тканях, а значит, пора в больницу записываться на дорогостоящий курс блокирующих препаратов и лазерной коррекции деления соединительной ткани. Перед глазами ярким пятном встал прошлый счет, который выписали родителям. Две отцовские зарплаты. А после был пустой холодильник и трясущиеся руки матери. Мы даже спрашивать боялись, что у нас будет на ужин. Переживали за нее.
Сглотнув, я качнула головой. Нет, довольно. Моя жизнь и моё здоровье. И я сама решаю, что делать с собственными ногами. Привстав на локтях, спустила ноги на пол и потянулась за креслом. В этот момент ожил мой планшет. Весело запиликал и выдал на экране незнакомый мне номер. Откуда сигнал — непонятно. Не определила его система.
Нахмурившись, я решила не отвечать. Да мало ли.
***
Умывшись и приведя себя в порядок, привычно зашла на кухню. Мама крутилась у плиты и весело трещала с кем-то через настенный визор. Но, заметив меня, она скомканно попрощалась, видимо, с одной из соседок, и отключила связь.
— Донимают вопросами? — поинтересовалась я, криво улыбаясь. — Или выведываешь, какие последние сплетни о твоих дочерях по нашему поселению гуляют?
— Ой, что там выведовать? — она засмеялась и махнула рукой.
Ясно, что я попала в точку.
— Ну и делись с младшенькой. В какую передрягу лезет Петуния и кого отшивает Камелия? — подкатив к столу кресло, схватила бутерброд с килькой. — Одна я у тебя, мамочка, путевая и до неприличия скучная.
— И хвала Вселенной! — проворчала она. — Петуния собирает подписи за то, чтобы организовать у нас живой уголок. Или теплицу там какую-то из найденных в отсеках утилизации цветов.
— Ну, так хорошее дело, — я пожала плечами, не понимая, в чем проблема. — Дети хоть на зелень посмотрят и руками потрогают.
— А проблема, доченька, в том, — она поставила передо мной кружку с ромашковым чаем, — что нужны дополнительные сотрудники, кто будет эту самую зелень целенаправленно искать. А это дополнительные рабочие места и оклад. А ты знаешь, какое у нас щедрое руководство.
— Ну да, — я откусила от бутерброда, отправив в рот рыбку, и запила чаем. — На нее опять начальник смены зуб точит?
Мама закивала и тяжело вздохнула. Хотя, по-моему, уже давно бы привыкнуть пора. Пети найдет кого защищать даже там, где и вовсе ничего не ползает, не растет, и не пахнет. Отыщет вымирающий вид бактерий и развернет свою «зеленую» деятельность.
— А Камелия что? — вспомнила я и о старшей из двойняшек.
Уж больно нервная она с утра была. Видимо, и там не все спокойно на личном фронте.
— Рассталась с неким Рамилем. Ты слышала о нем? — она обернулась и застыла с ложкой в руках.
Я призадумалась и покачала головой.
— Тамас, помню, был... — пробормотала я как-то неуверенно. — Он, видимо, уже всё? В отставку!
— В кого она такая вертихвостка? — Мамуля закатила очи к потолку и, заметив там мошкару, нахмурилась. В её руке тут же появился безопасный баллончик для борьбы с насекомыми. — Вот взять меня: один ухажер, он же первый жених и единственный муж.
— Скучно вы живете, маменька, — дожевав бутерброд, я подтащила к себе всю баночку с килькой и вооружилась вилкой. — И не трогай мушек. Они там не просто так сидят. Их Пети приволокла в банке. Что-то там они ей опылять потом будут.
— Что?! — Мама громко сглотнула. — Этого мне ещё не хватало, а потом вынимай эту дрянь из продуктов. Бабочек для опыления пусть с Земли выписывает. А этих на моей кухне не будет!
Вытянув руку, она распылила аэрозоль.
— Как вам не совестно, маменька, — пожурила я её. — И это родительница нашего защитника живой природы! Позор!
— Ешь давай и дошивай рубашку — за ней в обед придут, — пробубнила истребительница мошкары и вернулась к своей кастрюле.
Похоже, на обед у нас сегодня суп.
Глава 20
***
Мое беспокойство нарастало. Выставив перед собой планшет, я пыталась строчить швы как можно аккуратнее. Следила за стежками, но взгляд постоянно останавливался на черном экране.
Не звонит.
Наверное, он действительно удостоверился, что с сестрой жены его брата всё хорошо, и забыл, как зовут меня. Пофлиртовал и ладно. А я уже придумала себе красивую сказку о настоящей любви, а теперь сижу здесь как на иголках и разочарованно вздыхаю.
Ну, не дурочка ли?
— Лиля, будь реалисткой! Где ты, а где этот мужчина? Ага, размечталось дитя помойки, чтобы взрослый, состоявшийся врач-красавчик вдруг не заметил Камелию, а пал к твоим ногам. Ты совсем наивна! Аж стыдно.
Нет, ну разговаривать с собой — это странно. Но когда у тебя единственные подруги — родные сестры, то приходится прибегать к таким крайностям порой.
Тяжело вздохнув, отрезала нить и разгладила ровную строчку. Красиво вышло. Рубашка шилась сыну маминой подруги, он в этом году заканчивал школу и готовился к выпускному. Танцы, банкет, вручение аттестатов... Всё то, чего у меня не было.
Нет, я пробовала учиться наравне со всеми. Но постоянно сталкивалась с трудностями. Узкие проходы между партами, не проходила ни доска, ни кресло. Крутые ступеньки. Насмешки одноклассников... Сестры постоянно бегали и договаривались за меня то с учителями, то с учениками. Порой и просто тумаков моим обидчикам отвешивали. Но я понимала, что всё это неправильно, и в старших классах попросилась на дистанционное обучение.
Никто возражать не стал. Я слушала материал через планшет, сидя за своим столом в комнате. А выпускной... Я не посчитала нужным там появляться и привлекать внимание. Подруг у меня так и не появилось среди одноклассников, особых успехов в учебе не добилась.
Всё прошло мимо меня. Да и пусть.
Сложив рубашку, убрала её в вакуумный пакет и пока оставила его незапакованным.
Экран планшета засветился. Послышался рингтон, а после появился и номер. Мое сердце пропустило удар и разочарованно заныло.
Не Нум. Опять кто-то неизвестный.
Собрав всю смелость в кулак, шумно выдохнула и активировала вызов.
— Лапушка ты моя ненаглядная! — раздалось на всю комнату. — А я к тебе с утра пробиться не могу. О-ля-ля, да у тебя и правда швейка. Ну, покажи мне всё. Срочно! Брючки ручной работы, ты просто обязана уметь их шить...
Опешив, только и смогла, что бестолково несколько раз моргнуть и вопросительно приподнять бровь.
— Вы, кажется, Кирроси? — выдавила
