Мы с Лизой в этом плане разные, она всегда при параде, настоящая чикуля, инста-богиня, у которой свой блог об уходе за собой. Мне же нравится все естественное, минимум макияжа, просторная одежда. Когда Лиза начинает шутить, что в моей одежде я больше напоминаю мальчика, и Глеб никогда не предпримет решительных действий, я просто показываю ей шпагат и напоминаю, что я гимнастка, могу ягодицами орех расколоть. В смысле не предпримет шаги?
Но все это шутки, настолько дерзкой я позволяю себе быть только наедине с подругой.
— Вы видели, у нас свой бассейн? Можем чилить на нем до вечера, а потом пойти и потусить в баре у моря, служащий отеля сказал, что там самые крутые вечеринки на Мадагаскаре! — Глеб светится, жмурится от яркого солнца. Его светлые волосы развиваются на ветру, какой же он Милаш. Бред Питт в молодости. — Викуль, натереть тебя?
Я все же сняла с себя футболку и решила натереться кремом с защитой, чтобы не обгореть в первый же день. Хотя даже он не спасёт меня, вечером буду цвета молодого свининка со своей белой кожей.
У меня не получается быть соблазнительной, все мои движения — просто практичные движения. Их никак нельзя назвать эротичными. Вика же, просто снимая с себя футболку, практически демонстрирует элемент стриптиза. Это заложено в ней на генетическом уровне, она не прикладывает никаких стараний для этого. Просто такая, какая есть.
— Давай. — говорю я и млею от его прикосновений, чувствую, что растирая белый крем, он все же, как бы случайно, касается зон, которых не следует. Рука скользит немного по попе, втирает белый крем чуть больше, чем нужно. Натираю спину, он случайно проскальзывает пальцами под чашечку. Замираю, делаю вид, что не замечаю, не хочу его спугнуть. С робким Глебом, любая его инициатива — подарок судьбы. Не все мужчины быстрые достигаторы, некоторых необходимо направлять и подсказывать.
Мы пьём шампанское с фруктами и прыгаем в бассейн бомбочкой. Сегодня, после длительного перелета, решаем устроить себе день тюленя. Никаких планов, ничего, просто наслаждаемся жизнью. Делаем общее фото, крича, как сумасшедшие:
— Ан-та-на-на-ри-ву!
Беру в руки водный пистолет, весьма недетский, очень тяжёлый и стреляет мощной струей. Наставляю его на Глеба и выпускаю струю прямо ему на интимное место. Он пригибается, морщится, а я хохочу. Он шипит и бежит за мной, гонится как одержимый. Перехватывает руки, отбирает пистолет и обливает меня водой с головы до ног.
— Глеб… Глеб! — задыхаюсь от смеха, отпихиваю его и пытаюсь взять ситуацию в руки, но он не уступает.
— Какая же ты проказница. — шепчет он, хватая меня на руки. Такое мимолетное его помешательство разгоняет моё сердце, заставляет кипеть.
Мы устраиваем бои в бассейне, пара на пару, стягиваем в шутку плавки с Игната. Это один из самых солнечных дней в моей жизни. Меня наполняет счастье, струится по венам, возносит к небесам.
Колоритный бар на берегу Индийского океана, пропитанный духом Мадагаскара, был очень дорогим заведением, он входил в пятерку самых популярных мест нашего курорта, но мы решили шикануть в честь приезда. С первых секунд нахождения в нем, мне стало понятно, почему так — сам бар стоял на сваях над водой, у него были стеклянные стены, через которые можно было смотреть, как плещется море, и пенятся волны. Запах океана опьянял, он был крепче сорока градусов. Разноцветные огоньки, образующие подобие потолка, наводили волшебство. Атмосфера свободы.
Такое заведение было нам не по карману, мы решили зайти в него в честь нашего прибытия и выпить несколько коктейлей, потанцевать. Цены кусались и мы не могли позволить себе полноценные блюда, да это и неважно, мы здесь не ради еды. Нас это совсем не расстраивало.
Я надела короткий топ и широкие шорты с завышенной талией, которые подчеркивали мои гибкие ноги и тонкую талию, при этом мне было удобно и в танце ничего не будет видно. Лиза же надела разлетающееся платье в мелкий цветочек, я боялась, что если ветер усилится, она всем покажет свою попу в стрингах.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Давайте выпьем за Вас, девчонки, самых красивых не только на этом острове, но и на всей планете земля! — Игнат поднимает стакан виски с колой столь торжественно, что мы смеёмся над его выражением лица. У него не вероятная подвижность лицевых мышц, ему нужно было поступать на театральный, из него получился бы прекрасный актёр.
— Льстец. — Лиза игриво ударяет его по руке, чуть дольше необходимого задерживает руку на его, гладит золотистые волосы на руке. У этих двоих так быстро налаживается контакт, мне немного завидно. Белой завистью. Только рада за них, но я хочу также.
К сожалению, мы с Глебом оба робкие; лет пять пройдёт пока мы поцелуемся, если вообще наши отношения завяжутся. Я ведь могу ему даже не нравиться.
— Кстати, Вика, ты вроде хотела искупаться голой в океане или под водопадом. Когда можно будет насладиться этим пикантным зрелищем? — Игнат немного отлипает от подруги и подмигивает своему брату, который сидит от меня на пионерском расстоянии.
— Тебе — никогда. — фыркаю я, поправляя топ и крутя бокал, рассматривая маленькие пузырьки от шампанского.
— Но Глебу чисто теоретически может перепасть?
— Все зависит от Глеба. — поворачиваюсь к его брату, смутившегося от прямого намека. — Но такими темпами, большая вероятность, что я найду малагасийца и покажу ему сиськи!
Выпиваю за раз чуть больше, чем нужно, от чего-то находит грусть и ее нужно срочно отогнать. Иногда на меня давит нерешительность Глеба, с моим неугомонным темпераментом мне постоянно хочется драйва и эмоций. Лиза успокаивает меня, что противоположности притягиваются, если бы Глеб был таким же взрывным — мы бы не подходили друг другу. Но, я никогда не позволяю себе хандрить и впадать в депрессию. Лучшее лекарство от переживаний — улыбка!
Поэтому когда заиграла моя любимая песня, я кинулась на танцпол в гущу людей, распуская волосы и поддаваясь животным инстинктам, прыгая, кружась, облизываясь, танцуя. Обожаю танцевать. Чувствую себя дикой и необузданной, дикаркой, просто поддаюсь музыке. Морской воздух и чувство свободы действуют на меня возбуждающе. На мне не было лифчика и я чувствовала, как соски затвердели и стали выделяться сквозь полупрозрачный топ. Я успокаивала себя тем, что это курорт, тут все так одеты…
Друзья часто называют меня безбашенной, я люблю рисковать, наслаждаться жизнью на все сто, не упускать возможности… И сейчас я не хотела просто сидеть и пить коктейли, я хотела отдать себя всю океану и этой чудесной музыке. Когда мы вернёмся домой в вечный холод и серость, моё сердце будут греть воспоминания.
Не знаю сколько я так танцевала, может час, не меньше. У меня даже голова закружилась, джинсовая ткань шорт промокла насквозь. Пришлось выйти из толпы и отойти в сторону, чтобы отдышаться и выпить водички. Я была вся влажная, струйки пота стекали в лиф.
Лиза с Игнатом танцевали, обнявшись и обтираясь друг об друга. Глеба не было видно, скорее всего его ото всех разделила толпа. Решив, что не буду мешать ребятам, я стала осматриваться.
Как оказалось, тут была смотровая площадка на ночное побережье, которую мы не заметили до этого, она была приближена к столикам с депозитом — VIP. Я робко подошла к ней, не понимая могу ли тут находиться, и ахнула, не веря своим глазам.
Ночью океан казался черной бездной, только белые волны рассекали эту темноту. Было даже страшно смотреть на эту черноту. Огни отелей местами освещали берег, проводили линию, отгоняли прочь бездну. Это завораживало.
— Как же красиво! — воскликнула я, убежденная, что меня никто не услышит. Хотела бы запечатлеть всю эту красоту на видео. И Луну и звёзды… но Камера не может снять то, что видит человеческий глаз. Оставалось только впитывать это все в себя всю эту красоту. — Я люблю тебя, Мадагаскар!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Здесь необходимо смотреть на закат. — из темноты выходит парень, туша сигарету и выбрасывая ее в океан. Трудно разглядеть его лицо, оно почти сливается с ночью, различаю только, что у него иссиня-черные волосы и смуглая кожа, зеленые глаза же светятся в темноте, как у Чеширского кота. Темноту освещают. У него сильный акцент, его русский режет ухо, но хриплый голос бархатист и притягателен. Вообще, удивительно, что он его знает, мало кто из иностранцев учит русский.
