— Да, — он резко развернулся, и в лицо мне уставился ствол пистолета.
Я успел автоматически убрать голову. Левой рукой схватил запястье водителя, правой ударил по стволу пистолета. Пистолет упал на пол машины. Тут же я начал удушение водителя «замком».
— В чем дело?! -спросил я.
— Ни в чем, просто куртка мне понравилась твоя и обувь, — прохрипел «дядя».
— И все?
— В таких куртках деньги возят.
— Ха-ха-ха! — меня пробил смех, я отпустил шею. — Опоздал, мужик. Федот, да не тот. Поехали. Откуда знаешь про куртки?
— Было дело — сам возил в Москву, — водитель потирал шею.
— Ствол не бери — пусть валяется, — предупредил я. — Давно мышкуешь таким макаром?
— Недавно. Ты первый.
— Ладно, будешь бабушке об этом рассказывать. Ствол-то хоть настоящий?
— Настоящий. Тут этого добра после чеченской войны навалом. Надо? Могу достать.
— Спасибо, не интересуюсь. Кстати, останови машину, — он только начал снова выруливать на трассу.
Водитель остановился и недоуменно посмотрел на меня. Я вышел, снял куртку, проверил карманы, скомкал ее и зашвырнул далеко в придорожные кусты. Так же молча достал свитер из сумки, натянул. Сел на заднее сиденье.
— Поехали.
— Ты чего, парень? — водитель был ошарашен моим поступком. — Не нравится тебе куртка — отдай. Зачем вещами кидаться-то?
— Ты прав, приметная она уж больно, да и «насекомыми» богата дюже.
Водитель лишь покачал головой и посмотрел на меня как на умалишенного.
— Так тебе ничего не надо? Может квартирку? Девочек? Марафета? — водитель был явно заинтересован в продолжении нашего знакомства, мне же это были ни к чему.
— Нет, довези до переговорного пункта, а там мы с тобой расстанемся? И никогда не вспомним друг друга. Я не буду вспоминать, что ты пытался совершить вооруженное нападение на меня, а ты, что видел меня. Годится?
— А ты заплатишь?
— Мы же договорились.
— А ты, парень, в бегах?
— Тебя это сильно волнует?
— Вообще-то нет. Но ведешь себя странно.
— Просто я сегодня не выспался и голова плохо работает, отсюда и неадекватные поступки. Так, например, я не стану орать и сдавать тебя ментам на въезде в город. Сбрось скорость.
Мы спокойно миновали милицейский пост на въезде в Ставрополь. Через несколько минут были возле переговорного пункта. Я рассчитался, посмотрел на часы. Два часа ночи. Неплохо, неплохо. Не думаю, что меня будут искать в городе.
Я прошел в зал. Пара человек сидели, клевали носом. В углу спал бродяга, от него несло потом и мочой. На меня никто не обратил внимания. За колонной стоял телефон-автомат. Вот и пригодились жетоны. И никто не видит меня. Теперь можно позвонить. Прикрывая диск, я набрал код и номер Черепанова — казака-красавца из поезда. Конечно, риск был, как в ту ночь, когда я шел к Черепанову накануне обмена. Но после моей встречи с раввином, я ежеминутно рисковал.
— Да, — голос сонный.
— Это эскорт услуги?
— Вы с ума сошли... Пальцы правильно на клавиши ставь, идиот!
— Пардон, пардон! — я повесил трубку.
Теперь надо определится с ночлегом. Вышел на улицу. Недалеко стояли «ночные феи». То, что доктор прописал.
— Эй, девчонки! Не холодно?
— А что, можете согреть? — они обратили на меня внимание.
Мне всегда нравилось, что путаны такие вежливые. Это еще раз подтверждает истину, что на работе хамить не надо.
— Почему не согреть таких милашек!
Быстро договорились о цене. В стоимость входило, помимо страстной, но продажной любви, ночлег и завтрак. Сто пятьдесят долларов. Конечно, дороговато, но выбор был небольшой. Мне нужно было продержаться двенадцать часов. Потом мы встретимся с Черепановым.
В десять часов утра я поцеловал мою временную спутницу и вышел на улицу. Времени было еще достаточно, но надо было провериться.
Я походил по городу, покатался на общественном транспорте. Сделал около десятка пересадок. Менял направление, заходил в магазины. Пару раз мне удалось спокойно выйти через запасные выходы. А теперь на рынок. Вот и мясные ряды.
С умным видом рачительного хозяина я ходил и приценивался к мясным продуктам. Купил колбаски сырокопченой, немного вяленного мяса. Головой сильно не кручу. Так, высматриваю товар.
Вот и Виталя Черепанов. Стоит казак, смотрит на мясо, ножом тыкает. Качает головой, идет дальше. Поднял глаза, увидел меня, чуть кивнул головой. Чуть спустя пошел на выход, я за ним. За рынком стояла «Нива» с тонированными стеклами. Он сел, я присоединился через десять минут. Смотрел, тихо ли вокруг. Вроде бы тихо. Кто знает, кто знает.
— Здорово, казак! — я протянул руку. Хоть одно приятное лицо за несколько последних дней.
— Здрав буде, боярин! — шуткой ответил Черепанов.
— Встретил?
— Рабиновича-Коэна?
— Его.
— Подобрали твоего доходягу. Досталось человеку, не приведи Господь, — он перекрестился.
— Тебя не трясли?
— Нет, все по-тихому сработали, — Черепанов усмехнулся в бороду, — они-то может и спецназ, только мы знаем все стежки-дорожки, на пузе исползали. В засадах раньше сидели, ждали, когда чечены полезут грабить. Поэтому и никто нас не заметил. А когда бомба твоя зажигательная рванула, мы сразу засекли куда твой Рабинович покатился. Потом перестрелка началась. Мы тем временем подползли к пленнику. Пароль-отзыв, все как ты говорил. Он худющий, кожа да кости, мы его на себя — и потащили, пока мужики в перестрелку играли. Ох и нравится им это! — казак улыбнулся: — Тут один дух нас увидал, давай по нам шмалять, пришлось уговорить его, — все это он рассказывал спокойно, обстоятельно.
Не верилось, что он бывший военный. Не было в его лексиконе военных оборотов. Только чувствовалась какая-то обстоятельность, надежность что ли. Знает человек, для чего живет, работает, воюет. Не мотает его, не штормит. Не играет он в игры с ФСБ и Моссадом. И как-то спокойно с ним, надежностью от него веет. С таким не страшно и в огонь и в воду. Тут понимаешь выражение «Как за каменной стеной».
— Притащили мы, значит, Андрюху на нашу землю. Лежим, ждем, может погоня. Ан нет. Пошумели, постреляли, но к духам не пошли. Видели, как тебя мордой по траве возили. Сильно досталось?
— Могло быть хуже, — я усмехнулся.
— А как вырвался?
— Дуракам и пьяницам везет. У них против меня ничего не было. Ни денег, ни Рабиновича. Кровушки попили вдосталь, и отпустили, потом пришлось уходить. Кстати, если вдруг будут брать меня сейчас, то ты ничего не знаешь. Я просто попросил тебя подвезти меня. Увидел знакомое лицо на рынке и попросил подбросить. Ты понял?
— Досталось же тебе, Алексей, коли так говоришь, — он покачал головой.
— Денег хватило? — в нашу последнюю встречу я оставлял Черепанову пятьсот долларов на лечение Рабиновича.
— А на что они? На лекарства только потратили, а так я тебе все верну, — он говорил про деньги спокойно, как про какой-то инструмент, топор, например.
— Оставь себе. Что доктор сказал? Рабинович в городе?
— Сломано два ребра, но уже почти срослись. Правда, неправильно, но уже что либо поздно исправлять. Увеличена печень, видимо от побоев. Ну, сотрясение мозга — это естественно, откуда он пришел, иначе и не могло быть. Был сломан нос, вроде как зарос. Зубов многих нет — вставит, это дело поправимое. Что еще? А, да, крайнее физическое и нервное истощение. Нужен покой и питание. Витаминов побольше. Сам понимаешь, более подробного обследования я провести не мог. Не в больницу же его везти. А насчет доктора, не волнуйся — человек надежный. Мы его из чеченского плена полгода назад сами доставали. Как рассказал ему, что пациент тоже в плену у «чехов» был, так он ночью примчался. Когда спросили менты на посту, сказал, что на роды спешит. Денег ни копейки не взял. Сам настрадался, горемыка!
— Ясно. Так Рабинович в городе или у себя оставил?
— В городе. К нему и везу. У меня знакомые уехали к родственникам в Мурманск, матушка захворала, вот ключи и оставили. Будут через месяц, а может и позже. Как будут выезжать — позвонят. Я сообщу, живите. Только не гадьте.
— Обижаешь. Мы с Андреем тебе жизнью обязаны. Так сказать, кровники, только в хорошем смысле этого слова. Кабы не ты, так Рабиновича уже допрашивали бы без перерыва на перекур.
— И дернула же его нелегкая к чеченам в зубы переться. Хотя знаешь, Алексей, я может ничего не соображаю в ваших оперативных делах, но уж больно все это дело попахивает шпионажем.
— Я тоже так думаю, только мне глубоко наплевать. Я вытаскивал своего сослуживца, с которым мы вместе усерались от страха под молдавскими обстрелами. Андрей со своим взводом помог нам выйти из-под минометного обстрела в Дубоссарах. На следующий день там ополченцев человек тридцать за пару минут положили. Сейчас на том месте обелиск стоит, а мог и я там остаться. Поэтому пусть он шпион всех разведок мира, я в эти игры больше не играю. Думаю, что и Рабиновичу этой экспедиции хватило тоже на всю оставшуюся жизнь.
