Дни полетели стремительно. Рем быстро поправлялся, и уже через три дня его перевезли домой. Нога Гая тоже заживала, но про работу в школе пока можно было забыть. Янг начал садиться и даже вставать. Казалось, все самое плохое осталось позади.
Лан так и не переехал в дом к Мие и Риду. Все это время он жил с Узой и помогал женщинам по хозяйству. Его было невозможно оторвать от красавицы. Молодой человек смотрел на Узу влюбленными глазами, но ничего не говорил. Они словно читали мысли друг друга. Стоило девушке схватиться за тяжелый таз с водой или дрова, как Лан перехватывал у нее увесистую ношу. Пара была неразлучна.
Мия старалась реже заходить к Узе, чтобы не нарушать идиллию. Девушка проводила много времени с братом. Они с Кимом много гуляли и разговаривали, иногда к ним присоединялся отец. Это были замечательные дни, которые быстро подошли к концу.
В Орман Ким с Ланом решили возвращаться вместе.
– Почему вы не хотите ехать верхом? – поинтересовалась Мия.
– Так нас могут узнать. К тому же Тотемы добегут быстрее, – объяснил Лан.
– Сильно сомневаюсь. С таким плечом тебе бегать нельзя. И что скажет руководство, когда увидит твое пулевое ранение? – спросила Мия.
– Возбудят внутреннее расследование, на котором я чистосердечно признаюсь, что подвергся нападению контрабандистов, – ответил Лан.
– Внутреннее расследование?! – испуганно переспросила девушка.
– Это стандартная процедура при подобных ранениях, – пояснил Ким.
– Но у них же есть определители лжи и химиодетекция, – заволновалась Мия.
– Ну, эту процедуру, как ты помнишь, просто так не делают, а аппаратную детекцию при определенной сноровке можно обмануть. Эти устройства считывают кровяное давление, ритм сердца, электрическую активность кожи и так далее. Подобные проявления несложно контролировать, чему нас собственно и учат. Мы должны уметь хранить государственные тайны, поэтому применять к нам аппаратную детекцию бесполезно, – успокоил Ким.
– Не волнуйся, Мия, никто ничего не узнает, буду нем как рыба. Расскажу только ту часть правды, которую им нужно знать, – заверил Лан.
Девушка немного успокоилась.
Вечер накануне отъезда Хранителей был веселым. Уза и Лан пришли в гости к Мие и Киму, вскоре к ним присоединились Гай c Ремом. Рид решил не мешать и ушел в кузницу.
В гостиной накрыли стол. Мия наготовила много вкусностей, и стол ломился от яств. Лан с Кимом общались в свойственной им шутливой манере, чем очень смешили друзей.
– Ты мне обещала, помнишь? – говорил Мие брат. – Скоро соревнования, и ты обязана приехать. Я свяжусь с тобой по коннектору, и мы обо всем договоримся.
– Я сломала его, – извиняющимся тоном ответила девушка.
Поначалу молодой человек расстроился, но затем вспомнил об одном очень важном плюсе этой поломки. Теперь Вилар не сможет связаться с сестрой, и это было на руку Киму.
– Ничего страшного, будем держать связь через коннектор отца, – ответил брат.
В эту ночь Лан остался ночевать у Кима. Молодые люди планировали выехать ранним утром, поэтому возвращаться в дом Янга не было смысла. Друзья засиделись допоздна, и было решено, что Мия постелит Узе у себя в комнате.
Утро следующего дня было скомканным. Ким с Ланом быстро позавтракали и засобирались в дорогу. Молодые люди легли поздно, поэтому были сонные и хмурые. Только когда все собрались в прихожей, нашлось время проститься. Рид обнял сына и громко похлопал по спине. Отец попросил Хранителей больше не попадать в неприятности и вести себя хорошо. Мия расцеловала брата и заверила, что приедет на соревнования. Лан отвел Узу в сторону и, не говоря ни слова, протянул белый конверт. Красавица растерялась, ей хотелось обнять молодого человека, но она постеснялась. Так они и простились.
После ухода мужчин в доме стало пусто и тихо. Рид ушел в свою комнату. Хозяйка дома начала прибирать на кухне, а Уза присела на диван и открыла подаренный конверт.
Закончив уборку, Мия вернулась в гостиную. Сцена, которую застала девушка, ошарашила ее. Гостья сидела на диване и горько плакала. В руке красавица держала письмо.
– Что случилось? Он написал что-то обидное? – испугалась Мия и подошла к подруге.
Уза отрицательно покачала головой и протянула ей конверт. Девушка извлекла письмо и начала изучать. С одной стороны страницы был очень красивый рисунок, выполненный карандашом. Своей рукой Лан изобразил морской пейзаж, где соленые потоки набегали на песчаный берег и, разливаясь, превращались в живописные волны. Над блестящей гладью воды сияло солнце, а бескрайнее небо украшали редкие облака. Картину дополняла парящая над всем этим великолепием чайка. Мия была поражена, она даже не подозревала, что молодой человек умеет так красиво рисовать.
Из всего увиденного девушка так и не поняла, что именно расстроило Узу. Она бросила вопросительный взгляд на подругу, та жестом попросила перевернуть листок. Мия последовала совету и увидела текст. Понадобилось меньше минуты, чтобы на глаза навернулись слезы. Никогда прежде девушка не читала ничего подобного:
«Уза, возможно, тебя удивит этот рисунок, но я пытался изобразить тебя. Понимаю, что, на первый взгляд, сходство слабо уловимо, поэтому поясню:
Ты – это море, под сияющей гладью которого кроется невероятной глубины и многообразия мир.
Ты – это волны, сбивающие с ног своими живописными потоками.
Ты – это песок, прикоснувшись к которому однажды, навсегда запоминаешь его бархатную нежность.
Ты – это солнце, лучи которого согревают и наполняют желанием жить.
Ты – это небо, преисполненное чистым сиянием бесконечности.
Только одинокая чайка на этом рисунке не ты. Эта белая птица я.
Я греюсь в лучах твоего солнца, рассекая крыльями хрусталь твоего неба, и наслаждаюсь мерцающим блеском твоих танцующих волн. И куда бы я ни полетел, везде вижу только тебя.
У меня нет сил оторваться от этого невероятного мира, имя которому – Уза».
Мия смахнула слезы и вернула листок подруге. Эти строки тронули ее до глубины души. Девушка обняла Узу и сказала:
– Это отличные новости, значит, он вернется и сделает тебе предложение. Станем жить по – соседству. Буду нянчить ваших детишек, – мечтательно добавила она.
Уза бросила странный взгляд на подругу и, достав из кармана листок с карандашом, начала писать:
«Я ненавижу этот мир и не хочу здесь жить. Мне неприятны все эти, на первый взгляд, добрые люди. Знаю, ты не поймешь, но я бесконечно обижена на Себар и всю хищную расу. Они разрушили мою семью и превратили нашу жизнь в ад. Больше всего на свете я мечтаю уехать отсюда. Мне наплевать куда, лишь бы подальше отсюда…»
– Уза, я понимаю твои чувства, но, если вы с Ланом поженитесь, вашу семью перестанут оскорблять. Вы снова приобретете статус, а заработка Хранителя хватит на очень достойную жизнь.
«Мне не нужна достойная жизнь за чужой счет, и моей семье не нужно прощение, потому что нас не за что прощать. Не хочу жить в этом жестоком отсталом обществе. Я не рассказывала тебе, но мой отец после позора Гуна писал прошение Держателю, чтобы тот депортировал всю семью. Нам отказали! Зачем было заставлять нас страдать?! К чему эти изощренные методы?! Почему нельзя было сослать нас вместе с братом?! Я ненавижу этот мир и презираю Держателя. Папа до сих пор безутешен, и единственное его заветное желание – уехать отсюда и найти Гуна»,– прочитала Мия.
– Неужели ничего нельзя сделать? Я не знала, что выехать из хищных земель так сложно.
В комнату вошел Рид и, увидев заплаканных девиц, спросил:
– У вас все в порядке?
– Все нормально, – ответила дочь.
После этого разговора мировоззрение Мии поменялось. Она стала гораздо хуже относиться к Держателю и к хищному обществу в целом. Девушка только сейчас почувствовала свою несвободу. Их заперли в этом средневековом мире, лишив права выбора. Но даже не это поражало ее, а то, почему нельзя депортировать всю семью, если произошло слияние с травоядным Тотемом. Зачем унижать, лишать работы и обрекать на голод? К чему эта жестокость? Сколько бы она об этом не думала, ответов не находилось.
Отвлечься от грустных мыслей помогала только работа. Девушка снова занялась врачевательством, а в редкие свободные дни пропадала в лесу. Несмотря на занятость, она всегда находила время навестить семью Узы. Янг окончательно поправился. Спустя девять дней, как и было обещано в инструкции, от болезни не осталось и следа. Мать Узы была счастлива. После выздоровления мужчина перестал хандрить. Используя свои связи, Мия помогла ему устроиться на работу, и жизнь семьи постепенно наладилась.
В выходные Уза приходила к подруге в гости, и девушки устраивали сеансы связи с Кимом и Ланом. Это были незабываемые вечера. Мужчины весело подтрунивали друг над другом и рассказывали интересные истории о жизни в Ормане. Девушки тоже делились впечатлениями: Мия – вслух, а Уза – на бумаге.
