— У тебя навязчивая идея после просмотра той кассеты, — Вера рассмеялась, поежившись от легкого ветерка, коснувшегося разведенных бедер.
— Анна Сергеевна, ко мне не пускать никого, я занят, — по-мальчишески хихикнув, Исаев нажал кнопку селектора, и получив в ответ утвердительное «хорошо», вернулся к распластанному на столе телу Клинковой, — Приступим?
— Мне как-то неловко даже, Исаев, — Вера снова рассмеялась, а потом резко замолчала, когда мужчина оставил первый поцелуй на внутренней поверхности бедра. Сердце забилось в груди маленькой птичкой, как в первый раз. Запрокинула голову, усердно рассматривая потолок, пока он незаметно для нее переместился туда, где уже нестерпимо ныло и пульсировало.
«Хоть бы не застонать. Хоть бы не застонать».
Клинкова вцепилась в крышку стола, сгребая под собой разбросанные листы бумаги, громко дыша и зачем-то, мысленно, считая до десяти. Артем, с каким-то совершенным остервенением вылизывал ее, будто находясь под пристальным вниманием со стороны. По факту, так и было: Вера, насколько позволяло собственное тело, следила за каждым его движением, за тем, как он прикрывает глаза, когда касается губами ее кожи, за тем как сжимает сильными ладонями ее бедра, даже за тем, как на его лице появляется лукавая улыбка, стоит только девушке вздрогнуть от очередного прикосновения.
И в такие моменты появляется осознание, что наверно все-таки это секс не ради секса, а ради чего-то… Такого.
В какой-то момент быть просто рядом, становится мало и хочется вгрызаться зубами в желанную плоть, чтобы прорасти в нем, утонуть, захлебнуться и больше никогда не существовать по отдельности. Тот момент, когда поодиночке, даже дышать становится трудно. Когда мысли, волей-неволей возвращаются к одному.
«Десять».
Вера закрыла свой распахнутый рот ладонью, сдерживая гортанный стон, когда мощная волна оргазма накрыла, после хитрых манипуляций Исаева.
«Где только научился, зараза».
— Ну как? — в поле зрения появилось его улыбающееся лицо.
— Круто. Твоя секретарша многое теряет, — Клинкова улыбнулась в ответ, вытирая его подбородок, блестящий от ее влаги.
Артем помог ей немного привести себя в порядок. С размазанной помадой пришлось повозиться. Новой укладки хватило всего на полчаса, но это было не главное, главное он увидел и оценил в полной мере, на что тратятся его деньги. Она же красивая к нему пришла, правда ведь?
— Какие планы на сегодня?
Артем вернулся в свое кресло, расслабленно откинувшись назад, курил и с какой-то невероятной, почти убийственной теплотой смотрел на Веру. Она спрятала маленькое зеркальце в сумку, потеряв последнюю надежду спрятать следы их непродолжительного, но явственного грехопадения и посмотрела в ответ.
— Если честно, я была бы рада как слон, если бы ты прямо сейчас отложил все свои дела и мы поехали бы домой, но зная тебя, ты так не сделаешь, то мне придется пообедать в компании Софы, а потом съездить домой, такой вертолет Захару купила, он наверно с ума сойдет.
— Как он? Обжился немного?
— Пока все равно ходит за Людой хвостиком, но уже не прячется от Гриши и к бабушке подходит, даже без конфет, — Вера немного грустно улыбнулась, принимая из рук Артему дымящуюся сигарету. За дверью «загрохотал» бас Мишки, который, как и было очевидно, пытался прорвать оборону в кабинет Исаева, но судя по тому, что в дверь еще не постучали, вверенную ей территорию, Аня защищала, видимо, грудью. Артем усмехнулся, сжимая чуть прохладные пальцы Вериных ног, которые она вытянула ему на колени, так и, продолжая сидеть на столе напротив.
— Он еще маленький, быстро привыкнет. Только не делайте из него маменькиного сынка, все-таки он будущий мужик. Немного подрастет, и отдадим его на бокс.
— Люда не позволит, ты что, — Клинкова отмахнулась, невольно прислушиваясь к баталиям за дверью, — Только макраме или оригами, не больше.
Парочка одновременно засмеялась, продолжая интимные ласки между собой, только уже глазами. Это время, которое они проводили вместе, ненавязчивое, расслабленное, за разговорами или дурацкими шутками, Вера ценила больше всего.
Просто в такие моменты, они оба были собой, особенно Артем. Она видела, сколько сил отнимает у него эта «грандиозная» стройка века, сколько времени он тратит на встречи с посторонними людьми, которые так или иначе, тоже причастны к этому проекту и как мало достается ей. Но она с мужеством терпела, потому что прекрасно понимала, что он не может разорваться, его наоборот нужно было поддерживать, как и любого мужчину в трудные моменты, поэтому молча, принимала все то, что происходило, радуясь только одному — что он просто пришел.
После того глупого и как оказалось, никому ненужного расставания зимой, пришлось многое переосмыслить и сделать выводы. У Веры больше не было времени играть в маленькую девочку, мучая своими недомолвками и капризами Исаева, нужно было перекраивать себя под отношения, взрослые и осознанные. Наверно, если сейчас подумать, все-таки от нее больше зависело, будут они вместе или нет, ведь в свое время именно Вера дала ему зеленый свет на второй шанс. Если бы она так настойчиво не билась за свое, надо признать, он бы отпустил. Но самое грустное — отпустил и больше бы не вернулся. Поэтому Вера в один момент решила, что должна меняться для этих отношений, чтобы до него, наконец дошло — она готова. Клинкова старалась каждый день быть для него лучше, хотела, чтобы он ей гордился, и самое главное в этом было то, что Артем тоже старался для нее. Из этого могло получиться что-то путное, действительно.
— Мне нужно с ним увидеться, — послышался приглушенный, тихий мужской голос за дверью.
— А я тут блять просто так стою, — голос Зимина резанул по ушам и Вера с Артем снова прыснули со смеху.
— Артем Александрович… — Аня как обычно начала тараторить, но тогда Артем с тяжелым вздохом поднялся со своего кресла, хватая со стола пепельницу и недовольно скорчившись, открыл дверь своего кабинета.
Вера быстренько шмыгнула на диван, накидывая на плечи кардиган и застегивая босоножки, пока широкая спина Артема скрывала ее от посторонних глаз.
— Она была великолепна, Тёмыч, встретила меня с горящими глазами, перегородила мне путь, как настоящая амазонка не пускала меня, представляешь? Я сражен наповал, — Мишка был как обычно, в своем репертуаре, отодвигая Исаева и вваливаясь в кабинет. Артем едва успел бросить быстрый взгляд на Веру, мол, успела привести себя в порядок или продолжает сидеть на столе, светить трусами, — Привет, Верунчик.
Вера, улыбнувшись, кивнула мужчине головой в знак приветствия, наблюдая, как кабинет заполняется людьми. Исаев продолжал стоять в пороге, запуская следом Аню и незнакомого мужчину за собой.
Зимин, недолго думая, по-хозяйски распахнул небольшой шкафчик, доставая из него уже початую бутылку коньяка и пару стаканов, шумно приземлился на диван рядом с Верой, обдавая ее шлейфом своего одеколона.
— Артем Александрович, вы сказали никого не пускать…
— Ты делала все правильно, Аня, не беспокойся. Если хочешь, можешь сходить на обед, мы справимся. Виталий Сергеевич, заходи, давай, че топчешься в пороге.
— Тё-ё-ё-м, — начал Мишка, отрывая взгляд от увлекательного наполнения стаканов, поправил свои очки и посмотрел на друга.
— Замолчи, — Артем отмахнулся и, похлопав мужчину по плечу, отодвинул ему стул за небольшим переговорным столом, посреди кабинета. Мужчина вежливо кивнул головой, ставя свой портфель на стол и поправив пиджак, опустился на предложенное место.
Клинкова неожиданно для себя самой скривилась.
— Вера, это Виталий Сергеевич Жломский, наш советник и помощник в юридических вопросах на новом для нас поприще, занимается нашим представительством, пока, мы так, скажем, роем котлован под фундамент, да, Миш?
— Угу… Роем. Смотри, как бы кого не зарыли туда, — Зимин был явно не настроен на диалог с Жломским, и от этого в воздухе витала вполне ощутимая напряженность.
