– Могли бы и не приглашать, – пробормотал Одинцов, – все ясно и так.
– Мне вот, например, не все ясно, – улыбнулся мужчина. – Я хотел поговорить с тобой лично, составить свое мнение.
«Тоже мне, добрый полицейский! Составить мнение он захотел… легче, что ли, мне будет от твоего мнения, если уже и статья для меня припасена?»
Сергей угрюмо рассматривал полированную поверхность стола.
– Я знаю, ты недавно вернулся из командировки.
Особист встал и подошел к окну.
– Расскажи мне, что бы ты сделал на месте «зеленых беретов»?
– То есть?
– Ты все понял. Хорошо, я спрошу еще раз. Какие действия ты бы предпринял на их месте, чтобы выполнить задачу по уничтожению охраняемого вами объекта?
Сергей вспомнил предупреждения командира.
– Им надо было идти к электростанции под водой. Мы ведь не были обучены подобным противодиверсионным действиям и не имели необходимого снаряжения.
– А как же крокодилы? Да еще ночью?
– Ну, не знаю. Должна же быть какая-нибудь химия, как против акул.
– Есть такая химия…
Лысый подошел к столу, взялся за графин и вопросительно глянул.
– Чистая, – буркнул Одинцов. – Каждый день меняют.
Лысый кивнул и налил воду в стакан.
– Очень сладкие конфеты. Во рту прямо противно становится. Но деваться некуда. Хоть как-то отвлекает от сигарет. По полкило в день съедаю, – пожаловался он.
Сергей промолчал. Мужик продолжал разговор, расспрашивая его обо всякой ерунде. Хорошо ли он переносит жару, не было ли сильной реакции организма на прививки и каковы успехи сержанта в стрельбе. Одинцов медленно отвечал, используя самые простые предложения и словосочетания. Он ждал вопроса о патронах. Однако беседа ему давалась с трудом, и он уже несколько раз вытер испарину со лба.
– Ну, хорошо, – внезапно перешел на русский неприятный визитер и улыбнулся. – Не буду тебя мучить. Еше пятьдесят вопросов, и я оставлю тебя в покое.
Сергей выдохнул сквозь сжатые зубы.
Виктор Павлович подошел к компьютеру, стоявшему на столе, включил его и вставил флешку.
– Двигайся ближе. Время ответа на вопрос – три секунды. Вот мышка. Отвечай не раздумывая.
На экране монитора замелькали фотографии с подписанным внизу текстом. Вопросы были следующего содержания:
«Перед вами фотографии трех могил. Где, по вашему мнению, похоронен самоубийца?» Или: «Перед вами фотографии трех женщин. Как вы думаете, которая из них в разводе?» «Перед вами фотографии трех машин. Которая из них не на ходу?»
За полторы минуты сержант взмок так, словно пробежал километр на «отлично». Он закончил тест, встал со стула, ухватил графин и принялся пить прямо из горлышка.
Виктор Павлович, негромко мурлыкая невнятную мелодию, пощелкал мышкой и вывел результат опроса на экран.
Всмотревшись, особист перестал напевать. Хмыкнул и внимательно посмотрел на Сергея.
– Что-то не так? – Сергей вытер губы ладонью и осторожно поставил графин на место.
– Все так, сержант. Все нормально. Ну что же… зайдешь в строевой отдел. Там получишь направление на учебу.
– А что за…
– Курсы повышения квалификации, так сказать. На полгода. Да, и еще, – Виктор Павлович погрозил пальцем. – Патроны больше не прячь. Могут неправильно понять. И не думай плохо о старшине. Он рассказал мне о недавних стрельбах. Хотел, наверное, показать, какой ты ответственный парень. Хотел как лучше, но чуть было не получилось как всегда. Все. Иди. И позови командира.
Сергей взялся за ручку двери.
– Сколько конфет я съел? – спросил его в спину особист.
– Шесть! – чуть было не крикнул Одинцов и вышел.
* * *
Высокий, худощавый мужчина с тщательно расчесанными редкими седыми волосами, в камуфляже, без знаков различия, неторопливо расхаживал по просторному классу, в котором сидели курсанты, и неторопливо говорил:
– Вы все отобраны сюда из разных родов войск. Морская пехота, десант, спецназ, войсковая разведка. Все вы имеете простейшие навыки спецназовца, то есть вы хорошо бегаете, метко стреляете, обучены действиям в составе диверсионной или разведгруппы. Большая часть из вас имеет боевой опыт и числится на хорошем счету у командования. У всех вас возникает вопрос: для чего тогда нас здесь собрали? Чему мы еще можем научиться?
Офицер сделал паузу и осмотрел сидящих за столами парней, одетых в одинаковую камуфляжную форму. В классе стояла тишина. Кто-то осторожно кашлянул.
– Скажу сразу – никто не собирается учить вас бегать еще быстрее или стрелять еще лучше. Вы все укладываетесь в нормативы. А их еще никто не отменял.
– Интересное кино, – задумчиво сказал кто-то в заднем ряду.
Мужчина понимающе усмехнулся.
– Сейчас я объясню. Для начала, как говорили в мое время, я расскажу вам о политической обстановке.
Сергей переглянулся с сидевшим рядом с ним за одним столом парнем. Тот пожал плечами.
Мужчина немного помолчал, собираясь с мыслями.
– Буду краток. В последнее время наша страна расширяет свое влияние в мире, мы все активнее участвуем в политических процессах. Скажу сразу, что страны Центральной Африки или, например, Новая Зеландия нас не интересуют. Они далеко от наших границ, и нам по большому счету наплевать, что там у них происходит. Поймите меня правильно, я излагаю вопрос предельно упрощенно. Но вот то, что творится в сопредельных государствах или в странах, которые являются нашими давними союзниками, нам очень интересно, потому что это является вопросом национальной безопасности России. И нам нужен инструмент, с помощью которого мы сможем влиять на подобные процессы.
Преподаватель прошелся до окна и там остановился.
– Вы сразу подумали об армии и флоте. Правильно. Боеготовность сухопутных войск, морских сил и авиации постоянно растет и совершенствуется. Но вот спецназ несколько отстал.
В классе возник легкий шум. Курсанты начали переглядываться. Преподаватель никуда не торопился. Он присел на подоконник и сложил руки на груди, спокойно пережидая возмущение, вызванное его словами.
– Разрешите вопрос?
Сергей оглянулся. Рослый курсант позади него поднялся из-за стола. Под камуфляжем у него виднелась тельняшка.
Мужчина отрицательно качнул головой. Парень недовольно фыркнул, помедлил и сел.
– Вы просто отличные солдаты, не более того. А для решения боевых задач, которые вы будете выполнять, требуются элитные бойцы.
– Это как понимать?
Курсант, сидевший сзади Сергея, все-таки не выдержал.
– А ВДВ – это разве не элита? Мы хоть раз не выполнили боевую задачу?! Вы меня извините… э…
– Виталий Федорович, – спокойно сказал преподаватель.
– Виталий Федорович! Это как понимать?!
– Сейчас объясню, ребята.
Седой побарабанил пальцами по подоконнику, потом встал.
– У руководства страны нет претензий к общему составу десантных войск. Так же, как и к другим. Они обучены достаточно хорошо.
Вэдэвэшник победно оглянулся по сторонам и с удовлетворенным видом развел руками:
– А я что говорил…
– Но нам нужны асы. Те, которые, вооруженные, например, одним пистолетом, успешно будут противостоять трем-пяти автоматчикам. Те, которые могут распознать засаду еще до приближения к ней. Те, которые бегом смогут передвигаться по незнакомому лесу в полной темноте, стрелять на слух и чувствовать настроение и состояние противника. О рукопашном бое я уже не говорю. Мы в корне изменим у вас представление о нем.
Мужчина в камуфляже посмотрел на десантника.
– Конечно, все подразделения специального назначения мы не переучим. Да этого и не требуется. А вот подготовить пару сотен элитных бойцов для выполнения задач повышенной сложности мы сможем.
Курсанты притихли, раздумывая над сказанным. В классе не было новичков, и все примерно представляли, какой уровень боевой подготовки стоит за словами Виталия Федоровича.
Преподаватель, заложив руки за спину, пошел между столами. Сергей задумчиво обернулся, провожая его взглядом. Десантник почесал макушку.
– Что ты хочешь спросить, боец?
Виталий Федорович задал вопрос, не оборачиваясь к курсанту. Тот замер с зависшей над затылком пятерней. Потом рефлекторно поднялся и одернул куртку. Выглядел он несколько растерянно.
– Это мистика какая-то. Я вряд ли так смогу.
– Это не мистика, а вполне доступные методики подготовки элитного бойца. Просто раньше в них не было нужды. Но времена изменились.
– А если не все смогут такими стать? Я вот несколько сомневаюсь.
– Если не смогут такими стать, то погибнут. Боевые задачи будут не из легких.
В полной тишине Виталий Федорович вернулся к двери и встал перед классом.
– Я пошутил, – без улыбки сказал он. – Таких отчислят еще раньше.
* * *
После полугода обучения, перед самыми экзаменами Сергея вызвали к начальнику курсов.
– Как успехи в обучении, сержант? – спросил у него начальник курса по прозвищу Вожатый, сидевший за столом.
