Что, так и будем доживать старость? В своей чужой стране, под презрительными взглядами, как их, олигархов?! С каждодневной угрозой ареста и неправого суда? Без шансов на достойную жизнь? Ведь это, черт возьми, не идиотская антиутопия диссидента, а самая настоящая реальность. Именно в спокойной позиции Петра, выстроенной на уровне вылощенных учебников будущего, необычайно обнажается убийственный факт. Так когда-то уже было. Где-то он уже не только состарился и умер, а своими руками похоронил дело всей жизни.
Именно это врезавшееся в подкорку тяжелое знание погнало Александра Николаевича из уютной дачной беседки прочь, в привычный и удобный мир еще неслучившегося.
Почему произошла катастрофа? Где допущена страшная ошибка? Злословы за спиной шепчутся -- принц партии... Так и есть, партия дала все, она смысл жизни! Александр Николаевич в глубине души искренне был уверен, что заслужил право руководить КПСС. Он лучший, и вполне достоин этой высочайшей чести. Не хватает опыта, который приходит только с возрастом? Что за проблема! Нужно подождать, набраться знаний у старших товарищей. Рано или поздно они устанут от груза ответственности, придет его время. В конце концов, это правильно и в интересах всех коммунистов.
Каково узнать, что времени больше не осталось, тикают даже не года -- недели, как Брежневские клевреты выдумают заговор "комсомольцев". Начнут искать списки назначения соратников на ключевые должности после захвата власти. Растрясут все эти высосанные из пальца "факты" перед членами ЦК? Какая гнусная, немыслимая чепуха, да этой самой власти у него и сейчас... Накатило страшное желание срочно доложить о произошедшем на Президиуме ЦК, созвать внеочередной Пленум или даже Съезд. Казалось преступлением скрывать от товарищей по партии чудесную возможность исправить допущенные в будущем ошибки.
Но... Ведь наш Леонид Ильич не уйдет. И "хлопкового короля" Рашидова не отдаст. И Кунаева. А Мжаванажзе, фронтовой друг Ильича, недавно кричал, что нельзя Рокский туннель строить, экологически опасно. Всеж понимают, ему объединение Осетии ножом по сердцу, но молчат! Подгорный горой за Шелеста встанет. Не та уже партия, что была при Сталине. Привыкли грести под себя, настоящие кланы в ЦК сколачивают обманом, лестью, дела друг на друга заводят, шантажисты.
Далеко разложение зашло! Имам Мустафаев, старый коммунист, первый секретарь ЦК Азербайджана... И что? Пять лет назад пришлось срочно снимать за бесстыдное воровство. Только потом его Никита из партии выгнал, поделом, при Сталине за меньшее стреляли. Хорошо сделали? Вроде бы, но ненадолго. Поставили там Вели Ахундова, и ведь опять ворует, только чуть поаккуратнее. Семичастный как раз в те времена был вторым секретарем ЦК КП Азербайджана, много интересного рассказывал. Гнездо с гадюками там, а не республиканский ЦК. Даже комитетчики в деле, Гейдар Алиев, зампредседатель КГБ республики, собирает на своего первого секретаря материал по коррупции. Явно разыгрывается сценарий "вор у вора дубинку украл".
\И. Мустафаев был смещен в 1959 году, в основном, по обвинению в национализме.\
-- Саш, посмотри вперед! - Сам себе посоветовал Шелепин. - Куда могут завести страну такие люди? Отбрось иллюзии! Ты же сам прекрасно знаешь, как нажираются на собраниях актива комсомольцы и коммунисты, и что они при этом вытворяют с именем Ленина на губах.
Дальше будет только хуже. Пройдет всего четверть века, и дворники будут сметать в кучи мусора листья, собачье дерьмо и красные книжечки. Говорите, списки составлял? Заговор готовил? Ради коммунистической партии товарищ Шелепин сделает все! Пора наконец повзрослеть, и заняться настоящим делом. Он с наслаждением вытянул незаметно затекшие ноги поближе к раструбу прохладного воздуха от кондиционера и достал из внутреннего кармана пиджака подаренную на днях записную книжечку в красном сафьяновом переплете с окантованными в позолоту уголками.
Никто, даже водитель, не видели выражения лица родившегося в эту минуту Вождя.
* * *
В свой кабинет Александр почти вбежал, по дороге бросив референту, -- пригласи на шестнадцать часов Георгия, надо решить вопрос по Балаковскому химкомбинату. Да, и сделай пару бутербродов!
\Георгий Васильевич Енютин, Председатель Комитета партийно-государственного контроля Бюро ЦК КПСС по РСФСР и Совета Министров РСФСР\
Увы, приходится отвлекаться на текучку, огромную кучу повседневных дел. Свалить их на заместителя никак не получается, Кованов товарищ проверенный, но опыта аппаратной работы у него слишком мало. Наломает дров, а отвечать Секретарю ЦК. Хотя... Плевать! С сегодняшнего дня мелкие промахи ничего не стоят. Пусть выплывает самостоятельно, учитель! Вернулся, приоткрыл дверь и добавил - Павла тоже зови.
\Павел Васильевич Кованов, заместитель Председателя КПГК (собственно Шелепина), в молодости был сельским учителем.\
Наскоро привел себя в порядок, резко выплеснул в стакан Боржоми из холодильника, несколькими глотками выпил, повторил, и уже неторопясь сел за стол. На блюде с гербом СССР дожидались ломти чуть поджаренного в новомодном тостере хлеба. Рядом ровным рядом лежали кусочки чуть подкопченой семги и порезанный ломтиками свежий огурец. Поодаль соблазнительно дымилась паром большая чашка чая.
Но сперва дело. Дернул трубку вертушки, крутнул диск, загодя растягивая фальшиво-бодрое настроение по телефонной трубке.
-- Семичастный у аппарата.
-- Володя, привет!
-- О, рад тебя слышать! Как настроение?
-- Нормально, работы очень много, завалили совсем. Не успеваю.
-- Настоящий коммунист не должен жаловаться на трудности.
-- Да хоть ты не шути, и так тошно, - помедлил секунду, - поговорил я только что с этим товарищем, все подтверждается. Даже хуже, чем мы с тобой думали.
-- Прорвемся, Саш! - Слова остались бодрыми и веселыми, но прекрасная кремлевская связь не скрыла внезапно севший голос.
-- Конечно. Впрочем, не обращай внимания, мелочи. Я что звоню-то, жена у меня соскучилась, говорит твоя обещала ей журналов модных подкинуть, да забыла наверно. А прямо ей как-то неудобно просить.
-- Всегда у женщин капризы. - Володя искусственно рассмеялся. - Разведут этикет как при царях.
-- Не говори. Будь другом, завези ее завтра на дачу погостить. Там тебя подарки ждут, ты не все забрал в прошлый раз.
-- Будет сделано. - Напрягся, - Много тащить-то?
-- Ну... Ты кабан здоровый, унесешь.
-- Вот всегда так, как выпить ты первый, как чего таскать, так Володя.
-- Ладно, у меня люди тут подойти должны, пока!
-- Звони если что!
За чаем опять вспоминал рассказ Петра. Всеж несправедливы потомки к работе ЦК. Нагрузка жуткая, пара совещаний, пять-шесть встреч за сутки скорее норма. Иной день заканчивается уже ночью. И постоянный груз ответственности на плечах, ошибки слишком дорого стоят партии и народу. Еще штатовцы повадились всю информацию на членов Президиума не просто собирать, а еще и анализировать целым отделом в полсотни человек. Ляпнешь что-нибудь прилюдно, а они сразу на карандаш... В общем, кровать в бытовке стоит не от веселой жизни.
Вспомнил цифры. На дюжину ответственных работников аппарата КПГК под руководством товарища Шелепина приходится почти три миллиона людей так или иначе занятых в работе Комитета. Только количество освобожденных сотрудников приближается к полутысяче человек. При этом права им даны огромные, даже простые инспекторы КПГК имеют возможность проводить специальные расследования в контакте с административными органами, в том числе в армии, КГБ и милиции. Невероятно, но факт.
\Всего было создано 3270 комитетов партийно-государственного контроля, в том числе 15 республиканских, 216 краевых и областных, 1057 городских и районных в городах, 348 - по зонам, предприятиям и стройкам, колхозам и совхозам, 170 тысяч групп и 270 тысяч постов народного контроля, куда было избрано более 2 миллионов 400 тысяч человек.\
Мощь и Сила! Да только мало кто на местах умеет и хочет ее использовать. Ведь председатель КПГК на уровне области - один из секретарей обкома. Зампред КПГК - один из заместителей председателя исполкома. У них и кроме партгосконтроля работы навалом. Но главное, не сильно они заинтересованы повышать инициативу на местах, если не сказать больше. Зачем им сор из избы выносить? Чуть не каждого приходится прорабатывать, убеждать, будить партийную сознательность. И все равно, дело почти не движется.
Память услужливо подкинула события трехлетней давности. Никита Сергеевич на ноябрьском Пленуме ЦК не скрывал злости и ярости, спор часто срывался в крик - "да сколько я могу ездить по стране все проверять!". Усатый страх на местах за десять лет подзабылся и хозяйственные реформы тонули в бюрократии, задачи срывались, процветали взяточничество, приписки, очковтирательство, местничество и расточительство... При этом наверх по пирамиде партии катились бодрые рапорты о достижениях, а то и проще -- грубая и неприкрытая лесть, готовность исполнить самый идиотский приказ вышестоящего руководителя. И ладно бы еще, если уровня ЦК. Но сколько реальной власти при такой организации оказывалось у тупого алкаша, секретаря парткома забытого в глуши завода...
