Должны же быть какие-то подводные камни. Если волки это собаки, то и школа может оказаться магазином, пограничной заставой или подпольным казино.
— Это… школа, — не смогла подобрать слов Зарина. — Где учат.
— Чему?
— Всему.
Ну, хоть это не поменялось. Затем я припомнил запись при въезде на ночевку.
— Почему принцы записаны по царевне? Вообще, не разберусь с вашими титулами. Чем принц отличается от царевича?
Зарина солнечно рассмеялась:
— Это же просто. Принцы — мужья царевен, носят их имя. Царевичи — мужья царисс.
Маленькая всадница напоминала сестру только обводами лица и цветом глаз, в остальном являясь полной противоположностью. Вместо угрюмой силы — лучащийся фонтан энергии. Вместо плотной приземистости — хрупкое воздушное изящество. Лицо сияло, глаза искрились и жили собственной жизнью: счастливой, безоблачной и независимой от окружающей суеты. Как и прочие, Зарина тоже носила бронзовые латы поверх одежды из ткани. Среди остальных мы с Томой в своих обвисших халатах на голое тело, штанах без белья и тапочках без задников выглядели придурками. Кто же путешествует конным в таком виде?!
Ответ: мы. Утешало, что не по своей воле.
— Чем царевна отличается от цариссы? — продолжил я экскурс в неведомое.
Давно догадался, но нужно подтвердить.
— Царевны, — разжевала Зарина как маленькому, — дочки царисс.
— Почему у всех не одна фамилия? Семья-то одна.
Зарина поразилась моей глупости.
— Давай еще раз, — сказала она. — Смотри. Мужья царисс — царевичи, мужья царевен — принцы. Само собой, второе имя получают по имени собственницы.
Вот оно как. Шикарная формулировка.
— А остальные? — присовокупил я. — Войники, бойники, кто тут еще есть?
— По тому, кому служат.
Логично. Про царевичей и принцев можно было в отдельный вопрос не выделять.
Дорога частично состояла из вбитых в землю камней. Не булыжная мостовая, но и не грунтовка. Нечто среднее.
— Что разглядываешь? — всполошилась Зарина. — Следы?
— Камни.
Ее взор поскучнел.
— Обычные камни, потому что до гор недалеко. Для усиления дорожного полотна.
— Как они называются?
— Камни? Не знаю. Мама знает. Я их называю маленькие и большие. — Она засмеялась своей шутке.
— Я про горы, — подсказал я.
— Горы? Смешно. — Лучистая улыбка погасла. — Они так и называются: Горы. Остались сзади, а с обеих сторон от них — Большая вода.
— Море?!
— Море?! — радостно подхватила Тома, восприняв единственное слово из разговора. — Где море?
— Что такое море? — серьезно поинтересовалась девочка, уверенно правя своим большим конем.
Настал наш черед поскучнеть. Прижавшаяся сзади Тома снова ушла в собственные мысли. Объяснять пришлось мне:
— Это когда много соленой воды. Очень много.
— Соленой? Фу. Как ее пить?
— Ее не пьют, — продолжил я информационный ликбез. — В ней плавают.
— Как это?
Приехали. Не знает, что значит плавать?
— Вы не плаваете? Но ведь купаетесь?
Зарина воспрянула:
— Еще бы! У нас везде озера и пруды. С гор даже речки спускаются, но их сразу по полям разводят.
— Ну и? — подтолкнул я к очевидному. — Что вы в них делаете?
Оказавшись в своей тарелке, Зарина радостно перечислила:
— Играем в догонялки, брызгаемся, прыгаем, ныряем, бегаем, толкаемся, бултыхаемся, булькаем, дрыгаемся, пихаемся, пры… это я уже говорила…
— А чтобы пересечь водоем? — перебил я.
— Пешком. — Она удивилась. — Как же еще?
Чувствуя, как сзади усмехается Тома, я проявил упорство:
— Вокруг?
— Зачем? — не поняла Зарина. — Поперек.
— А если глубоко?
— Так бывает? — запорхали реснички девочки. — Не видела. Тогда, должно быть, в обход.
— Минуту назад ты упоминала Большую воду, — не выдержал я.
Зарина кивнула:
— Большая вода — граница. Оттуда приходят пожиратели. Из нас туда никто не ходит, опасно.
— О, снова пожиратели. Кто это?
— Не знаю, — девочка выдала искренний печальный вздох. — Про них стараются не говорить. Судя по слову, что-то очень страшное.
Сзади закашлялась Тома. Я сам едва не подавился.
Придерживая коня, с нами поравнялась царисса Дарья.
— Развлекаемся, молодежь?
Интересно, какого ответа она ждала. Все притихли. Титул собеседницы давил хуже возраста.
— Зарина, погуляй.
Девочку как сдуло.
— Давно? — упало с уст цариссы.
— Что? — не поняли мы.
— Прибыли.
— Вчера.
— Почему к Варфоломее? Причалом ныне Евпраксия заведует.
— Так получилось.
Не выдавать же путаную сагу со многими неизвестными и незаконно спасенными.
— Разберемся, — задумчиво проговорила царисса. — По дому соскучились? Как там сейчас?
Что за запрет, который все норовят нарушить?
— Рискнете слушать ангелов?
— А-а, Алле хвала? — понятливо сощурилась и с загадочной полуулыбкой кивнула царисса. — Ладно, придет время, поговорим.
— Вы сказали «сейчас»? — вдруг дошло до меня.
— Я? — удивленно вздернула брови царисса. — И что?
— То есть, как было раньше…
— Уймись, ангелочек. Твое дело знаниями питаться, а не глупые вопросы задавать. Спрос за которые бьет больно и неожиданно.
Глава 3
Потом был привал на обед, снова овощи, и снова обалденно вкусно. Климат способствовал вегетарианству. Кашеварили бойники. Расположилась наша команда у дороги, иногда здороваясь с проезжающими отрядами легких всадников или желто-плащных царберов. Редкие одиночки неслись во весь опор, времени на церемонии у них не было. Тяжело проскрипело несколько тележных караванов. Жутко напылили группы пеших крепостных, перемещавшихся, как выяснилось, с поля на поле. Те и другие в сопровождении войников либо царберов, Военные салютовали нам… скорее, цариссе Дарье, оружием, мы в ответ вежливо кивали.
Один раз в сопровождении шикарной свиты проехала… нет, торжественно проследовала пожилая женщина на роскошно убранном коне. Ее приветствовали особенно рьяно.
— Царыня Мефодия, — шепнула прилипшая банным листом заложница, совсем не оставлявшая в одиночестве. — Лучший страж вотчины целого поколения. Живая легенда.
Зарина со взрослой ответственностью исполняла возложенную обязанность. Аж страшно становилось, до чего может дойти. В туалет-то отпустит?
«Царыня» только царапнуло слух и ничего не сообщило мозгу. Дама была почтенная, весьма в возрасте, но тоже в латах. На шлеме царыни корона как у цариссы. Или чуточку другая. Или из другого металла. Издали разницы не видно.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
