— Похоже на то. Но все равно я не собираюсь позволять Аните порвать мою связь с Эллен. Я бы сама давно ей позвонила, но не знала, как с ней связаться.
— Теперь узнаешь. Я сейчас наберу номер, а ты запишешь. Значит, так…
— Подожди! Не трогай этот терминал! Ты же не хочешь, чтобы Анита узнала!
— Ну да. Потому и хочу позвонить отсюда.
— Но звонок будет включен в наш гостиничный счет, а платить по счету ты будешь по нашей общей кредитной карточке, а Анита наверняка по-прежнему проверяет все денежные дела.
— Правда! Как я могла не подумать об этом!
— Ты просто слишком честная, Вики. Анита, конечно, ничего не будет иметь против затрат на звонок вообще, но обязательно обратит внимание на коммуникационный код, обозначающий международный звонок, так что лучше нам пойти на главный почтамт и сделать звонок оттуда. Расплатимся наличными. А еще проще — воспользуемся моей собственной кредитной карточкой — ее-то уж Анита не проверяет.
— Отлично! Мардж, из тебя вышла бы неплохая шпионка!
— Вряд ли, — усмехнулась я. — Это очень опасно. Просто у меня большая практика: приходилось в детстве маму обманывать. Значит, пойдем на почту. Вики, а что все-таки с мужем Эллен? Что, у него две головы или еще что-нибудь в этом роде?
— А… Он — тонганец. Ты разве не знала?
— Нет, почему, знала, конечно. Но тонганец — это же не болезнь! И вообще — это личное дело Эллен. Ее проблема, если это проблема вообще. Я лично проблем не вижу.
— Ох, Мардж, Анита на это смотрит иначе. Раз уж так случилось, самое лучшее — вообще об этом не говорить и притворяться, что все в порядке. Но, понимаешь, смешанные браки, как правило, неудачны — особенно в таких случаях, когда девушка выходит замуж за мужчину, который ей не ровня.
— «Не ровня»? До сих пор я слышала только, что он тонганец. Тонганцы высокие, красивые, гостеприимные и почти такие же смуглые, как я. С виду их не отличить от маори. Ну а если бы этот молодой человек был маори… из хорошей семьи, древнего рода, богатого?
— Похоже, Аниту и это не устроило бы, Мардж. То есть она, может, и пошла бы на свадьбу, и дома бы устроила прием, но в душе… Браки с маори имеют давнюю традицию — с этим приходится согласиться. Но это не обязательно должно нравиться. Смешивание рас всегда было нежелательно.
(Вики, Вики, знаешь ли ты, глупышка, что гораздо более желательно было бы вылечить весь мир от этого помешательства!)
— Вот как? Вики, скажи-ка мне, в таком случае откуда у меня такая смуглая кожа?
— Конечно — ты сама нам говорила. У тебя в роду были американские индейцы. Как их… чероки, вот! Мардж, я тебя обидела? К тебе это не имеет никакого отношения.
Все же знают, что индейцы… ну, что они совсем как белые люди. Совсем такие же!
(Угу. Осталось только сказать коронную фразу: «Большинство моих лучших друзей — евреи». Но только чероки ко мне никакого отношения не имеют, насколько мне известно. Милая моя малышка Вики, а что бы ты сказала, если бы узнала правду: что я — искусственница? Ах, как бы мне хотелось сказать тебе… но я боюсь напугать тебя.)
— Нет, ты меня не обидела. Просто я не понимаю, откуда это берется. Ты видела мало разных людей. Нигде не была. И расизм, судя по всему, ты впитала с молоком матери.
— Мардж, ты несправедлива, — пробормотала Вики, густо покраснев. — Когда стоял вопрос о твоем принятии в семью, я была за тебя.
— У меня все время было впечатление, что тогда все были за меня. В противном случае я не стала бы входить в семью. Теперь нужно понимать, что вопрос о моей индейской крови обсуждался?
— Ну… его затрагивали.
— Кто и каким образом?
— Мардж, у нас бывают такие собрания, они должны быть. Я не имею права о них рассказывать.
— М-м-м… понятно. По поводу Эллен тоже было такое собрание? Если так, ты можешь спокойно мне об этом рассказать. Ведь, будь я дома, я бы обязательно присутствовала на нем, правда?
— Не совсем так. Никакого специального собрания не было. Анита сказала, что это не нужно. Она сказала, что не собирается поощрять охотников за приданым — и все. А поскольку она уже объявила Эллен свою волю, сказав, что она не имеет права появляться дома с Томом и знакомить его с семьей, было похоже, что сделать уже ничего нельзя.
— И так-таки никто не заступился за Эллен? И ты не заступилась, Вики?
Вики снова густо покраснела.
— Но тогда Анита просто из себя бы вышла…
— А теперь из себя выхожу я! По семейному договору — Эллен моя дочь, такая же, как Аниты, такая же, как твоя, Вики, и Анита не права в том, что отказывает Эллен от дома и не позволяет ее мужу приехать к нам, не посоветовавшись ни с кем из нас.
— Мардж, дело было не совсем так. Эллен хотела приехать с Томом в гости. Ну, привезти его на смотрины, что ли. Понимаешь?
— Да, понимаю. Сама была под микроскопом, понимаю.
— Анита пыталась предостеречь Эллен от ошибки. Первое, что узнали мы все, — это то, что Эллен вышла замуж. Скорее всего, она просто заупрямилась и вышла замуж именно тогда, когда получила от Аниты письмо, в котором говорилось: «Нет, нельзя».
— Черт подери! Вот теперь кое-что проясняется. Эллен разозлила Аниту тем, что вышла замуж без разрешения, а Анита, следовательно, должна была выплатить ей ее долю разом. Этого ей делать не хотелось — слишком крупная сумма. Мне-то вон сколько времени приходится выплачивать свой пай!
— Нет, дело не в этом. Анита злится только потому, что ее дочь, ее любимица — ну, мы же все знаем, что любимица! — вышла замуж за человека, который ей не нравится. Аните не нужно было искать крупную сумму — по контракту не обязательно сразу выплачивать пай. Но Анита подчеркнула, что не собирается выбрасывать на ветер семейные деньги и поощрять охотников за приданым.
Холодная ярость закипала во мне.
— Вики, я своим ушам не верю. Какие же вы все подонки, если могли позволить, чтобы с Эллен так поступили.
Я вдохнула побольше воздуха и постаралась успокоиться.
— Я тебя не понимаю. Никого из вас не понимаю. Но я собираюсь подать вам пример. Когда мы вернемся домой, я сделаю две вещи: во-первых, сяду за семейный терминал, когда все будут в гостиной, позвоню Эллен и приглашу ее приехать домой с мужем. Например, на следующие выходные, потому что потом мне нужно будет вернуться на работу, а мне не хотелось бы уехать, не познакомившись с моим зятем.
— У Аниты будет инфаркт.
— Посмотрим! Потом я потребую созвать семейный совет и поставлю вопрос о немедленной выплате Эллен семейного пая — по всем правилам, с сохранением процентов. Это, конечно, опять-таки жутко разозлит Аниту.
— Наверное. И толку в этом не будет никакого — голосования тебе не выиграть. Мардж, Мардж, зачем тебе это? Все и так уже плохо — хуже некуда.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
