Однако этой ночью ничто в доме не могло принести ему успокоения. Еще слишком сильны были в памяти те вещи и образы, что он видел, проходя сквозь Изумрудный Сон. Они распахнули двери в те его мысли, которые он хотел бы забыть — но знал, что это невозможно.
— Те видения, что ты видел в Изумрудном Сне, могут значить многое, — настаивал Кенарий. — Неважно, как правдоподобно они могут выглядеть. Даже если мы думаем, что это реальность — как например, ты видел Зин-Азшари — это может быть совсем не так, земли снов играют свою собственную игру с нашим ограниченным разумом…
Малфурион знал, что полубог пытается лишь успокоить его, и знал, что видел реальность. Он понимал, что Кенарий действительно так же озабочен безрассудными чарами во дворце Азшары, как и его ученик.
Энергия, которую призывают Высокорожденные… что это может быть? Неужели они не чувствуют, как напрягается ткань мира вокруг Источника? Для него было непонятным, как королева могла смотреть сквозь пальцы на такие неосторожные и, возможно, разрушительные действия… и еще Малфурион не мог преодолеть свою уверенность в том, что она была не менее замешана в этом, чем любой из ее подчиненных. Азшара была не просто номинальным правителем, она действительно правила, даже если дело доходило до ее надменных Высокорожденных.
Он попытался вернуться к своим привычным рутинным делам, надеясь, что это поможет ему отвлечься от тревог. В доме юного эльфа было всего три комнаты, что служило еще одним образцом скромности его жизни. В одной стояла кровать и располагалась стопка книг и свитков, которые он собрал о природе, а также его недавние исследования. В другой, задней, была кладовая и простенький столик, на котором он готовил себе еду.
Малфурион считал обе комнаты не более, чем необходимостью. Третья, общая комната, была его любимым местом. Ночью здесь ярко сиял лунный свет, и можно было увидеть сверкание водопадов; здесь он сидел в центре, размышляя. Здесь, маленькими глотками потягивая медовое вино, так любимое его народом, он вновь глядел на свои труды и пытался постичь то, чему его обучал Кенарий. Сюда, к низкому столику из слоновой кости, на который накрывали на обед, заглядывали Тиранда и Иллидан.
Но этим вечером здесь не было ни Тиранды, ни Иллидана. Тиранда вернулась в храм Элуны, чтобы продолжать свое обучение, а близнец Малфуриона — еще одно свидетельство растущего различия между ними — теперь предпочитал шум Сурамара безмятежности леса.
Малфурион откинулся назад, его лицо чуть сияло в свете луны. Он закрыл глаза, надеясь успокоить нервы…
Но как только он это сделал, что-то огромное заслонило лунный свет, на секунду погрузив Малфуриона во тьму.
Глаза ночного эльфа мгновенно раскрылись — как раз вовремя, чтобы мельком увидеть массивную зловещую фигуру. Малфурион тут же подскочил к двери и распахнул ее.
Но к его удивлению, его напряженный, пристальный взгляд встретил лишь стену падающей воды ближайшего водопада.
Он вышел наружу, оглядываясь кругом. Несомненно, ни одно большое существо не могло двигаться так быстро. Он слышал о быкоподобных Тауренах и похожих на медведей Фурболгах, но хоть они по размерам и были похожи на тень, но ни та, ни другая раса не была известна своей быстротой. На ветру шелестели несколько веток, вдали пели ночные птицы, но Малфурион никак не мог найти следов предполагаемого незваного гостя.
— Это все из-за нервов, — наконец упрекнул он себя. — Все из-за беспокойства.
Вернувшись в дом, Малфурион снова сел, и мысли его вернулись к тому, что его тревожило. В отличие от этого случая с призрачным незнакомцем, он был уверен, что ничего не придумал или неправильно что-то истолковал о дворце и Колодце. Любым путем Малфурион должен был узнать больше, — больше, чем сейчас может показать ему Изумрудный Сон.
И, думал он, должен сделать это очень, очень быстро.
Он чуть не был пойман. Передвигаясь еле-еле, как несмышленый младенец, он завалился прямо в логово. С трудом орочий старый воин показал достойное уважения, хорошо отточенное в боях умение.
Брокс не волновался о том, сможет ли защитить себя — сейчас был не тот момент, чтобы уступить желанию встретить достойный конец. К тому же, с этим одиноким существом, которое он увидел, вряд ли получилось бы интересное сражение. Высокий, но слишком тонкий, слишком незащищенный. Люди были более интересными и достойными противниками…
Не в первый раз его голова начала сильно пульсировать. Брокс положил ладонь на висок, борясь с болью. Перед ним все закружилось. Орк не мог сказать с полной уверенностью, что произошло с ним за последние несколько часов. Вместо того, чтобы разорвать на части, подобно Гаскалу, его, кажется, свело с ума. Вещи, находящиеся вне пределов понимания простого воина, появлялись и исчезали перед его глазами и, казалось, Брокс летал в кругу водоворота хаотических сил, все время он слышал бессчетное множество звуков и голосов, от которых он чуть не оглох.
Наконец, этого оказалось слишком много. Брокс потерял сознание, уверенный, что больше никогда не очнется.
Он, конечно же, очнулся, но не был ни в безопасности гор, ни в ловушке этого безумствия. Вместо этого он оказался в спокойном месте, где росли высокие деревья и так далеко, как видел глаз, тянулись круглые холмики. Солнце уже заходило, а из всех звуков были слышны лишь мелодичные песни птиц.
Даже если бы он попал в ужасающую битву, а не в это спокойное место, Брокс все равно не смог бы ничего сделать, кроме как лежать без сил. Больше часа орк набирался сил только для того, чтобы просто встать; много меньше времени ему понадобилось для ходьбы. К счастью, во время своего беспокойного ожидания Брокс заметил одно чудо. Его топор, который он потерял в аномалии, последовал за ним и теперь лежал в нескольких метрах от него. Все еще не способный двигать ногами, он подполз к оружию. Он не смог бы удержать его в руках, но, вцепившись в рукоять, он почувствовал себя уверенней, ожидая, когда к нему вернутся силы.
Как только Брокс смог ходить, он сразу начал действовать. Нельзя тратить время, оставаясь на одном месте, когда ты на чужой земле, какой бы мирной она не казалась. Ситуация всегда могла поменяться даже в самых мирных местах, и, по его личному опыту, далеко не всегда к лучшему.
Орк попытался понять, что с ним произошло. Он слышал, что чародеи могут переноситься с одного места на другое с помощью заклинаний, но если бы это было заклинание, чародей, произносивший его, несомненно, был нездоров. Либо так, либо колдовство пошло наперекосяк, если такое возможно.
Один и потерян. Инстинкты Брокса начали брать верх. Неважно, как далеко его занесло, Тралл будет ждать его, чтобы узнать больше о жителях этого места и об их намерениях. Если они ответственны за этот случай или же с помощью магии пытаются достать до нового дома орков, они представляют собой угрозу. Брокс может умереть позже; его главный долг — защитить свой народ.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
