Поскольку именно денежная эмиссия является основной причиной инфляции, ясно, что мы не можем верить заявлениям российских руководителей, утверждающих, будто они всерьёз озабочены ростом цен. Кто действительно хочет бороться с инфляцией, тот никогда не станет печатать деньги в таких неумеренных количествах. Невозможно ежегодно увеличивать денежную массу на 40% и при этом искренне верить, что темп инфляции будет в четыре раза ниже. Но если в отношении нашего правительства расхождение слов с делом можно считать обычным лицемерием, то как объяснить молчание оппозиции? Может быть, её лидеры одобряют денежную политику Путина? Или им просто не хватает квалификации, чтобы понять, что происходит? Или же эмиссионная накачка экономики на фоне других развивающихся в стране процессов кажется им незначительным делом? Как бы то ни было, это пример той самой умственной спячки, о которой мы уже сказали. Ведь инфляционная политика, особенно такая, как в России, это не мелочь. Она может вызвать катастрофу, которая навсегда войдёт в историю и на десятилетия изменит политический ландшафт страны.
Исторические примеры подобных катастроф могут потрясать воображение.
Гиперинфляция в Германии 1923 года
Абсолютный мировой рекорд уровня инфляции принадлежит не Германии, а Венгрии, и относится к 1946 году. В июне 1946 один золотой пенге 1931 года стоил 130 квинтиллионов (130.000.000.000.000.000.000) бумажных пенге. В обращении ходили банкноты достоинством в квадриллион (1.000.000.000.000.000). Однако Венгрия – небольшая страна, к тому же в 1946 году она находилась под оккупацией и переживала этап перехода от фашизма к коммунизму. А вот Германия в 1923 году была суверенной демократией и входила в число наиболее крупных и развитых стран мира. Поэтому невероятная инфляция, которую она пережила осенью 1923 года, справедливо считается наиболее впечатляющей и катастрофической в мировой истории.
Красноречивее всего о масштабе инфляции говорят, например, такие цифры. В декабре 1922 года килограмм хлеба стоил около 130 марок, а годом позже – свыше 300 миллиардов (300.000.000.000). В июле 1923 года золотая марка стоила 262 тысячи бумажных, а в ноябре – уже 100 миллиардов (100.000.000.000) бумажных марок. Таким образом, за четыре месяца цена бумажной марки упала в 382.000 раз. Во второй половине 1923 года ежемесячная инфляция составляла около 35.000 процентов. Это значит, что на протяжении полугода цены удваивались в среднем каждые три дня. Особенно высоким уровень инфляции был в октябре 1923 года. В это время денежная система была полностью разрушена. Цены росли такими темпами, что, когда человек приступал к ужину в ресторане, стоимость блюд была одной, а когда заканчивал – уже другой. Заработная плата рабочим и служащим выдавалась два раза в день, и после первой выдачи сотрудников на полчаса отпускали с работы, чтобы они могли хоть что-то купить. Немецкая марка в значительной мере утратила роль денег. В качестве денег широко использовались сигареты. Весь мир обошли фотографии немцев, которые топят деньгами печки и оклеивают ими стены. В условиях резко взлетевших цен на топливо и обои такое поведение было рациональным. Если же деньги использовались для покупок в магазинах, то покупатель должен был катить перед собой тележку, наполненную бумажными деньгами. В обращении ходили купюры достоинством в 200 миллиардов (200.000.000.000) марок. Такая банкнота в ноябре 1923 года стоила меньше, чем пять американских центов, а курс доллара США составил 4,2 триллиона (4.200.000.000.000). По сравнению с довоенными значениями 1913 года цены выросли в 755.700 миллионов (755.700.000.000) раз. Общее количество денег в обращении составило 400.338.326 триллионов (400.338.326.000.000.000.000) марок. Разумеется, такая ситуация имела серьёзные политические причины и ещё более серьёзные последствия. Германия, проигравшая Первую мировую войну 1914-1918 гг., по Версальскому мирному договору обязалась выплатить огромные репарации. Немецкое правительство признало, что в случае невыполнения обязательств страны Антанты имеют право оккупировать значительную часть территории на западе страны. В 1922 году график выплаты репараций был сорван, и в январе 1923 года франко-бельгийские войска оккупировали Рурский промышленный район – 7% немецкой территории, где добывалось 70% угля и выплавлялось 50% стали, производимой в Германии. В ответ немецкое правительство и президент страны, социал-демократ Фридрих Эберт, призвали жителей немецких территорий перейти к «пассивному сопротивлению», то есть не работать на оккупантов и не платить им налоги. С точки зрения Франции и Бельгии это было недобросовестным саботажем, а с точки зрения большинства немецкого населения – недостаточной защитой национальных интересов.
Страну охватили массовые забастовки, а в оккупированной области – вооруженные беспорядки. Поступления в бюджет практически прекратились, и теперь он наполнялся главным образом за счет эмиссии.
В августе 1923 года канцлером стал Густав Штреземан, который призвал прекратить «пассивное сопротивление» и начал снова платить репарации. Эта политика позволила достичь соглашения с Францией, однако вызвала полный крах экономики и взрыв недовольства внутри страны.
На территории страны было провозглашено несколько сепаратистских правительств, а в октябре и ноябре вспыхнули вооружённые восстания сторонников тоталитаризма, убеждённых, что буржуазная демократия поставила страну на край гибели. В октябре в Гамбурге был подавлен мятеж коммунистов, а в ноябре Мюнхен стал местом национал-социалистического «пивного путча» во главе с Адольфом Гитлером и генералом Эрихом Людендорфом. Эти попытки не увенчались успехом, а вожди путчистов попали в тюрьмы, однако тактический успех Веймарской республики не предотвратил массовое разочарование граждан в ее институтах. Выйдя из тюрьмы по амнистии в декабре 1924 года, вождь национал-социалистов добавил к своему пропагандистскому арсеналу новый аргумент – обещание восстановить вклады, утерянные немцами во время гиперинфляции 1923 года.
В конце 1923 – середине 1924 года в Германии была проведена денежная реформа и введена новая марка, которая, благодаря изменившейся экономической политике, имела стабильный курс. Но годом позже, когда умер Фридрих Эберт, Веймарская коалиция (социал-демократы, партия «Центр» и Германская демократическая партия) потерпела поражение на президентских выборах. 26 апреля 1925 года президентом республики был избран генерал-фельдмаршал Пауль фон Гинденбург, кадровый военный, монархист, который вошел в историю как «крестный отец» Гитлера: 30 января 1933 года семидесятишестилетний Гинденбург назначил Гитлера канцлером, открыв ему путь к неограниченной власти.
Немецкая купюра номиналом 1 млрд. марок, 1923 г. Эта купюра была напечатана в 1922 г. и первоначально имела номинал в 1000 марок, но в 1923 г. на ней была сделана надпечатка с надписью «Eine Milliarde Mark» - один миллиард марок
«Но какое отношение эти ужасы могут иметь к нам?» – спросит читатель. – «В современной России ничего подобного не наблюдается. Наши проблемы сводятся к тому, что вместо запланированных десяти процентов инфляция составляет двенадцать. Разве это так страшно?»
Это хороший вопрос. Чтобы на него ответить, нужно разобраться в том, как вообще измеряется инфляция, откуда берутся вышеупомянутые «десять» и «двенадцать процентов». Начнём с самого простого.
Инфляция и индекс цен
Что такое инфляция? Если мы заглянем в справочник, то, скорее всего, увидим там следующее: «Инфляция – это повышение общего уровня цен» или «Инфляция – это обесценение денег». Очень часто к этим формулам добавляют пояснение: не просто рост цен, а рост цен, вызванный избыточным количеством денег. На интуитивном уровне это понятно всем: когда количество денег в обращении сильно увеличивается, они обесцениваются и все цены растут. Но, если разобраться в вопросе поглубже, выплывут детали, которую могут создать серьёзную путаницу.
Например, у многих возникнет вопрос: а действительно ли рост цен всегда происходит из-за прироста денежной массы? Может ли быть такое, что количество денег не меняется, а всё равно цены растут? Или наоборот: количество денег в обороте, скажем, удваивается, а цены остаются прежними? Наконец, скептик может спросить: а что это вообще такое – общий уровень цен? Как можно говорить про все цены одновременно, что вот сейчас, дескать, они растут, а вот в прошлом году снижались или стояли на месте?
Чтобы разобраться в этом, удобно рассматривать всё по отдельности. Сначала выясним, что такое «уровень цен», а потом поговорим о росте денежной массы.
Уровень цен – это что-то вроде средней температуры в больнице. Это цена среднего товара в экономике. Если за год все товары и услуги в стране подорожали ровно на 12%, значит, общий или средний уровень цен тоже вырос на 12%. И тогда Госкомстат объявит, что инфляция за такой-то год составила 12%.
