– Никаких,– заверил его Хой. Он снова обратил пристальный взгляд ко мне.
- К тому же, послезавтра я должен приступить к смотру внепланетных поселений и космических станций. Если захотите присоединиться, уверен, обнаружите, что моя яхта намного более комфортабельна, чем военный шаттл.
Что ж, отказывать было бы грубо, да и идея провести значительную часть месяца взаперти на Аквиле с Юргеном была не самой приятной перспективой, которую я мог вообразить, так что я изобразил краткие раздумья и кивнул.
- Спасибо, - ответил я, еще не понимая, насколько далека от истины будет моя следующая фраза, - будет очень приятно.
Мое первое впечатление от "Гребня волны" не сделало ничего, чтобы рассеять излишне оптимистичную иллюзию, что на этот раз я счастливо отделался и могу ожидать скорее роскошный круиз, нежели инспекционную поездку. Моя каюта была обставлена настолько щедро, насколько я мог только надеяться со времени причисления к личному составу штаба Живана; едва ли не до того сверх меры, что матрас на кровати был таким податливым, что забираться на него скорее походило на поглощение клоком мховых зарослей, чем на попытку отдохнуть. После одной бессонной ночи, измученный кошмарами, в которых меня переваривали, я дал Юргену инструкции убрать его и утилитарная обивка оказалась мне больше по вкусу. Он кивнул и к моему облегчению отошел от решетки термостата, где его обдувало холодным воздухом [3], позволяя его выдающейся вони свободно разгуливать по комнате. Юрген точно не был самым располагающим к себе солдатом в Имперской Гвардии: на самом деле, я видел солдат, мертвых несколько дней, и все же выглядевших более прилично, чем он. Тем не менее, он обладал рядом качеств, которые делали его идеальным помощником, не последним из которых было буквальное следование отданным приказам, вкупе с непоколебимой верой в мои решения, уступающей только его уважению Самому Императору. Он спасал мою жизнь чаще, чем каждый из нас мог вспомнить, хотя я старался не беспокоить его чем-то, подразумевающим счет больше десятка, поскольку подозревал, что это может привести к снятию его носков, перспективе, которая заставила бы даже орка содрогнуться.
- Мой был таким же, - сказал он, свирепо глядя на негодный матрас, - я бы глаз не сомкнул, если бы не сбросил его на пол.
У него была маленькая комнатушка, смежная с моей, это было обычной практикой для гостевых кают, подразумевалось, что гостю понадобятся камердинеры, горничные, стилисты, да все что угодно, что нужно было иметь под рукой. Я не находил причин, чтоб рискнуть войти внутрь, но быстрого взгляда через дверной проем мне хватило, чтоб у меня не осталось сомнений, что Юрген разместился там как дома, обосновав там гнездо хурда из огрызков еды, отброшенного нижнего белья и планшетов с порно. Я без понятия, кто будет приводить тут все в порядок, когда мы выгрузимся, но сильно подозреваю, кого бы ни назначили на эту работу, он наверняка перед этим сильно разозлил своего начальника.
Несмотря на чрезмерно мягкие матрасы, большая часть путешествия оказалась приятной, как я и предполагал. Мы провели почти месяц, прыгая с одного аванпоста на другой, где Хой оставлял приписанного местным Администратумом специалиста, в то время, я наводил именем Императора страх на тех представителей личного состава Системных Сил Обороны, которых мне удавалось застать бездельничающими. В основном я должен признать, я был достаточно благоприятно впечатлен, конечно, они не дотягивали до стандартов Гвардии или Флота или они были бы заменены кадрами из десятины, но они были достаточно компетентны, чтоб утереть носы тау, если дело дойдет до драки. Не надолго, конечно, их подавят за несколько дней, но синенькие будут знать, что они вступили в бой и волей Императора, достаточно ослабнут для нашего флота, когда мы опять вернемся для освобождения системы.
Между аванпостами, мы в основном проводили два, три дня в открытом космосе, которые очень были похожи на выходные. Конечно, у меня было достаточно работы, оставаться на связи с Живаном и своевременно передавать последние разведданные, но как всегда, Юрген был моим неоценимым оплотом против наиболее тягостных аспектов моей работы, разбирая большинство бумажных завалов с его обычной эффективностью.
Это позволило мне поиграть в дипломатические игры, смешаться с обычным сборищем аристократических паразитов и старших бюрократов, которые срослись с домашним хозяйством губернатора и которые были приятно осведомлены о моей незаслуженной репутации. Ловко разыгрывая комбинацию старого вояки и скромного героя, я надоил из них приличное количество полезных сведений, которые я должным образом отправлял Живану вместе с кусочками информации о наиболее вероятных влиятельных приверженцах тау, которые я отправлял прямиком Эмберли.
Несомненно, наиболее приятным аспектом путешествия, была возможность поближе познакомиться с Хоем; он несколько раз приглашал меня в его каюту на ужин, где Стин, его персональный повар, демонстрировал свои кулинарные навыки по приготовлению морепродуктов [4], которые граничили с гениальностью. Когда ужин заканчивался, мы удалялись в несколько безвкусный зал, где проводили время за партией, двумя в регицид, перед стеной из армокристалла, за которой простирались потрясающее владение Императора. Я возмутительно переоценил свои навыки в передней линии обороны.
- Это почти чудо, что вы наконец-то здесь, - сказал Хой, опрокидывая в себя кубок с ка и оглядываясь в поисках добавки. - Хотите еще?
Я оторвал взгляд от доски с регицидом, где был на грани проигрыша уже третьей игры подряд, довольный возможностью отвлечься. По правде говоря, я бы предпочитал перекинуться в таро, но я чувствовал, что губернатор полагал это слишком вульгарным времяпрепровождением и если бы на проверку он оказался хорошим соперником, я бы никогда не смог перебить его ставки.
- Нет, спасибо, - ответил я, рассмотрев его предложение.
Ка был хорош по своему, но у него было несколько пересыщенное послевкусие и я начал скучать по более чистому аромату своей любимой выпивки.
- В этот раз я налью амасека.
- Ну если вы так хотите, - ответил Хой, выглядевший несколько удивленным и передал сигнал слуге. Необычно, что вокруг не было ни одного, так как он распустил их всех после ужина. В отличии от большинства аристократов, которых я встречал, он был достаточно благоразумен, чтоб понимать, что они тоже люди и склонны распускать сплетни обо всем, что услышат.
- Но я подумал, что вы предпочтете кое-что получше, чем то, что мы можем предложить.
- Так и есть, - ответил я, зная его достаточно хорошо, чтоб быть уверенным, что он не воспримет искренность, как оскорбление его родному миру, - и у меня есть особенно хорошая бутылочка в каюте.
Если Живан и знал о ее исчезновении из его персонального запаса, то он был слишком вежлив, чтоб упомянуть об этом.
- И так как эта наша последняя ночь, перед выходом на орбиту, - продолжил я. - то я не могу представить лучшего времени, чтоб раздавить ее.
Хой медленно кивнул. Как только мы вернемся в Глубоковолье, наши собственные обязанности сделают такой дружелюбный вечер вместе невозможным, так что мы должны были насладиться им, пока могли.
- Во всех смыслах, - согласился он и нажал кнопку на подлокотнике своего кресла. Кажется слуги чрезвычайно долго не отвечали.
- Попросите своего человека принести ее сюда.
Я встал, чуть с большей осторожностью, чем ожидал; ка может быть не совсем в моем вкусе, но нельзя было отрицать, что это сногсшибательное пойло.
- Я принесу ее сам, - сказал я. Так как я умудрился не подпускать Юргена к губернатору и думал, что благоразумнее поступать в таком ключе и далее.
- Возможно, так будет лучше, - согласился Хой, с нетерпением нажимая на кнопку вызова еще раз, - если он похож на моих сотрудников, то мы умрем от жажды, до того как он принесет ее.
- Верно, - дипломатично согласился я и выскользнул из каюты губернатора. Когда солидные золотые двери скользнули закрываясь за мной, мои ладони начали зудеть; давным давно я научился не игнорировать это предчувствие, даже как сейчас, когда не было явных причин беспокоиться.
Ослабив лазпистолет в кобуре, я пошел по коридору, на этот раз покрытому пышным, слегка пружинящим под ногами ковром. Мои шаги были бесшумны и я напряг слух в поисках любых неординарных звуков. Я не слышал ничего не обычного, хотя это не принесло мне облегчения. По моему опыту убивает вас именно то, чего вы не замечаете. Тихо жужжали воздуховоды и постоянный напев их двигателей, скорее чувствовался, чем был слышим и он был как всегда стабильным.
Вот это меня и насторожило, не сам звук, а полное отсутствие других звуков. Все время, с тех пор как мы зашли на борт, я всегда слышал слабый шум человеческого присутствия, смешанного с другими звуками; теперь эта туманная смесь далеких голосов, инструментов и шаги непритязательных работяг по непокрытым участкам корабля полностью испарились. Окончательно убедившись что, что-то пошло совсем плохо, я достал свой пистолет и ослабил в ножнах свой преданный цепной меч. Завернув за угол на следующем перекрестке, я напрягся, заметив движение вдалеке, затем расслабился. Слуги Хоя наконец-то ответили на вызов. Трое. Золотые элементы их ливрей вспыхивали, когда попадали в свечение люминаторов над головами.
