– Ты имеешь в виду работу, когда я составляю планы поездок и графики встреч, которые ты динамишь без предупреждения?
– Себастьян – предупреждающе сказал Коннор.
– Я ИЗВИНЯЮСЬ, мисс Росс. Я очень надеюсь, что Вы простите мне мою дерзость и примите мою покорную просьбу о прощении.
– Звучит не очень покорно, – фыркнула я – хотя я, на самом деле, не ‘фыркала’. Я скорее наслаждалась сюрреалистической словесной перепалкой. Я бы побилась об заклад, что Коннор с Себастьяном давняя бесконечно препирающаяся гей-пара, если бы не убедительные доказательства обратного.
– Ну, это настолько покорно, насколько Вы собираетесь принять, – выпалил в ответ голос.
Я громко засмеялась. Он был таким смешным, что трудно было удержаться.
Но Коннор серьезно злился.
– Себастьян –
– Не знала, что ты привезешь нас в Комеди Клаб, – сказала я, пытаясь отвлечь внимание Коннора – и самой немного поглумиться. – Он довольно забавный… для любительского вечера.
На другом конце линии был слишком драматичный вздох.
– О, нет, только не это!
– О, да ИМЕННО это, – сказала я, а затем щелкнула пальцами три раза – щелк, щелк, щелк.
Возникла пауза.
Коннор продолжал пристально смотреть на меня. Я усмехнулась и пожала плечами.
– О, думаю, она в порядке, – проворчал Себастьян. – В любом случае в тысячу раз лучше, чем последняя. –
– СПАСИБО, Себастьян, – поморщился Коннор.
Я посмотрела на Коннора, выгнув бровь:
– И часто ты этим занимаешься?
– Нет, – сказал он, затем добавил, как бы в раздумье, – Больше нет.
Я ему не поверила.
Конечно, он много раз так делал. Меня пронзила внезапная острая боль.
Что, неужели я думала, что я особенная?
Вообще-то, до этого момента… да.
И понимание того, что я ошибалась, причиняло боль.
– Ух, ух, ух, милое дитя, я мог бы рассказать тебе пару историй из прошлого, – хмыкнул Себастьян.
– СПАСИБО, Себастьян, - повысил голос Коннор. – А теперь вернемся к делу.
– О, Боже, боюсь даже спрашивать.
– Я хочу свой обычный. Двух ночей должно хватить, я думаю.
– Ты ВЕДЬ понимаешь, что уже почти девять вечера, пятница, правда? И они, несомненно, забронировали его, да?
– Действуй.
– Любой ценой, – застонал Себастьян. Он произнес это, словно кого-то цитировал – и я догадывалась, что это был Коннор.
– Ага. Кстати, я проголодался – ты голодна? – спросил он меня.
На самом деле я даже не заметила этого во всем том безумии, предшествовавшем этому моменту – но, когда он спросил, я поняла, что была голодна. Я кивнула.
– Тебе нравится филе-миньон? Омары? Ты ведь не вегетарианка, нет?
– Э-э… да, да, и нет, – немного опешив, ответила я. Думаю, последний раз я ела филе-миньон на праздновании выпускного в колледже. Омара… я даже не могла вспомнить.
А первое и второе одновременно? Как говорят в Нью Йорке, плюнь и разотри.
Коннор вернулся к Себастьяну.
– Закажи доставку в номер, мой обычный заказ, на двоих, через десять минут после заселения.
Последовал еще один тяжелый вздох.
– Полагаю, у меня нет ни единого шанса уговорить тебя на рейс до Нью-Йорка.
– Не-а
– Изменить расписание?
– Ага.
– ХОРОШО, – рявкнул голос, затем более милым тоном переключился на меня. – Мисс Росс?
– Да?
– Не принимая в расчет нашу недавнюю перепалку, постарайтесь не дать ему разрушить Лос-Анжелес – и самого себя – за эти выходные, ладно?
Озадаченно нахмурившись, я посмотрела на Коннора.
– Э-э… я постараюсь.
– По мере возможности. Если он нацелен на что-то, это в любом случае произойдет, поэтому не стоит бросаться под колеса автобуса, чтобы остановить его.
– Хм… лааадно… спасибо за предупреждение…?
– До свидания, Себастьян, – сказал Коннор, словно родитель, говорящий своему непослушному ребенку ‘спокойной ночи’ после второго стакана воды и третьего раза ‘поправь мне одеяло’.
– Пока, – откланялся голос.
Коннор закрыл глаза, покачал головой и затем взглянул на меня.
– Мой сотрудник бывает более… фамильярным, чем должен быть. Я должен был пресечь это еще в зародыше, но… Себастьян со мной уже вечность. И он очень предан мне.
– Он должно быть придурок первого уровня, – сказала я.
Коннор нахмурился:
– Что?
– Пятница, девять вечера и все еще работает? Разве не ты мне говорил, что так поступают только тупицы?
Он ухмыльнулся, узнав свои собственные слова, сказанные чуть ранее этим вечером.
– Следовательно, это делает меня мудаком.
Я позволила его комментарию на несколько секунд повиснуть в воздухе, ничего не сказав. Затем я сделала глоток шампанского и посмотрела на него поверх бокала. Твой ход.
Коннор засмеялся.
– Себастьян выполняет значительно больше работы, чем ты.
– Даааааа, об этом… мы сидим в Бентли, пьем Дом Периньон, а ты болтаешь со своим помощником, который очевидно работает на тебя всю ночь напролет.
Коннор поднял брови вверх, словно говоря, Да, и…?
– Я не знаю ни одного вице-президента в Экзертон, кто бы жил так, на широкую ногу,– закончила я.
– Да, ну, я особенный вице-президент.
– Достаточно особенный, чтобы воспользоваться Бентли и бутылками Дом Периньон для того, чтобы производить впечатление на крошек секретарш? – я насмешливо похлопала глазами.
Меня не должно было это волновать. Мне следовало это знать. Я хочу сказать, действительно, – я переспала с парнем через два часа после знакомства. Чего я ожидала, предложения и кольца?
Я должна была подумать об этом раньше, прежде чем забраться в этот проклятый лимузин – если бы какая другая причина, тогда бы я не стала думать об этом сейчас. В смысле, этот парень великолепен. У него был невероятный счет в банке. Он разъезжал в Бентли лимузине, ради всего святого. Должно быть, женщины постоянно бросались на него. А если какая-то и нет, он включал свое обаяние, и она незамедлительно сдавалась.
Как я.
Это не должно было волновать меня.
Но волновало.
Он натянуто улыбнулся мне. Что было больше похоже на гримасу.
– Сказки Себастьяна о моем прошлом сильно преувеличены.
– Я не сомневаюсь, – равнодушно сказала я.
– Не надо, – тихо сказал он, его лицо вдруг стало очень серьезным.
– Что? – спросила я, искренне недоумевая.
– Притворяться, словно то, что у нас было, ничего не значит. Потому что это, кое-что значит для меня.
Я отвернулась. Мне пришлось – мое сердце трепетало.
Я сказала себе: Он наверно каждой девушке, забравшейся в этот лимузин, говорит ‘это что-то значило для меня’. Это просто еще одна история.
Но она была неплохой.
– Я просто глупая, – пробормотала я.
– Звучит, словно у тебя появился синдром раскаяния.
– Нет…
Я просто сожалею, что позволила своим чувствам выйти из-под контроля.
– Просто, я увидела, как ты используешь все это, – я показала на лимузин, – чтобы произвести впечатление на женщин с целью затащить их в постель. И задалась вопросом, являюсь ли я одной из многих.
Он усмехнулся – это было не то, чего я ожидала.
– Я уже переспал с тобой, Лили. Ты не думала, что, если бы я действительно был подлецом, то на этом бы все и закончилось? Сунул, вынул и бежал?
Ну… ладно… в чем-то он ПРАВ.
Затем он потянулся, взял мою руку в свои и заглянул мне в глаза. Мое сердце затрепетало чуть сильнее.
Он показал на лимузин своим фужером с шампанским, как я сделала ранее.
– Все это, для отвода глаз. Ты главная приманка. Когда я с тобой, я с тобой. Ты владеешь моим полным, безраздельным вниманием. Только ты… и я.
– Но, когда все кончено, все кончено, правильно? – спросила я с легким оттенком горечи в голосе.
Я даже не думала о том, что говорю. Словно я услышала строчку диалога из фильма, а не сама это произнесла. Слова просто сорвались с языка раньше, чем я сообразила.
Как только это произошло, мои глаза расширились. Я ожидала, что лимузин резко затормозит, и мистер Коннор Брукс без лишних слов покажет мне на дверь.
Вместо этого он засмеялся.
Опять же, совершенно неожиданно.
Затем он склонил голову и посмотрел на меня, его глаза сверкали.
– Чтобы это выяснить, мы должны сделать следующий шаг, так ведь?
Еще одна история, пробубнила я про себя.
Но еще одна хорошая.
Он наклонился ближе, и я почувствовала его пьянящий аромат – этот мужской, экзотический одеколон, заставлявший меня желать его рук на своем теле.
– Я хочу. Вопрос в том – ты хочешь?
Мне снова предстояло сделать выбор – но на этот раз я была чуть более здравомыслящей, чем тогда на тротуаре.
