Через четыре часа, когда до нашей базы доносились отголоски бушующей над Пустошами аномальной энергии, почти весь наш небольшой клан собрался в общей «зале». Исключение составил дозор, пережидавший Выброс в переоборудованной под убежище старой добротной кирпичной трансформаторной будке.
— Как я полагаю, убеждать никого не надо? — оглядел я сидевших и стоявших, — На серьезные боевые действия нас слишком мало. Мы можем провести ряд операций, но в конце концов будем вынуждены перебираться вглубь Рыжего Леса. Шансов в открытом столкновении с группировками очень мало. Проще говоря — нас сомнут числом. Ты что то хочешь сказать, Егоза?
Поднялась молоденькая девушка-лаборант, волей судьбы попавшая полгода назад к нам — вертушка, летевшая со стороны запада на базу ученых в Янтаре, угодила в какую-то воздушную аномалию и рухнула в топь. Девушку удалось спасти, вытащив буквально за волосы из "горячего пятна". Возвращаться домой или следовать к ученым она не захотела и мой тесть взял молоденькую аспирантку одного из ВУЗов в качестве лаборанта, дабы молодое поколение буквально не вляпалось в историю. За непоседливый и довольно своенравный характер прилепилось и прозвище.
— Нас не так то уж легко найти.
— Нельзя прятаться вечно. Поэтому кто желает — в среду будет торговый караван Долга — эвакуируем всех на Росток — там может и не так тихо, зато под крылом сильного клана ушедшие будут в безопасности. С командованием Долга я договорюсь — люди они серьезные и адекватные. Девушек и раненых не обижают.
В зале раздался смешок со стороны Снегиря и Сизого, а Егоза покраснела до кончиков ушей.
— Я к ним не пойду, — упрямо, с вызовом в голосе, заявила она.
— Тогда упакуем и ремнем по тугой розовой попе запрограммируем. Давно ли, Верунчик, мы тебя из упавшей вертушки достали? А дома ведь папа и мама. Не время для детского упрямства — "хочу или не хочу".
Егоза покраснела как рак и порывалась выступить, но Маша с укоризной посмотрела на меня и силой усадила бунтующее молодое поколение на лавку и принялась спокойно что-то ей втолковывать.
— На болотах никого и ничего не останется кроме ловушек и мин, — продолжал я, — Боевая группа, те кто захотят и подойдут для этого, уйдет со мной на операцию. Остальные на Росток или за Кордон. Документы желающим будут подготовлены — с торговцами я договорился.
— Командир, можно мне? — поднялся Сизарь.
— Говори.
— Я могу отвести всех на Кордон.
— Вот этого делать не стоит. Будем просачиваться поодиночке с караванами в течении нескольких недель. Посторонним нечего знать о консервации базы. Клан просто должен раствориться среди приезжих туристов-экстремалов, журналистов и прочей братии. Наступает время, когда враг пустит в ход все свои средства и мне меньше всего хочется, чтобы кто-либо из присутствующих попал между молотом и наковальней. Игры кончились и это мне сегодня дали понять те, кто стоит за «Монолитом». Поэтому я хочу развязать руки боевой группе. Вне Зоны покровители сектантов такой власти не имеют. А здесь наш противник волен использовать любые методы и в лучшем случае любого из вас просто убьют, а в худшем сделают рабочим материалом, уничтожив как личность. Что хуже — решайте сами.
Тесть, сидевший рядом с Машей, взглянул на меня и одобрительно кивнул головой.
— Командир прав.
— Добавлю по эвакуации. Каждому, кто соберется на Большую Землю, будут предоставлены как документы, так и деньги. Вам предстоит обдумать легенду для чужих ушей и глаз. Не думайте, что это просто. Каждый, кто решит вернуться — знает с кем связаться — с Сидоровичем. Он полностью в курсе всех мероприятий по маскировке и консервации. Каждый второй четверг месяца у него будет организован почтовый ящик. А теперь общее собрание окончено. Решайте, обдумывайте — время до завтра.
— Дим, все так серьезно? — спросила меня Маша.
— Да, — ответил я, — Серьезней не бывает. Кое кому я засел костью в горле, а " Чистое небо " давно сидит в печенках сектантов. И либо мы наносим решающий удар, либо нас затравят, как диких зверей.
— Да, выбор невелик.
— Не то слово…
— Сколько у нас времени?
— От силы месяц. Экспромт уже пробовался, на этот раз наскока не будет.
— Как все некстати… — констатировала она, понимая под этим свою беременность.
— Вам с папой на Кордоне появляться нельзя. Я поговорю с дедом Мишей — у него вы будете в безопасности. Место там глухое, от внешнего мира отрезанное, но чистое и безопасное для тебя.
— И сколько мы будем прятаться?
Я только пожал плечами.
— Ровно столько, сколько потребуется на устранение угрозы.
— То есть… — начала Маша и замолчала, обняв меня, — Дим, я боюсь за тебя.
— Ты просто жди.
— Легко сказать "жди"…
Через четыре дня четверка Дремы и я сопровождали моих жену и тестя к Лесничему. На границе Рыжего Леса я приметил двух химер, державшихся посторонь и внимательно контролирующих окрестности. Хранители распространили свое расположение на нас, эскортируя наш небольшой отряд, медленно передвигавшийся по заповеднику. Зверье расступалось перед нами, уходя с тропы — Лес взял нас под свою защиту. Пять часов спустя мы подошли к ограде с ржавой вывеской. Участок «чистой» земли резко контрастировал цветом с окружающим лесом. Даже знакомое кирпичное здание, казалось, выглядело теперь веселей. Радушный хозяин ждал нас вместе с Болотным Доктором. Для Маши выделили комнату, почистили, прибрали. Внутри все перестало напоминать ту холостяцкую берлогу, в которую я заглянул в последний раз два дня назад. Дед Миша расстарался. Странным оказалось даже не то, что Павел встал с кровати сам. Он и до этого вполне себе ходил, не опускаясь ниже человеческого достоинства. Сон, когда-то увиденный мной стал сбываться…
— Командир, можно?
Я оторвал взгляд от ноутбука на своего протеже, стоящего в дверях. Парень был чисто выбрит, держался слегка неуверенно, но в глазах читалась холодная решимость.
— Заходи, Павел Антонович. Садись. Какие-то вопросы ко мне?
— Я хотел бы присоединиться к боевой группе.
— Ты не в форме.
— Я знаю. Но дайте мне время — я все наверстаю. Я проводник.
— Надо же… Я-то считал, что ты спец по хакингу (взлом компьютерных сетей — жаргонизм. Прим автора.).
— Это в прошлом…
— Прошлое нас никогда не оставляет в покое. Вот и сейчас прошлое хочет взять реванш.
— Командир, я хочу быть полезным.
— Вот мне и нужны твои навыки, — я протянул через стол два трофейных ПДА «Свободных», — Нужно вытащить отсюда всю информацию. И как можно скорее. Поступаешь в распоряжение Кулибина. Все понял?
— Я понял, только…
— Мне нужен программист и, при этом, толковый. Я собираюсь проникнуть в центр и устранить свои проблемы раз и навсегда.
Дед Миша лукаво улыбнулся в бороду.
— Митрий, давно не заходил, ой давно.
— Были проблемы.
— Наслышан, наслышан. От Измененных я подобной пакости всегда ожидал. Не ожидал только подобной глупости.
— То, что решили меня устранить?
— Верно. Видать, Мастер совсем плох был, раз таким делом его младший подручный, Зоря, занялся. Химик то он от бога, а интриган недалекий. Испугался собственной решимости и полез прятаться в кусты. Что удивляешься? Держу там своего человека.
— Дед Миш, мне нужен совет и место отсидеться для семьи.
— Дурень, что ж сразу-то ко мне не шли? Будет вам тихая норка и штаб-квартира. Семью тащи сюда — дом без того пуст, комнат хватает. А для базы лучшего места, чем старая нора, где ты бандюков порешил весной, не найти. Военку от меня Поющий Камень отрезал, чтобы не шастали всякие, кому не лень.
— Спасибо.
— Скажешь, когда будет за што. Ты для Леса и Камня человек свой, а значит в обиду давать тебя мы не должны.
— Не хочу вас подставлять, — признался я, — Поэтому объявил о временной консервации базы.
— А вот это, допустим, правильно. Пусть считают, что ты затаился. Будут сами не знать — чего бояться. А мы тем временем вдарим. И на энтот раз крепко вдарим.
Лесничий прочно опустил ладонь на стол, словно давя мелкого ползучего червя.
— Как камень с души.
— Жду через два дни. Тебя и твоих встретят и доведут до дому. Знай, Митька, Вам здесь завсегда рады.
База на Больших Болотах опустела за четыре дня. Трое ушли с караваном «Долговцев» — Егоза, Снегирь и Почтарь. Сидорович подготовил им вместе с Барменом работенку, а молодое поколение давно перешло стадию застенчивых взглядов. Похоже собрались сочитаться браком. Совет да любовь им.
— Плодитесь и размножайтесь, дети мои, — утробным басом провозгласил Сизарь провожая троицу к Кабаньему острову, где те должны были встретиться с караваном. Почтарь ехидно усмехнулся, и махнул рукой нам на прощание. Через два дня пришло сообщение от Бармена — переход прошел тихо. Вот и ладушки. Наша боевая группа потихоньку перебралась в старую выработку, где в свое время квартировали мародеры. Не смотря на соседство "горячих пятен" и многочисленных «электр» место было чистое от мутантов и тихое. Там же меня ждал приятный сюрприз. Сгусток энергии висел под сводами пещеры. Я ладонью придавил к низу дуло автомата Вострика.
