— Ну смеют же, — улыбнулся мужчина.
— Илья, — из своей машины вышел Иван Иванович. Рад тебя видеть — он пожал пришедшему руку.
— Она что-нибудь делает? — поинтересовался Илья. — Пытается влиять на доноров или может еще что?
— Нет, — покачал головой Тимофей. — Я за ней внимательно следил, она ничего не делала, просто сидела, сейчас вот плясать пошла.
— Я думаю, она для отвлечения внимания, — сказал Иван Иванович. — Другой причины ее бездействия я не нахожу.
— Мы отсеиваем всех подозрительных доноров, но я все равно боюсь, — Галина взяла Илью за руку, с ним было проще, он успокаивал, он не давал ненависти переполнять и выплескиваться.
— Ты ее раньше не встречал? — спросил Иван Иванович.
— Лично нет, но доклады о ней читал. Она еще студентка, зовут Рада.
— Студентка? С такой атрибутикой? — удивленно воскликнул Тимофей, забыв, что с собратьями может общаться мысленно.
— Тише, — зашипели на него тут же.
— Да, — улыбнулся Илья. — Способная малышка. — Рожки она получила почти сразу после распределения по курсам, на первой практике, хвостик на следующий год.
— Однако, — покачал головой Иван Иванович. — За три учебных периода и так вырастить и то и другое…
— Да, как я уже сказал девочка способная, — кивнул Илья. — Обратите внимание, рожки у нее не простые, а витые, это тоже о многом говорит.
— И хвост вон какой длинный, — заметил Тимофей, который, не смотря на то что институт уже закончил, имел лишь маленький едва заметный нимб, а о крыльях и мечтать не смел.
— Это ей за дело с пропавшими детьми награда, — вздохнул Илья. — Помните, тогда шумиха большая была, несколько человек обвинили в педофилии, одного из них толпа камнями забила, а потом оказалось, что они близко ни в чем не виноваты и детей пропавших даже не видели.
— Да, что-то припоминаю, — кивнул Иван Иванович.
— Так вот шумиху с педофилами она подняла и раскрутила. Банк ненависти черти тогда пополнили как никогда, плюс невинно загубленная душа и куча душ с убийством невинного на балансе.
— Сволочи, — Галина, сжала кулаки. — Ненавижу.
— Галина, — воскликнули мужчины, но было поздно, чертовка повернула к ним голову и улыбнулась, неуловимо для остальных взмахнув рукой, собирая бьющий волной негатив.
— Она же только радуется, — простонал Тимофей.
— Я не чувствую больше никого, — проверив округу, сказал Илья. — Она тут одна.
— Или с ней кто-то настолько сильный, что мы не в силах их распознать, — возразил врач.
— Возможно, — согласился Илья.
— Она идет сюда, — Галина снова схватила Илью за руку.
Чертовка приближалась к машинам не одна, вместе с ней шли еще шесть человек, вся танцевавшая группа подростков.
— Мы хотим кровь сдать, — покачивая головой и размахивая руками, будто все еще танцуя, сказал парнишка в штанах с мотней на коленках и кепке, надетой поверх банданы.
— Да, мы хотим, — как китайские болванчики закивали его товарищи.
— А несовершеннолетним нельзя, — радостно сообщила, растерявшаяся было Галина. — Нельзя несовершеннолетним, по закону запрещено.
— Эй, тетя, ну ты чо, мы же типа помочь хотим.
— Простите, ребята, — мягко вмешался Иван Иванович. — Мы очень признательны вам за желание помочь, но, к сожалению, закон действительно ограничивает возраст доноров. Но вы очень поможете, если прочтете сами и раздадите друзьям специальные буклеты. Тимофей, принеси, пожалуйста.
— Ну и ладно, я все равно кровь сдавать боюсь, — заявил за спиной лидера кто-то.
— И я боюсь, — тут же обрадовался кто-то еще.
— А я не боюсь, — чертовка вышла вперед. — И я совершеннолетняя, — она подняла красивые синие глаза на доктора и улыбнулась. Улыбка в обоих образах была совершенно искренняя, Илья никогда раньше не видел так искренне улыбающихся чертей. Улыбки у чертей были разные, хитрые, злые, насмешливые, неискренние, но эта была чистой, будто не черт улыбался, а человек или ангел.
— Для того чтобы быть донором надо быть совершенно здоровым, — не унималась Галина.
— А я здорова, у меня даже справка есть, я недавно обследование проходила, — девушка снова улыбнулась. — Сейчас покажу, — она принялась рыться в своем рюкзачке.
— В этом нет необходимости, — остановил ее Иван Иванович. — Проходите, у вас возьмут кровь.
— Вот проспекты, — подскочил Тимофей.
— Спасибо, — кивнул ему Иван Иванович. — Ну что, ребята, возьмете?
— Возьмем, — буркнул не сильно довольный главарь и, забрав кипу буклетов, пошел прочь.
— Иди к ней, Ваня, — тихо сказал Илья. — Галину с ней наедине оставлять нельзя.
— Ай, — вскрикнула девушка, которой Галина как раз втыкала иголку в вену. — Больно. Больно — больно, — вскрик получился громким, два человека, размышлявших стоит ли присоединиться к акции, вздрогнув, сделали вид, что просто шли мимо.
— Простите, пожалуйста, — Иван Иванович отстранив женщину, взялся за дело сам.
— У вас получается гораздо лучше, — усмехнулась девушка. — А вот медсестра у вас не сильно опытная видать.
— Простите, можно спросить? — зашел в машину Илья.
— Спрашивайте, — охотно согласилась девушка.
— Зачем вы тут?
— Дипломная работа, — искренне ответила чертовка. Галина выронила из рук поднос со шприцами. — Нервы у вашей коллеги ни к черту, — заметила девушка. — Тяжело это, наверное, ангелом быть. Не все справляются, не все достойны. Да?
— Тяжело, — согласился Илья. — Но обычно все справляются. Вряд ли это тяжелее чем работа черта.
— Ой, не скажите, — возразила девушка. — Вот сколько я за ними наблюдала, нервная работа.
— А зачем вы за нами наблюдали? — осторожно спросил Иван Иванович.
— Господи, странный вопрос. Зачем наблюдают за работой идейного противника? Чтобы знать как работают, что делают, чем живут. Очень, знаете ли, интересно иногда просто наблюдать.
— Ваша дипломная работа включает в себя просто наблюдение за, как вы выразились, работой идейного противника? — удивился Илья.
— Нет, что вы. Просто наблюдение это первые курсы, с дипломом все сложнее, мне загубленная вера нужна.
— Я говорила, она хочет кровь попортить, — мысленно воскликнула Галина. — Так вот не удастся.
— Я мысли тоже читать умею, — улыбнулась девушка. — Но поверьте, я не собиралась портить вам донорскую кровь. Зачем мне это?
— Просто чтобы нуждающиеся не получили помощи, — предположил Тимофей, который стоял в дверях.
— Да ну, — сморщила носик чертовка. — Не приписывайте чертям уж такие недостойные поступки. Да и не действенно это. Испортится эта партия, будет другая, люди же приходят.
