не остался, и, увольняясь, простился с пацанами, которые несмотря ни на что, любили своего тренера, поблагодарил за все директора, которого он уважал, и попросил у него прощения. А потом зашел в подсобку попрощаться с Ритой. Схватив ее за грязно рыжие космы, Леня несколько раз макнул ее головой в унитаз, и от души зарядил ей под зад футбольным бутсом. Не дожидаясь, когда эта дура вылезет из-под рухнувших на ее толстую тушу ведер, тряпок и швабр, Леня навсегда покинул стадион. Теперь он все свое свободное время проводил в этой дешевой кафешке, денег, которые он получил при увольнении пока хватало, но они неумолимо подходили к концу.
В тот вечер Леня сидел за стойкой и уже успел уговорить половину бутылки водки. В голове шумело, было хорошо, единственно напрягало, что, придя домой он опять увидит заплаканные глаза Адельки и Регины.
– Здорово, футболист!
Леня поднял тяжелую голову, и увидел небритого мужичка со сморщенным, как печеное яблоко лицом, и острыми, неприятно колючими глазами. С ним рядом стоял высокий светловолосый мужик, с бесцветными как у рыбы глазами. Леня был уже в том состоянии, когда все равно, но все равно почувствовал исходящую от мужика угрозу.
– И тебе не хворать: ответил Леня, и почувствовал непреодолимое желание убраться подальше от этой неприятной парочки.
– Коршун: представился мужичок: Ванька Коршун, а это Леха Сивый, мы с Козловки.
– Леня, Леонид: ответил Леня.
– Ну, что Леня, угостишь нас?
Лене было уже все равно, и вскоре стол украсился новым строем бутылок. Ночевал Леня в Козловке, в доме у Лехи Сивого. Утром, держась за стену, Леня появился в своем доме. Аделия не вышла его встречать, а Регина защебетала:
– Дядя Леня, где ты был?
Отмахнувшись рукой, Леня прямо в одежде и грязной обуви, упал в кровать. С тех пор Леня часто начал бывать в Козловке, куда прежде и ногой не ступал. Познакомился и стал своим для всех Козловских отморозков. От своего прежнего круга Леня отошел окончательно. Встречные тренера при встрече с ним, старались перейти на другую сторону улицы.
……..В тот вечер Леня, как обычно сидел с Коршуном в своей кафешке. Вдруг Коршун, уперевшись в Леню своим желтым немигающим глазом, спросил:
– Что, Лень, с работы поперли, а денег нет?
– Да, ничего не поделаешь.
– А машина у тебя есть?
– Девятка старенькая, продать если только?
– Да нет, Леня, завтра ты мне с машиной нужен будешь и трезвый, деньжат срубим.
– Я с криминалом не связываюсь.
– Да нет, Лень, какой криминал, я завязал, двадцать лет на зоне, мне за глаза хватило, дело чистое, но опасное.
– А в чем, дело-то?
– Короче, есть деревенька, километров пятьдесят от Козловки, там людишки покупают животных, всех: собак, овец, даже крыс, но людишки необыкновенные, странные, к ним особый подход нужен, а так если что не так убьют и тебя и меня, болтать об этом не нужно.
– А чего болтать, если криминала нет, чего боятся?
– Говорю тебе, фраер, народ чудной, ну ты как, согласен, деньги хорошие платят.
– А кого продавать будем?
– Леха Сивый козу и овцу, я собак штуки три поймал, да и крыс с полсотни будет.
– Ну, не знаю.
– Давай, короче, завтра часиков в пять вечера в Козловку, к Лехе подъезжай.
…..Леня, матерясь, вел машину по лесной дороге, вернее тропинке, опять шел нудный дождь. Тропа извивалась и петляла между деревьями, и местами была почти непроходимой. Пару раз девятка уже ложилась на брюхо, но Ванька с Лехой, матерясь выталкивали ее на сухое место. На душе было муторно, не нравилось Лене это дело, чувствовалось, что оно попахивает каким-то дерьмом. Действительно, зачем кому-то понадобились овца, коза, три полудохлые дворняги и ящик с противными серыми крысами, которых наловил Ванька на какой-то ферме. Да и что есть деревня где-то в лесу, Леня слышал впервые.
– Все, приехали, стой: скомандовал Коршун.
Леня остановил машину, вышел и огляделся.
– Ну и ни фига себе!
С десяток мрачных и угрюмых изб из потемневших от времени и дождей бревен, крытых какой-то дранкой.
Конец ознакомительного фрагмента.
