Сотня шла слаженно и тихо. Лавировали между холмами, до поры до времени скрывая свое присутствие. Ехали быстро, но без спешки. Дрон под видом ястреба кружил в небе. Командир отряда Даргыз имел визор на забрале шлема и видел, как вокруг дыма собираются, теснятся воины отряда подгорных орков. Самый удобный момент для нанесения слаженного удара.
– До противника одна лига, – сообщил по связи десятникам Даргыз. – Разворачиваемся в боевой порядок.
Отряд, следующий двумя параллельными колоннами, стал разворачиваться в лаву. Во главе отряда скакали десятники. Сотник Даргыз скакал в середине и руководил выдвижением. Это раньше командиры орков лихо гнали лорхов впереди своих воинов. Теперь тактика Свидетелей изменилась. Вместо показной удали бойца командная работа десятков и сотен.
От противника их скрывала широкая низина с высохшей поймой реки, в которую для проведения обряда собралась полутысяча. Даргыз видел, как тесно друг к другу, вытянувшись кишкой, стояли воины подгорных орков. А в середине построения клубился сизый дым. Лишь несколько часовых стояли на краю и наблюдали за степью. Они увидели отряд Свидетелей, когда он выскочил из небольшой рощи и стал под углом к низине заходить на атаку.
Сотня уходила вправо от основных сил подгорных орков. Это было странно, и двое воинов замешкались, засмотревшись на всадников. Затем опомнились и быстро спустились вниз. Но атакующих было уже не остановить. Сотня, слаженно огибая широкую балку, спускалась вниз. Ни привычного крика, ни воинственных кличей, так свойственных оркам, не было слышно. Только монотонный, гулкий топот копыт возвещал об атакующих всадниках. Руки воинов были подняты вверх над головами. Скакали, соблюдая равнение в шеренгах.
Изгибаясь, словно толстая огромная змея, сотня всадников втягивалась в балку. Командиры и следующие за ними бойцы уже видели дым и сгрудившихся воинов противника. Те стали медленно, очень медленно разворачивать своих лорхов навстречу массе несущихся всадников. Но было поздно. Основная часть всадников проникла в балку, и от них неожиданно отделилась стена огня. Она быстро понеслась в сторону врага. Десятки огненных шаров создали эту стену, и, когда они встретились с живой плотью лорхов и воинов, раздался долгий, как канонада, оглушительный взрыв. Это слилось в один кромешный ад. Взрывы многочисленных фаерболов, запущенных с разными, хоть и небольшими интервалами по времени, разметали толпу сгрудившихся в одном месте орков. Новый огненный шторм прошел дальше, спалил шамана и его окружение, прорезал, словно нож, ряды орков на противоположном конце и погас за их спинами.
Балку наполнили крики ужаса, боли. Истошно вопили ранее не знавшие поражений раненые и обожженные орки. Громко мычали боевые быки с оторванными ногами, с развороченными внутренностями. А по воздуху разносился сладковатый запах паленого мяса. Низина чернела выжженной землей и обгорелыми телами.
Сотня, завершая разгром противника, проскакала по телам поверженных врагов на другой конец балки. Все было как на учениях. Убегающих в страхе орков не преследовали. Их было мало, и все они в какой-то мере были ранеными и оглушенными. Отряд разошелся по балке. Тяжело раненных добивали без пощады. Тех, кто мог сам передвигаться, разоружали и гнали пешком прочь. Из балки потянулась тонкая ниточка обреченно бредущих орков.
Это было первое и обидное поражение Нового движения на поле боя. Даже не поражение, а разгром. Шаманы подгорных, узнав про это, задумались.
Ранняя осень в Снежных горах затянула небо в лохмотья темно-серых туч. Местами прошли сильные дожди, и дороги размокли. Наступила пора сбора урожая. Но Младшим домам было не до сбора урожая. Братство мобилизовало население районов, где компактно расположились Младшие дома. Забирали в войска всех: и воинов, и пастухов, и землепашцев. В боевую готовность пришли пограничные силы и, покинув места службы, концентрировались в районах, приграничных с Вечным лесом.
Новый глава Братства развил бурную деятельность. Его штаб стал штабом восстания. Проблема заключалась только в том, что отсутствовали связь и координация действий с экспедиционным корпусом лесных эльфаров. А без их поддержки не имело смысла начинать боевые действия. Сил не хватит. Раньше этим вопросом занимались глава Дома Медной горы и подготовленные инструкторами лесных эльфаров его спецы, Дети ночи. Но после странной и необъяснимой гибели почти всех взрослых членов Дома связь с корпусом оборвалась, и ее надо было наладить снова. Кроме того, между снежными эльфарами Младших домов и Вечным лесом возникли напряженность и недоверие. Кто-то очень умело ломал все планы и стравливал их между собой. Военно-политическое руководство Братства грешило на Кирсан-олу, брата князя Вечного леса. В лес с широкими полномочиями был откомандирован заместитель главы Братства, лер Остерма-ил.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Дорога в лес, где ждали «союзники», была известна и пароли тоже. Лер Остерма-ил надеялся, что они остались в силе. Путь пролегал через узкий край пустынной степи и предгорий Старых гор. Отряд из десяти всадников передвигался скрытно и только ночами.
Они спешили. К удивлению снежных эльфаров, ранее безлюдные степи теперь были обжиты кочевьями орков. Они не подходили к самим горам, но вдалеке ночами виднелись огни походных костров.
– Как же сильно изменились времена, – огорчительно произнес лер Остерма-ил. – Он вглядывался в темноту горизонта, где пылали отблески многочисленных костров. – Раньше, в былые времена моей молодости, разве ж можно было даже подумать, что орки вновь заселят этот участок степи. Где величие нации? Какой упадок, леры! – Он говорил, ни к кому конкретно не обращаясь. – Я помню, как молодыми мы тут хорошо почистили местность от зеленых лягушек. А теперь!.. До чего Старые дома довели наш народ!.. И я благодарю судьбу, что остались еще в наших горах неравнодушные эльфары к великой судьбе нашей нации.
Речь лера Остерма-ила была пронизана низкопробным пафосом, к которому привыкли его спутники. Они отвели взгляды от далеких огней орков и промолчали. Трое из них понимали, что им предстояло договориться о помощи лесных эльфаров в войне со Старшими домами, даже идя на большие уступки, вплоть до подчиненности управлению Снежными горами из Вечного леса. О какой гордости снежного народа и его великой судьбе тут могла идти речь? Тем более что пограничные силы, набираемые из Младших домов, давно перестали охранять этот рубеж. Да и к чему это, если там союзники, а орки по привычке избегали тут селиться. Опасно… Было. Но, как они увидели, времена действительно изменились…
Миновали за одну ночь степь и вступили в приграничный лес. Он зарос молодыми порослями, колючими кустарниками и стал труднопроходимым. Приходилось двигаться извилистыми кабаньими тропами.
Переночевали в пещере, на склоне хребта Старых гор, и утром двинулись вдоль подножия на восток. Где-то там должны быть расположены скрытые заставы лесных эльфаров. Мобильные группы пограничных рейдеров. Путь посольской миссии шел к ним.
Остановили их уже через полдня пути. На склоне впереди и выше появился воин в сером маскхалате, и он махнул рукой.
– Стойте! – приказал он. – Назовитесь!
– Я лер Остерма-ил, – повышая голос, крикнул снежный эльфар. Он выехал немного вперед от основной группы. – Заместитель главы Братства. Еду с посольством к нашим союзникам – лесным эльфарам.
Воин в маскхалате рассмеялся.
– У нас есть союзники, это люди. А снежные эльфары – наши неблагодарные слуги. Мы не нуждаемся в союзе с вами. Вы этого еще не поняли, ледышки?
Остерма-ил, ища поддержки, обернулся на своих спутников, но те нахмурились и потупились. Никто не проронил ни слова. А воин продолжал глумиться.
– Если хотите проехать до нашего начальства, скажите, кому принадлежат Снежные горы. За каждый неправильный ответ будем убивать по одному снежному эльфару.
Теперь со всех сторон отряд окружили вышедшие из-за камней и кустов воины в маскхалатах. Их было около трех десятков, и они откровенно смеялись над растерявшимися снежными эльфарами. Те, как ротозеи, проехали мимо и никого не обнаружили.
