крутой поворот туннеля и… получил в лоб прикладом.
Бумс!
Ноги подкосились, и я со всей дури рухнул на пол. В глазах закружились уже привычные звездочки, но сознание расставаться со мной не спешило. Я даже разобрал английскую речь:
– Еще один комми! Но какой-то странный.
Я схватился за голову, выматерился.
– О! По-русски говорит.
– Точно, Джек, русский это.
Второй говорил слегка гнусавым голосом, растягивая гласные. Будто каши в рот набрал. Американцы?
Перед глазами появились военные ботинки с рифленой подошвой. Скрутив руки за спиной, меня вздернули вверх. Ага… Небольшая пещера, мощный фонарь в руках одного… Джи-ай, епать-колотить! Натуральный американский солдат. В зеленой куртке с закатанными рукавами и разгрузке с гранатами и запасными магазинами. За плечом – штурмовая винтовка. Сильно напоминает М16.
– Имя! Званье! – Рыжий, с рыбьими глазами джи-ай поставил фонарь на попа, достал из нагрудного кармана книжечку. – Какой ты есть роты?
Это у него «допросная», м-мать, инструкция на русском. Я присмотрелся. Нет, еще какие-то латинские буквы со странными значками над ними. Напоминало… Да, млять, видел я как-то подобное, если память не подводит. Напоминало вьетнамский алфавит.
Я оглянулся. Руки, причем профессионально, мне заломили два негра. В такой же зеленой форме, касках. У одного на каске топорщил узнаваемые ушки плейбоевский зайчик. Гребаный пижон, сука.
– Почьему молчишь?
– Фак ю, – на сносном английском ответил я, сплевывая под ноги. В голове еще гудело, но соображалка начала работать. Туннели, американцы с М16, влажный воздух, экзотические насекомые… Шестеренки, хоть и со скрипом, прокручивались. Выводы напрашивались безумные и нерадостные. Перспективы не вдохновляли совсем.
– О! Мистер знает английский, – надел лыбу рыжий. – Тогда я представлюсь. Капитан Джек Дэниелс, двадцать пятая пехотная дивизия США.
– Дерьмовое виски. – Я еще раз оглянулся на негров. Мощные, сука, такие… Закатанные рукава открывали нехило накачанные бицепсы.
– Мой отец был изрядный шутник, – покивал Джек. – Любил – как вы там, русские, говорите? – «положить за воротник».
– Заложить, педрила, – буркнул я и поморщился, когда черные хаки-бойз резко встряхнули меня, от чего башка затрещала еще сильнее.
Дэниелс профессионально охлопал меня. В напрочь испорченных шортах ожидаемо ничего не нашлось, в нагрудном кармане майки тоже было пусто.
– Странная одежда для «железного треугольника»[1], – рыжий пожал плечами, разглядывая принт на майке – голографическую иллюзию черной дыры.
– Ладно, разберемся, – капитан Виски кивнул неграм. – Тащите его к остальным.
Меня нагнули в позу пьющего оленя, поволокли к выходу из пещеры. По дороге бойцы тихо, между собой, кляли службу в каких-то туннельных крысах[2]. Боевые не выплачивают, начальство гоняет в хвост и гриву и за людей не считает. Вот только Джек хорош.
Меня доставили в другую, более просторную пещеру. Свет проникал в нее через специальные шахты, в которые сейчас лил мелкий дождь. Пространство пещеры было заставлено ящиками, на которых сидело сразу с десяток бойцов в разгрузках с автоматами в руках. У некоторых на поясах висели открытые кобуры с «кольтами». Ну прямо ковбои Дикого Запада.
Жирный, с висящими щеками америкос подошел, оглядел меня поросячьими глазами. Его лоб был покрыт испариной, от толстого тела несло потом.
– Еще один комми? Очень хорошо, Джек. – Свинтус повернулся к вошедшему Дэниелсу. – Отличные результаты! Я сообщу о тебе в главный штаб.
– Да мне по хрен, Дамбо!
– Я сто раз просил не называть меня именем диснеевского слона!
Мне стянули руки ремнем, подтащили к группе связанных азиатов, среди которых я, к своему удивлению, обнаружил вполне себе европейского вида мужика с рязанской ряхой и небольшой бородой. Сквозь следы побоев и запекшуюся кровь явно проступал характерный нос картошкой. Лица трех азиатов также отсвечивали фингалами и кровоподтеками разной степени тяжести. Все с мрачным удивлением разглядывали меня и черную дыру на моей груди.
Пока командиры переругивались, я успел перекинуться с «Рязанью» парой слов.
– Чей будешь? – негромко первым спросил по-русски мужик. Как только догадался? Впрочем, у меня тоже вполне славянские черты лица. Широкий лоб, сильные скулы… Одет мужичок был в порванный камуфляж, но старых расцветок. Никакой «цифры».
– Мэйд ин ю-эс-эс-а, – ответил шепотом, откидываясь на стену.
– Да уж понял, что не за океаном делали. – Бородатый переглянулся с субтильным азиатом, чье лицо рассекало аж два шрама. Один шел через нос и губу, второй затронул лоб и бровь правого глаза.
– …Я найду эту херню! – настаивал тем временем Дэниелс, споря со Свином. – Жопой чую, рядом она где-то.
– Так давай еще раз поспрашиваем товарищей, – издевательски отвечал толстяк. – Выпотрошим их, и уже к ужину будем на базе. Пурпурное сердце тебе, премия – парням.
– Ты колоть их будешь до второго пришествия! Это же фанатики!
Я снова переключился на соседей.
– Звать тебя как? – «Рязань» напряг связанные руки.
– Зови Иваном. А тебя?
– Тоже.
– Тезка? Скажи-ка мне, Иван. – Я облизнул губы. Пить хотелось ужас как. – Какой сейчас год?
– О как тебя приложили! – покачал головой бородач, глядя на шишку на голове. – Шестьдесят седьмой.
– А точнее?
– Первое мая.
– День всех трудящихся?
– Точно, наш человек.
– А вьетнамцев как зовут? – тут я рисковал, но не слишком сильно. Все примерно уже было ясно.
– Это, – тезка кивнул в адрес азиата со шрамами, – Ле Куанг Чунг, а вон тот…
Имена второго и третьего вьетнамцев я узнать не успел. Джек Дэниелс, махнув рукой на Дамбо, увел пехотинцев. В пещере остались оба негра, что меня конвоировали, и толстяк. Последний, гнусно ухмыляясь, достал из ножен тесак а-ля Рембо и произнес по-английски:
– Игра очень простая. Я задаю вопросы. По очереди. Вы отвечаете. Кто не отвечает – тому я что-нибудь отрезаю.
Эту фразу он повторил на вьетнамском и, судя по глазам моих соседей, никаких иллюзий они не испытывали. Отрежет. Потом, пользуясь такой же книжечкой, как у капитана, спросил на корявом русском, кто мы и к какому подразделению принадлежим. Мы дружно молчали.
– Чтобы вы поняли, насколько я серьезен… – Дамбо схватил ближайшего вьетнамца и перехватил ему горло. На земляной пол хлынула кровь, азиат засучил ногами.
– Эй, майор! Это не по уставу! – К Дамбо подошли оба негра.
– Майор! – Я попытался привстать, но меня пихнули ногой обратно на землю. – Я вообще не при делах! Какой, млять, тайник?
Происходящее напоминало третьесортный боевик, и я ловил себя на каком-то двойственном ощущении: нереальности, несмотря ни на что, с одной стороны, и знакомой отстраненной собранности с другой.
– Какой?! – Дамбо отшвырнул вьетнамца, затем подошел ближе, поигрывая окровавленным ножом и напрочь игнорируя черных. Упавший азиат продолжал сучить ногами и хрипеть. – Какой, сука, тайник? С секретным оборудованием, что ваши дружки-китайцы сняли с самолета-разведчика, упавшего в «железном треугольнике»!
