7. Обер-гофмейстер, со своим жезлом, каждый со слугами, в собственных ливреях, как и камергеры.
8. Четырехместная карета, чрезвычайно богатая, запряженная цугом лошадей. В ней императрица сидела впереди, напротив невесты. Невеста была одета в парчевое платье шитое золотом и серебром, с передником блиставшим алмазами; волосы были завиты, в четырех косичках сияли драгоценные камни и утверждались небольшою алмазною короною; кроме того, драгоценные камни блистали в её черных локонах. Все эти драгоценности были чрезвычайно к лицу.
9. Великая Княжна Елизавета с своим двором, который помещался в семи каретах, со служителями, в том же порядке как и при Её Величестве, только не в таком числе.
10. Герцогиня Курляндская [155] и её дочери в одной карете с двором, также как Великая Княжна Елизавета.
11. Жены знатнейших дворян в каретах и с такою же прислугою, как и у их мужей, ехавших впереди императрицы.
Роскошь карет и ливрей чрезвычайна, из церкви возвращались в том же порядке, только невеста и жених ехали уже в одной карете, в сопровождении их двора и непосредственно за императрицею. Вся свита кроме ближайших придворных должна была отправиться в большую придворную залу для принятия новобрачных.
Вход происходит следующим образом:
1. Императрица введена герцогом Курляндским. Она одета была в темное штофное платье, шитое золотом, весьма богатое и по моему вкусу весьма красивое, с множеством жемчугу, но без драгоценных камней.
2. Невеста, поддерживаемая женихом. Платье жениха было из одинаковой материи и одинакового цвета с платьем невесты.
3. Великая Княжна Елизавета, поддерживаемая Петром, принцем Курляндским. Она одета была в малиновое платье, шитое серебром, и убрана множеством камней.
4. Герцогиня Курляндская с своим младшим сыном. На ней было белое атласное платье, шитое золотом, со множеством рубинов.
5. Её дочь, поддерживаемая князем Черкасским [156], одетая в шелковое платье, вышитое цветами по серебреной земле.
Когда все взошли в залу явился посланник, и поздравил новобрачных; за ним поздравляли иностранные Министры и всё общество. Её Величество кушала только с новобрачными и Великою Княжною Елизаветою. Все остальные разошлись по домам, изнуренные усталостью; потому, что поезд начался в 9 часов утра и когда мы дома сели за стол, то ударило 9 часов вечера. В 10 часов все собрались опять ко двору, в котором открыт бал и продолжался до 12 часов. В это время императрица отвела невесту в её апартаменты, позволив следовать за собою только герцогине Курляндской, двум русским статс-дамам [157] и женам тех иностранных Министров, коих мужья были близки к принцу. Впрочем только императорский резидент [158] и г. Р., получили то преимущество, чтобы жены их были допущены в это число, и так как жена императорского резидента была в это время больна, то из иностранок была только я.
Когда мы взошли в апартамент невесты, то императрица, приказала герцогине и мне раздеть новобрачную. После мы одели её в белый атласный шлафрок с брюссельскими кружевами и послали звать принца. Он пришел с одним герцогом Курляндским, в спальном платье; лишь только он взошел, императрица поцеловала обоих, и, простившись с величайшею нежностью, отправилась в своей карете в летний дворец, приказав обер-гофмейстеру проводить меня домой, потому что всё общество уже разъехалось, когда императрица увела невесту. Я приехала домой, едва живая от усталости, в три часа утра. Все дамы были одеты на бале в дорогие платья, так что трудно изобразить богатство нарядов. Несмотря на то, что свадьба была в июле, ни одна дама не хотела надеть легкого платья.
В среду новобрачные обедали у императрицы в летнем дворце. Она переехала с ними после обеда опять в зимний дворец, куда приглашены были все присутствовавшие на свадьбе, и явились в новых нарядах т. е. не в тех, в каких были на кануне; на невесте было платье из золотой парчи с золотыми цветами, обшитое бахромою. Жених был одет в кафтан из золотой материи. Бал и ужин были в большой зале для всего собрания, Невеста, жених, Великая Княжна Елизавета и семейство герцога Курляндского сидели за столом. Императрица, которая никогда не ужинает, в это время ходила вокруг столов и разговаривала со всеми с обыкновенной приветливостью. Ужин был весьма роскошен. Водопад, устроенный в зале и бивший водою во все это время, мог всем казаться, как будто бы он тут был вечно.
Четверг был последним днем брачного торжества, потому что как императрица так и её гости имели нужду в покое. Впрочем, в пятницу после обеда был маскарад. Составлены были четыре кадрили, каждая из 12 дам, кроме так называемых распорядителей кадрилей. В первой управляли танцами жених и невеста, которые были в домино оранжевого цвета, в маленьких шапочках, также оранжевых, с серебряными кокардами и в кружевных манишках, привязанных лентами того же цвета. Прочие пары одеты были также — они состояли из иностранных Министров и их жен, особенно тех, которых мужья были близки к принцу или к принцессе.
Второю кадрилью распоряжали Великая Княжна Елизавета и принц Пётр [159], одетые в зеленые домино, с золотыми кокардами на головах. Их пары имели такой же наряд. Третью кадрилью распоряжали герцогиня Курляндская и граф Салтыков (родственник императрицы) [160], в голубых домино с серебреными и коричневыми кокардами. Четвертою кадрилью управляли дочь и младший сын герцога [161], в коричневых домино с зелеными и серебреными кокардами. Прочие гости были одеты, как кому нравилось. Ужин был в круглой зале только для четырех кадрилей. Вокруг стола поставлены были лавки. Как лавки, так и столы казались сделанными из дерну, потому что покрыты были мохом и цветами, кои можно было почесть натуральными. Весь ужин, не смотря на его роскошь, казался сельскою пирушкою. Императрица во весь ужин была без маски.
В субботу Её Величество и большое общество обедало в апартаментах новобрачных. В продолжение обеда они прислуживали при столе, по старинному русскому обыкновению. После обеда разыграна была опера во дворцовом театре.
В воскресенье был маскарад в саду летнего дворца, который был прекрасно иллюминован, и фейерверк на реке, текущей мимо сада. Одевались, кто как хотел, иные были одеты со вкусом, другие роскошно. Таким образом кончилась эта великолепная свадьба, от которой я до сих пор не могу опомниться, и что всего хуже, вся эта тревога сделана была для двух человек, которые как я полагаю, сердечно ненавидят друг друга. По крайней мере, я думаю, что это верно. Она показывала это как прежде, так и в продолжение всех этих праздников, и продолжает до сих пор с ним обращаться с величайшим презрением, когда не видит пред собою императрицы. Я прошу Вас не спрашивать меня больше об этой свадьбе, я довольно мучила Вас этим набором всякой всячины и уже стыжусь своего письма. Здесь столь много было всего, что я совершенно растерялась и не могла всего представить в порядке; теперь голова и рука отказываются служить мне, я могу только уверить Вас, что я и проч.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
