секундами текла беспутная жизнь Мухи и его подельников, когда они приехали в Жупеево. За рулём неприметной Газельки сидел сам Муха, так как доверять руль корешам он не решился: могли и в аварию влететь, с их умом станется. Доверь такому недоумку руль — он и впендюрится в ближайшую машину или столб. К тому же у Марика и Шутника уже с утра подозрительно блестели глаза, а Финик, наоборот, сидел какой-то весь заторможенный. Ну, точно, эти уроды, по иному о них и не скажешь, закинулись дурью. Теперь им море по колено, могут и выкинуть какой-нибудь номер. Муха дал себе зарок, что, если всё пройдёт, как надо, то он сегодня вечером осуществит свои сексуальные предпочтения, а именно закинется немножко дурью и выспится у себя в норе во всех позах. Пока оставалось любоваться на сельскую идиллию: гогоча, топала стая гусей, которую погоняла веткой какая-то малолетка; возле небольшого ларька кучковалась местная пацанва в виде мальчишек лет двенадцати-тринадцати совершенно бандитской наружности. На небе собирались тучки.
Тут для Мухи раздалась с его телефона мелодия «Мурки». Местный соглядатай от Качиков докладывал ему, что девчонка вышла со школы и топает в «Пончиковую». План созрел моментально: принимаем её, как она поравняется с машиной. Для этого Муха переставил свою Газельку в более удобное место. Хорошо, что народа на улицах этого Жупеево толклось не очень много: дело должно произойти шито-крыто.
— Мля, пидор этот Качик, — выругался Муха, когда увидел дочку участкового в компании ещё одной малолетней девчонки. Этот Качик о другой сучке не предупредил. Придётся и эту принимать, а то, сука, ещё заверещит, а нам паники на глобусе не надо. Накладочка, конечно, выходит, но кашу маслом не испохабишь.
— Принимайте обеих девок, — сказал Муха Шутнику и Марику. — Да осторожней там, а то девок ловить, как свинью стричь — визгу много, шерсти мало. Ты на подхвате, — это он уже говорил заторможенному Финику.
Дальше всё прошло по плану. Как только две девки поравнялись с Газелькой, то два бугая Шутник и Марик схватили их, заткнув своими лапами девкам рты. Те даже не пискнули. Они опомниться не успели, как их забросили в Газельку. В салоне машины им разжали рты и заставили выпить настойку опиума, чтобы девок тормознуло, и они не орали и не бились в истерике. Заливали пойло им в глотку уже, когда машина тронулась с места и, набирая скорость, помчалась в город. Муха увидел, что свидетелем похищения стал один паренёк в чёрных прикольных очках, но он стоял метрах в тридцати и Муха его в расчёт не взял. Других свидетелей вроде не торчало там. Как он и думал, всё прошло мгновенно и шито-крыто. Молодец Муха. Босс останется доволен его работой.
Если Муха считал себя умным человеком, то должен знать, что Земля шарообразная, и не надо верить тому, что слышишь, и лишь половине того, что видишь. Видел и слышал он в этой жизни мало, а то бы знал, что всё хорошее чередуется с плохим, и наоборот. В данном случае его лимит везения уже давно исчерпался. Об этом законе жизни, зато, хорошо знал босс Мухи Франт. Вот потому он и ничего не делал криминального своими руками, а творил схемы с помощью рук чуть ли не одноразовых, как презервативы, недалёких сограждан, которым и сидеть вместо него в случае чего. А до него попробуй доберись. Да он знать не знает, кто это такие всякие Мухи да Шутники, да, прости Господи, Финики. Но, как оказалось, и до него можно добраться, если захотеть. Или, если Франт по своему незнанию перешёл дорогу кому-то неимоверно жестокому существу, совершенно не ведающему о соблюдении законов людей, и не выбирающего средства для достижения своих целей. Однако, именно такое и случилось. Всё в этом мире связано незримыми узами. Поэтому, как бы некое существо не маскировалось и не мимикрировало, но от него всё равно расходились волны, влияющие на психическое и телесное здоровье людей, находящихся в пределах воздействия таких волн. Неведомая сакральная сила била по психике, ломала сознание, наносила вред, или, наоборот восстанавливала здоровье. Зачастую она просто убивала, причём сам носитель этой силы относился к её воздействию на окружающую среду совершенно индифферентно. У него имелась своя большая цель. Зато, попавшие под его воздействие люди, считали, что это они сами делают выбор.
— Вон тот дом с зелёными воротами, — указал Сашка господину «F» на неприметный дом, огороженный высоким забором и имеющим зелёные стальные ворота. «F» остановил свой микроавтобус, не доезжая до объекта метров сорок. — Во дворе те же четыре человека, другие люди не наблюдаются. Есть две злющие собаки-овчарки. Наших девок утырки держат под землёй в гараже. Сейчас двое утырков во дворе спорят между собой, один находится рядом с девками, а другой возится в доме на кухне.
— О чём они говорят? — уточнил «F» у Сашки.
— Ругаются. Выясняют, у кого член длиннее, а уровень интеллекта больше. Один, которого называют Шутником, наезжает на другого, которого он называет Мухой. Говорит, что надо девок оприходовать, хотя бы одну, а не ждать пока босс разрешит. Тот, который Муха настаивает, что без решения босса он не разрешит Шутнику попользоваться девками. Потом — пожалуйста, сколько хочешь.
За спиной Сашки и «F» раздался зубовный скрежет. Это Судья, и так находящийся на последней стадии озверения, стал терять голову. «F» решил действовать незамедлительно, ведь всё понятно и так. Он в салоне автобуса быстро переоделся в своё чёрное одеяние, взял в руку шприц-пистолет, а второй передал Судье. Врубив режим скрыта, Судья и «F» двинулись к дому. Сашке отводилась большая роль отвлекать ублюдков и нейтрализовать собак с помощью своего умения.
Сашка, держа в левой руке пакет с ТТ, спокойно подошёл к воротам и нажал ручку, открывающую калитку. Братки считали, что блокировать калитку смысла нет: собаки всегда дадут знать, если ломится чужой. Никто из соседей в этот дом не ходил. Да и сам дом располагался в таком месте города, чуть ли не на самом отшибе, где соседей проживало мало, зато, понастроили много гаражей, мелких складов, и непонятно когда и как работающих мастерских. В общем, обычная городская окраина, на которую сроду не ступала нога полицейского и работника администрации. Самое место для криминального предприятия.
Мухе уже осточертело отбиваться от наездов Шутника, поэтому он стал повышать голос. Шутник под дурью мог достать кого угодно. Мухе уже надоело говорить этому недоумку, что босс, которому он уже отзвонился, что дело сделано, пока ничего делать
