Впервые подумала не только о себе – не знала же, что так выйдет. Стало стыдно, что ты не гнушаешься поправлять заборы старухам, а я ленивой тушей в сторонке отсиживаюсь. Хотела монет подзаработать – вот, кстати, и они…
Он даже не посмотрел на свернутый мешочком платок, что я вытянула из рукава.
– Ну прости, слышишь?
Арай все же поднял голову, чтобы подарить мне холодный взгляд.
– Не делай проблем или иди в другую сторону.
– Как будто я сама их сделала, эти твои проблемы! – Я всплеснула руками. – Да, ты танцы тоже не одобряешь, знаю, но я действительно хотела помочь. Откуда мне было знать, что рядом с этим городом обосновалась толпа фанатиков? Сколько лет живу, но люди или не понимают, что я полукровка, или этот факт игнорируют – как ты! Да и все же хорошо разрешилось?
Он откусил мясо, медленно прожевал и долго думал – это могло означать, что он остыл. Лишь после пояснил:
– Хорошо, что я покинул Сэрс. Иначе досталось бы от настоятеля. Недопустимо применять силу ради злого дела.
Я опустилась перед ним на колени, чтобы иметь возможность посмотреть на его лицо:
– Спасти меня – злое дело? Или любого другого, кого точно так же – ни за что? А ведь ты сам в это не веришь. Арай, я тебя хорошо изучила – ты скорее сдохнешь, чем что-то плохое совершишь. Ты только припугнул зажравшихся магов, не покалечил, не убил… хотя они заслужили, видят боги! Да что с этим вашим служением Свету не так, если мерзавцев наказывать нельзя, а им наказывать кого угодно – запросто?
Он перестал отвечать. Положил еду для меня на бревно, но у меня кусок в горло не лез. И потому через некоторое время я повторила попытку завязать разговор:
– Арай, а как ты меня нашел? Поставил на мне какой-то знак? Или существует заклинание дальнего поиска?
Кейсар продолжал молчать. Будто бы и не слышал – смотрел куда-то в сторону. Возможно, когда-нибудь и меня научит такому колдовству. Я умею плести паутинку из темной магии, однако она легко рвется, если преследуемый человек уходит слишком далеко. И не слышала, чтобы в светлой применялось нечто похожее. Хотя я много чего об их магии не знаю, на книги полагаться нельзя – там самое интересное в лучшем случае лишь мельком упоминается, но никогда не раскрывается подробно.
Но он это сделал – разве важно, как именно? Забеспокоился, отыскал, нарушил какое-то идиотское правило. Ко всему безразличный, он все же выделил меня из других смертных. Быть может, я не умела правильно благодарить или извиняться, но сердце сжалось. Я не отказала себе в порыве – взяла его за руку, развернула ладонью вверх и на миг прижалась губами к запястью, где сплетались тонкие голубые вены.
Арай руку не отнял, но попросил тихо:
– Не делай так больше.
Глянула в его глаза и действие повторила: горячие губы к прохладной коже. Затем почти ехидно спросила:
– Не нравится?
Он почему-то смотрел на сгиб своего локтя, прикрытый рукавом рясы. Но ответил честно:
– Странное чувство. Щекотка бежит далеко.
Я грустно улыбнулась, придумав объяснение:
– Это реакция на первую в жизни ласку. А я просто поддаюсь своей темной крови – мне нужно было к тебе прикоснуться губами, иначе сегодня бы не уснула. Выбрала самое непорочное место, оцени!
– Не делай так больше.
Ну раз просит, то и я больше наклоняться не буду. Просто погладила по тому же месту двумя пальцами. Ему приятно – вероятно, вообще впервые в жизни так приятно, поэтому и ведет себя заторможенно, а руку отнять не может.
Однако Арай быстро нашел способ выйти из ситуации, где он условно уязвим, использовав тот же прием, который когда-то применяла я:
– Влюбилась?
Я выпустила его руку и отсела чуть дальше. Теперь и аппетит появился, я впилась зубами в краюшку свежего хлеба.
– Не влюбилась, даже не надейся. Люди не всегда хотят прикасаться друг к другу из-за страсти. Просто понимаешь, это чувство, оно как будто просто рвется наружу. Будь ты обычным человеком, я бы тебя обняла и в щеку поцеловала. Но вывернешься же, как обычно. А я ведь даже не могу определиться, кто ты для меня. Для учителя не слишком усерден – всего одному знаку за столько дней научил. И нотаций почти не читаешь. Друг?
– Нет.
– Как исчерпывающе!
Он молча завернул остатки еды, закинул в свой чудесный мешок, поднялся на ноги. Видимо, время обеда вышло. И теперь снова идти часами в полном молчании, я могла бы уже и привыкнуть. Но что-то сегодня безвозвратно изменилось – то ли в наших отношениях, то ли в моем понимании их сути. Холодный и непроницаемый кейсар тоже чувствует, просто чувствует не так, как все мы. Уважаю его право быть особенным, но внутри радуюсь – теперь уже никогда не возникнет ощущения, что я шагаю рядом с живым трупом.
* * *
Арай не мог уснуть, бесконечно мысленно повторяя вопрос, который задала Ви: как он ее нашел? Она успокоилась, придумав свои объяснения – это ее дело, а не прямая ложь. Однако правда заключалась в том, что он не знал как. На самом деле, безо всякого преувеличения он представления не имел, как отыскал Ви. Когда услышал, как на городской площади люди обсуждают прекрасную танцовщицу, догадался, о ком могла идти речь. Но они не смогли подсказать, куда она пропала – лишь указали рукой на нужную улицу. Арай прошел ее всю, но Ви там не оказалось. И вдруг он отчетливо понял, куда стоит направиться – за город, в сторону местного храма. Он так прочно уверился в своей неожиданной догадке, что поспешил срезать путь и пройти напрямик по полю, в итоге оказавшись на месте даже раньше Ви. Он мог порадоваться, что служители Моро отступили, ведь сам не имел ни малейшего представления, как бы поступил, продолжи они упорствовать. Скорее всего, теперь настоятель их храма отправит претензию в Сэрс, а те могут и догадаться, кто скрывался под личиной безымянного кейсара трех колец – не так уж и много у них подобных выпускников. После чего письмо перешлют уже герцогу Мейзу, а тот вряд ли даже упомянет это происшествие и определенно не станет упрекать – он лучше всех знает, что Арай в любой ситуации руководствуется совестью и здравым смыслом.
Но как он все-таки ее нашел? Как с точностью до шага угадал, куда нужно попасть? Арай повернул голову и рассмотрел в темноте лицо Ви – та уже сонно сопела. В ней точно есть магический резерв – и немалый. Похоже, что она сама непроизвольно призвала кейсара – испугалась, запаниковала и каким-то образом притянула к себе в надежде на спасение. Но в Сэрсе подобных заклинаний не изучали, а у нее вышло само собой. Ви где-то училась незнакомой ему магии или все же сделала это бессознательно? Арай заново припомнил свои ощущения: нет, она его не звала, а будто просто показала путь: хочешь – иди спасай, не хочешь – преспокойно топай куда пожелаешь. Он давно понял, что его спутница многое скрывает и часто лжет – и до сих пор оставлял ей это право. Но, кажется, надо все-таки задавать больше вопросов. Есть в этой девушке нечто такое, отчего почти просыпается любопытство.
Неожиданно заныл старый шрам на ноге, который уже лет двадцать не беспокоил. Будучи ребенком, он еще не умел исцелять раны дочиста, поэтому это небольшое напоминание о прежней магической немощи осталось. Арай не поморщился и не изменил положения тела – только удивился. Вероятно, уже начались некоторые сбои от поблажек. Ему было невероятно приятно прикосновение к своей коже – он разрешил себе его испытать. Дважды, потому что чертовка гнет свою линию и не слышит просьб. И вот теперь, возможно, кейсар пожинает плоды. Ведь в огромном своде правил школы бесчувствия есть только одно ключевое – не чувствуй ничего.
Дальше будет хуже, если Ви останется рядом. Еще вчера он мечтал, чтобы она куда-нибудь ушла – по своей воле. А сегодня бросился ее искать. Необъяснимо. Может ли быть такое, что она давно использует на нем эту свою магию призыва – и привязывает его намерения к своей персоне?
Медленно, но верно они приближались к герцогству Мейз. И на остатке пути им выпало всего два события, достойных внимания. Вначале на них напала какая-то шайка бродяг – отбились легко, но Арай посматривал, как ведет себя спутница: Ви не испугалась, а ловким пинком сбила с ног первого напавшего. Второго остановила удушающим захватом и легкомысленно подмигнула, когда заметила, что Арай смотрит прямо на нее. Тот самый нож она, видимо, правда потеряла, поскольку сейчас била голыми руками и умело
