— Ммм… часто здесь бываешь? — отрываю взгляд от меню с сумасшедшими ценниками и перевожу его на Диму.
— Приходится.
— Да? Почему? Здесь что рядом нет… эм… мест попроще?
— Да нет, почему. Полно. А тебе что, здесь не нравится?
— Ну, если честно, не особо, — наклонившись, зачем-то перехожу на шёпот и быстро кошусь на стоящего в паре метров от нас официанта. — Какое-то тут всё слишком… вычурное что ли… Не уютно. У меня такое чувство, будто я не поесть пришла, а на приём к английской королеве. Да и меню тоже…
— А что не так с меню?
— Да всё! Про ценники я вообще молчу. То, что они обычные драники назвали Хешбраун и продают втридорога уже вообще не удивляет. Удивляют те, кто готов платить столь завышенную цену за красивое название. Или, например, Рыба Меньер, которую повар этого ресторана предлагает брать в купе с битыми огурцами, — перелистываю страницу. — Знаешь что это такое?
— И что же?
— А ничего. Просто обычный кусок рыбы пожарили на сливочном масле, и выложили рядом маринованные огурцы из банки слегка помятые. И продают это по цене крыла от самолёта. А по факту, себестоимость всех этих деликатесов мизерная по сравнению с космической наценкой. Да и рыба, скорее всего, какая-нибудь самая дешёвая. Типа минтая, который к тому же ещё и замораживали неоднократно… Не зря же они не уточняют, что за сорт в блюде.
— Ну, во многом ты права. Наценка здесь действительно гораздо выше, чем в среднестатистическом общепите. С названиями тоже в точку. Драники, как их не назови, останутся драниками. Но такова суть человека. Мы любим окружать себя красивыми вещами и названиями и радовать не только глаз, но и слух. И многие даже готовы платить за это завышенную цену, — улыбается Дима, жестом подзывая к нам официанта. — Но рыбу Меньер я бы тебе всё же настоятельно рекомендовал заказать. Это не минтай, а лосось. Не рыба фугу, конечно, но тоже очень вкусный. И можешь быть спокойна, он не замораживался. У нас вся рыба свежая и поставляется напрямую из рыбного хозяйства. Могу сертификаты качества показать, если хочешь.
— В смысле…
— В смысле это мой ресторан.
Сказать, что я сейчас под землю готова провалиться от стыда — это ничего не сказать. Боже, какой позор! Отсохнуть твоему поганому языку, Марина… Надо было сразу догадаться, что это его заведение, когда он так уверенно к вип кабинкам направился!
Идиотка… В своё оправдание могу сказать только то, что с беременностью вообще стала соображать гораздо туже…
— Эм… прости, я ничего плохого не хотела сказать. Место прекрасное и еда, наверняка очень вкусная. Просто я не привыкла к таким заведениям, — бормочу себе под нос, а у самой уже всё лицо горит так, что впору в ведро с ледяной водой его макать.
— Да ладно, не переживай. Антураж тут действительно специфический, да и во многом остальном я тоже готов с тобой согласиться, — к счастью, Дима всё ещё улыбается и это немного успокаивает.
По его совету я беру себе рыбу, которая действительно оказывается очень вкусной. Настолько, что я даже не замечаю, как в считанные секунды опустошаю свою тарелку. А вот от десерта благоразумно отказываюсь. Всё-таки токсикоз вещь коварная — сейчас я чувствую себя голодной, как волкодав, а через секунду выворачиваю содержимое желудка в унитаз. Достаточно того, что я и так ляпнула лишнего про Димин ресторан. Ещё и туалет ему здесь “пометить” как-то не хочется…
Так что заказываю только зелёный чай с мятой и лимоном. Кстати, я вычитала в интернете, что лимон и мята помогают справиться с приступами тошноты…
А вообще, не смотря на мой конфуз, я нисколько не жалею, что согласилась пойти с Димой пообедать. Он оказался вполне интересным собеседником. Да и как человек тоже довольно приятный… во всяком случае, он не орёт на меня по любому поводу и без! И за те полчаса, что мы обедаем, улыбался больше, чем Громов за всё время нашего с ним знакомства… А вот мне интересно, он всегда таким был, или это на него так измена бывшей невесты с его родным братом повлияла… Господи, и зачем я вообще о нём думаю сейчас?! Проклятый узурпатор! Даже мысли мои оккупировал! Да лучше бы я…
— Марин, ты меня слышишь?
— Что прости? — перевожу рассеянный взгляд на Диму, и только сейчас до меня доходит, что он о чём-то меня спрашивал, а я всё прослушала. — Извини, я задумалась немного.
— Да, я заметил. Я говорю, может дашь мне свой номер телефона? — кивает на мой сотовый, лежащий на столе.
************************************************************************************************
Как думаете, стоит Марине дать свой номер или нет?) буду рада, если вы оставите своё мнение в комментариях)
***
***
— Ну… я даже не знаю… — теряюсь и зачем-то подхватываю сотовый и убираю его в сумку, что не остаётся незамеченным для моего нового знакомого.
— Я без лишних поползновений, если что. Просто, на всякий случай. Мало ли, вдруг тебе не с кем будет пообедать в перерыв, или снова потребуется помощь по вытаскиванию твоего босса из клуба… или вытрезвителя, — добавляет усмехнувшись.
— Второе точно нет! — отвечаю резко и почему-то испытываю болезненный укол раздражения, когда речь заходит о Громове. Непонятно только на кого именно…
— А что так? Между вами пробежала чёрная кошка?
— С чего ты взял?
— Ну, просто ты гуляешь посреди рабочего дня в парке и говоришь, что делаешь теперь, что хочешь. И мне показалось, что тебя задело то, что я сейчас упомянул твоего босса.
— Тебе показалось…. Давай я дам тебе свой номер. Только твой записать не смогу. У меня… сел телефон.
— Ты уверена?
— В чём? В том, что у меня телефон сел? Да, конечно. Могу показать, что он выключен, если ты мне не веришь, — говорю уверенно, на что Дима почему-то улыбается.
— Я имел в виду, уверена, что хочешь дать мне свой номер? Мне показалось, что ты засомневалась в начале.
— Тебе слишком много кажется, — тоже выдавливаю из себя улыбку. — Записывай.
***
К тому моменту, когда я добираюсь до дома, чувствую себя настолько уставшей, что у меня нет сил даже на то, чтобы зайти в магазин за продуктами. Хотя, сейчас ещё даже не вечер. По логике я до сих пор должна быть на работе.
То ли беременность даёт о себе знать быстрой утомляемостью, то ли слишком большое количество событий за последние сутки сказываются не только на психологическом, но и на физическом самочувствии.
Пока поднимаюсь в лифте, достаю из сумки мобильный телефон и наконец его включаю. На экран тут же сыпется куча неотвеченных вызовов от Карины и Любы. Но не они привлекают моё внимание, а звонки от Громова. Причём босс звонил мне больше, чем сестра с подругой вместе взятые…
Сердце в грудной клетке делает прыжок с переворотом и начинает бешено колошматить по рёбрам… Но Матвею я звонить не буду! С какой стати?! У меня отгул! Он сам отпустил меня с работы до завтра! Знать не хочу, что у него случилось в этот раз. Может он снова напился до невменяемости и его снова нужно откуда-то забрать. Может ему на голову потолок обвалился. Меня это больше не касается!
С этими мыслями открываю дверь своей квартиры и как только вхожу, на самом пороге на меня налетает Карина.
— Где тебя носит?! — выпаливает, смотря на меня бешеным взглядом.
— Эм… я на работе была. Да что с тобой такое? Ты как будто не знаешь, где я нахожусь в такое время…
— Со мной что?! Я тебе весь телефон оборвала! Ты зачем его выключила! На работе она была… Врёшь ты всё!
— С чего ты взяла?
— С того! Все последние новости, видимо, мимо тебя пролетели?!
— Какие новости? — моргаю растерянно. Смотрю как сестра снимает блокировку со своего телефона и что-то в нём ищет.
— Вот, — вталкивает смартфон мне в руки. — Эта новость уже из каждой трубы прозвучала!
Вглядываюсь в экран мобильного, на котором, судя по всему, выложена какая-то статья. Но даже первых строчек прочесть не успеваю. Потому что первое, что бросается в глаза — это прикреплённое к статье фото. Моё фото! И Громова… Тот день, когда я рассказала ему о своей беременности. Потом мы должны были ехать на деловую встречу, но поссорились в дороге. Я вышла из машины и мне стало пдлохо. На снимке Матвей на руках заносит меня в клинику. Это тот день, когда я рассказала ему о
