за столом, совсем не человек. Да, голова на месте, глаза словно буравят, но волосы слишком гладко зализаны, лицо исключительно правильное, ни одной морщинки, а вместо кисти на левой руке – насадка со сверлом. Бабки в посёлке рассказывали, что так выглядят Кузнецы. Нет, не те, кто куёт из солнца всякие железки…
– Говори, кто такой, – незнакомец неожиданно взлохматил волосы.
– Ярни, из п-посёлка Твёрдой Жести.
– Привет, Ярни. Ты, наверное, не понимаешь, кто я. Давай-ка по-быстрому. Если посмотришь под стол на мои ноги, сразу уразумеешь, – незнакомец властно кивнул, будто потребовал наклониться.
Ярни подчинился и обомлел: Кузнец сидел на стуле-каталке с большими колёсами, ободья которых парень поначалу принял за странно закруглённые подлокотники кресла. Ноги заканчивались в коленях, но так, что словно ниже их оторвали: из коленей торчали пучки проводов, на кончиках которых стреляли искры.
– Вы кто? – Ярни только и смог повторить недавний вопрос.
– Ну вот… А я рассчитывал на смекалку, – незнакомец указал сверлом вверх. – Оттуда я. Помнишь потрясение несколько циклов назад?
Ярни конечно же помнил. Комета врезалась в окраину соседнего посёлка, после чего тот стал хиреть, пустеть, пока не вымер. И дал Ярни шанс спуститься к солнцу.
– Ага, прозреваешь, – Кузнец расхохотался. – Авария случилась. Прошил я слоёв девять, столько железа протаранил. Едва до вашего солнца не добрался. И ноги потерял. А без них мне, парень, тяжело.
– Так попросите о помощи, – Ярни судорожно соображал, что могла сулить встреча с Кузнецом, свалившимся с неба.
– А вот и попрошу. У тебя. И взамен чем-нибудь пригожусь. Услуга за услугу. Таков, как вы говорите, Железный закон.
*****
– Вставай, паршивец! – дед нависал грязной тучей. Вот-вот брызнет ядовитая влага. Обожжённый нос раскраснелся, глаза в разные стороны. Несколько уцелевших зубов щёлкают от гнева. От него, как всегда, несло скверным перегаром. – Посмотрите-ка на эти руки! Если узнаю, что воруешь, отрублю твои лапы! Таков Железный закон!
Ярни подскочил на кровати. Руки действительно отдавали желтизной, что свойственно только шахтёрам и художникам. В темноте и не заметил.
– Где ты шлялся всю ночь? Я тебя спрашиваю! – дед не унимался.
Ярни, не обращая внимания, ринулся в уборную, чтобы оттереть ладони маслом. Когда вышел на кухню, деда и след простыл. Звякнула мысль, что тот побежал сдавать внука, но тут он заметил, что под столом пыхтит самогонная кастрюля, явно переваривая добытую Ярни энергию. А вот и вскрытый ранец с накинутой тряпкой, чтобы свет от мягкой солнечной массы не бил в окно, вызывая ненужные подозрения у соседей. Не сдаст дед. Скорее, втихаря пропьёт всё добытое.
На улице уже вовсю разгулялось солнце. Столбы-фонари, питавшиеся от поселковой шахты-колодца, заливали округу благостным светом. Звёздного неба толком не разглядеть. Да и лучше не смотреть на него, а то старушки зацыкают. Часы приближались к отметке утреннего сбора. Весь посёлок (а у них набиралось дворов сорок) заструился по кривым железным улочкам на площадь, чтобы приветствовать шахтёров.
– Ярни, ты как? – Стило выскочил из-за спины. Друга распирало о любопытства.
– Всё отлично, давай потом, – Ярни не хотелось шептаться сейчас, рассказывая про ночную вылазку. – Лучше вечером, после работы.
Стило сделал вид, что всё понял, потерпит, но Ярни был уверен, что тот обиделся. Целый день ждать такого рассказа – это выедающее ржой издевательство.
На площади шахтеры уже сливали добытую солнечную массу из ранцев в большой чан на весах. Мерная стрелка всё кренилась, приближаясь к показателю нормы, и, когда дошла до него, посёлок одобрительно загудел.
В первый раз Ярни посмотрел на шахтёров другими глазами: оценил и подрагивающие руки, и усталые раскрасневшиеся лица с тусклым взором. Сейчас они получат заслуженную порцию и пойдут отсыпаться, чтобы ночью снова лезть в шахту.
Когда подошла очередь, Ярни откупорил жестяную коробку и подставил под поварёшку раздатчицы. Раз и два. На него и на деда. Масса забултыхалась в коробке, и он поспешил закрыть её, чтобы солнечная сила не выдыхалась. Сейчас в новую очередь: к художнику, который нацедит энергию в формочки, потрясёт ими, окунёт в соляной раствор, и получатся хлеб с прочей снедью – на сутки хватит. Дальше отлей четвертину в кувшин, который держит статуя первого поселенца. А со скудными остатками энергии делай что хочешь: хоть копи, хоть беги к кузнецу, чтобы выменять на лист жести для хозяйства, хоть снова к художнику, чтобы вылил какое-нибудь приспособление из своего унылого каталога. Да хоть пропивай, чем так часто занимался дед.
– Ярни! А ну-ка сюда! – это вредная Медянка. У старушки не забалуешь. – Мигом домой, бросаешь свою пайку и на работу. Сегодня на тебе Гвоздяной тупик – вычистить и вылизать всё маслом. Если найду хоть ошмёток ржавчины, пришибу!
– А можно Стило со мной?
– Стило сегодня будет учиться переговорам, дурень. Завтра его первая ярмарка.
Ближе к обеду на небе расползлась туча. Ярни с тоской разглядывал её синие прожилки, понимая, что дочистить тупик не успеет и вода, которая вот-вот прольётся, может испортить работу. Хотелось найти волшебный лук и запустить в тучу стрелу-молнию, как у Первого Кузнеца, чтобы влага брызнула в разные стороны, а то и без следа испарилась.
Ярни подошёл к ограждению. За высокими прутьями, которые не перелезть, начинался обрыв. В пяти саженях – граница соседнего посёлка-лепестка, растущего на стебле-шахте. А ниже другой лепесток, прикрытый куполом. Медянка любила рассказывать, что когда нижние слои зарывались, то верхние, самые бедные, обрушивали на них накапливаемую воду, устраивая ржавый потоп. Правда, в ответ нижние могли подточить чужую шахту-стебель, и тогда посёлок-лепесток захиреет, сгниёт, а потом отвалится и улетит в мокрое небо.
И ещё. Когда-нибудь солнце выпустит новый стебель, который пробьёт их посёлок и устремится вверх. Или пролезет между ними и соседями и раскроется над посёлками, укрывая от частых дождей. Медянка была убеждена, что тогда будет жить полегче, а время, которое молодёжь убивает на вытравление ржавчины, пойдёт на обучение художественному ремеслу.
– О чём мечтаешь? – Стило подкрался и больно ткнул в бок.
– Привет. Мечтаю, чтобы туча расползлась. Не видишь, что ли? – Ярни назидательно ткнул пальцем в небо.
– А ты туда не смотри, лучше вниз гляди, – Стило прильнул к прутьям. – Где-то там внизу сказка. До солнца рукой подать, энергии завались, хоть и жарко. Отец говорит, что Стальке там хорошо.
Ярни стиснул кулаки.
– Завтра ярмарка. Пойдёшь со мной? Я с отцом договорюсь.
Ярни чуть не поперхнулся. Только что хотел садануть дружка по затылку, а тут такое предложение.
Стило засмеялся:
– Так и знал, что обрадуешься. А теперь колись, что добыл ночью.
А что тут рассказывать? Всё. Только
