Жизнь представляется чем-то просто замечательным, когда серьезно думаешь о таких вещах. Может быть, эсоуд и казался кому-то слишком уж прозаичным, для Снок-Снока же, хотя он и воспитывался простым деревенским мальчиком — без понятия о духовенстве или межзвездных полетах, — эсоуд был колоссальным явлением. И даже солнечные лучи, согревавшие 850-фунтовую массу его тела, несли в себе столько поэзии, что словами описать его ощущения практически невозможно.
Снок-Снок повернулся на бок и испражнился в мусорную кучу, сделав тем самым небольшое подношение своей матери — относись к другим так же, как хотел бы, чтобы они относились к тебе.
— Ма, а это правда, что священники встретили землян из-за того, что осмелились покинуть миры Тройных Солнц?
— Я смотрю, сегодня утром ты чересчур разговорчив. Почему бы тебе не пойти и не побеседовать с мэнлегом? Знаю же, как тебя занимает его версия происходящего в звездных системах.
— Но чья же версия верна? Наша или его?
Прежде чем дать ответ, Квекво заколебалась: было ужасно трудно в нескольких словах выразить свое мировосприятие. Она сказала:
— Правда часто бывает не одна.
Не обращая внимания на слова матери, молодой утод продолжал:
— Разве не духовенство, выйдя за пределы Тройных Солнц, первым повстречало мэнлегов?
— Почему бы тебе не лежать спокойно и не вызревать?
— Нет, ты же сама рассказывала, как они встретились на планете Градгродд вскоре после моего рождения?
— Прежде всего тебе это рассказывал Эйнсон.
— Но ты говорила, что эта встреча принесет несчастье.
В первый раз утоды неожиданно столкнулись с людьми через десять лет после рождения Снок-Сно-ка. Как заметил Снок-Снок, встретились они на планете, которую его раса именовала Градгродд.
Случись это на какой-нибудь другой планете, или если бы участвовали другие действующие лица, исход мог оказаться совсем иным. Совсем. Если бы кто-нибудь… Но, как говорится, если бы да кабы… Но в истории не бывает никаких «если» — разве что у исследователей, ее изучающих. И даже, несмотря на весь прогресс, еще никем не доказано, что случайность — не статистика. Мы можем лишь констатировать, что отношения людей и утодов развивались так-то и так-то. Эта повесть расскажет о происшедших событиях с как можно меньшим количеством комментариев, оставляя читателю возможность домыслить самому, помня при этом, что сказанное Квекво относится к людям так же, как и к утодам: правда может иметь столько же обличий, сколько и ложь.
Первым высадившимся на Градгродде утодам планета показалась вполне приемлемой. Их межпланетный корабль приземлился в широкой долине, совсем негостеприимной, скалистой, холодной и по большей части заросшей чертополохом. Но такая местность напоминала погруженную во мрак ночи территорию северного полушария. На разведку через люк были откомандированы два грога. Вернулись они через полчаса, тяжело дыша, но, тем не менее, невредимые. Все указывало на то, что планета обитаема.
После выполнения необходимых церемоний первосвященника пригласили на выход.
— Мне кажется, мы делаем ошибку, — сказал он.
На утодском языке «ошибка» звучит как Градгродд (если, конечно, неземные звуки вообще можно выразить земными буквами). С тех пор планета стала известна именно под этим названием.
Выражая свой протест, первосвященник все же выбрался на поверхность в сопровождении трех духовных лиц. Планета была провозглашена территорией, неоспоримо принадлежащей Тройным Солнцам.
С важным видом четыре попа сновали туда-сюда, расчищая от чертополоха круг на берегу реки. Работали они очень быстро, всеми своими шестью конечностями. Двое выкапывали яму и давали просачивавшейся воде заполнять ее тонкой струйкой. Остальные превращали это месиво в прекрасную грязь.
Рассеянно наблюдая за работой задними глазами, первосвященник стоял на краю растущего кратера и изо всех сил оспаривал правильность приземления на планету, не принадлежавшую Тройным Солнцам. Священники, в свою очередь, старались его переубедить.
— В Священном Чувстве ясно сказано, — почти кричал первосвященник, — что испражнения детей Тройных Солнц не должны выноситься на планеты, не освещаемые Тройными Солнцами; предел есть всему, даже плодородию.
Он вытянул вверх свою конечность, указывая на крупный розовато-лиловый шар размером с плод ампа, холодно проглядывающий сквозь пелену облаков.
— Это что?! Солнце Сафрон Смайлер?! Или Уэлком Уайт? А не показалось ли вам, что это Йеллоу Скоупер?! Нет и еще раз нет! Это розовато-лиловое светило нам чуждо, а мы затратили на него столько вещества.
Первый священник сказал:
— Все, что вы говорите, — конечно, неопровержимая истина. И будь у нас выбор, мы бы, естественно, здесь не оказались. Но, попав в космическую турбулентность, наш корабль сместился на несколько тысяч орбит в сторону от прежнего курса. А эта планета — просто ближайшее «убежище» для нас.
— Ты, как всегда, прав, — заметил первосвященник. — Но мы не имели права здесь приземляться. Месяц полета — и мы вновь оказались бы на Дапдрофе, в Тройных Солнцах. С нашей стороны это в какой-то степени нечестиво.
— Я не думаю, что стоит так волноваться, — вступил в разговор второй священник.
У него была серо-зеленая кожа, как у любого, кто был рожден в разгар эсоуда, и, вероятно, самые вольные манеры из всех.
— Посмотрите. Тройные Солнца, вокруг которых вращается Дапдроф, образуют лишь три звезды из шести в созвездии Хоум. А эти шесть звезд делят между собой восемь обитаемых планет. И семь из них мы считали священными в такой же степени, как и Дапдроф, и пригодными к жизни, хотя некоторые из них, Бускей, например, вращаются вокруг одной из трех меньших звезд созвездия. Что из этого следует — то, что вовсе не обязательно вращаться вокруг одного из Тройных Солнц, чтобы считаться достойным принятия утодов. А теперь мы спрашиваем…
Но первосвященник, бывший скорее оратором, чем слушателем, что и приличествовало утоду его ранга, перебил товарища:
— Давайте больше не будем задавать вопросов, друзья. Я просто заметил, что это несколько нечестиво с нашей стороны. Я не собираюсь кого-либо критиковать. Но мы создаем прецедент. — Он машинально почесал своего грога.
С большим терпением в голосе начал свою речь и третий священник (которого звали Блу Лугуг):
— Я согласен с каждым словом, произнесенным вами, первосвященник. Но создали мы прецедент или нет — еще не известно. История наша уходит глубоко в века. Возможно, что многие и многие команды оказывались в положении, подобном нашему, и созидали на чужих планетах болота во славу утодампа. Если мы осмотрели бы все вокруг, то, быть может, отыскали здесь уже обосновавшихся раньше утодов.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
