не робкого десятка. Жестами она показала, что пленника нужно освободить.
Болотник принялся спорить. Немила обдало волнами, которые всколыхнулись от шлепков перепончатых ласт. Но дева настаивала и не уступала. Она указала рукой на кудесника и сверкнула глазами на чудище. То нехотя подчинилось и вытащило изо рта человека уздечку.
Почувствовав себя свободным, Немил разъярился и принялся бушевать. Первым делом он схватился за черпак и огрел своего мучителя по макушке, но вода замедлила его движения, и удар получился слабым. Тогда он опрокинул котел, обдав болотника волной кипятка. Тот забурлил, приблизился и хлестнул кудесника по щеке.
Немил вдруг почувствовал, что ему стало холодно. Он опять задыхался. Звездная дева схватила его за воротник и потянула к дыре в потолке, но он все же успел напоследок швырнуть котлом в чудище. Тут ему стало совсем невмоготу, он раскрыл рот, и вода хлынула ему внутрь.
1 чернеца, полдень
Немилу чудилось, будто он оказался в волшебной стране. Над головой его раскачивались ветви огромного древа, и выглядело это древо таким необыкновенным, что он только диву давался. В ветвях летали пестрые птицы, каких Немил в жизни не видывал, а с ветвей свисали диковинные плоды. Даже в самом загадочном сне у Немила не хватило бы воображения, чтобы придумать такое.
Вокруг, насколько хватало глаз, простирались колосящиеся хлебные нивы, между которыми текла молочно-белая река с кисельными берегами. А по реке плыла изящная серебряная лодочка, на которой стояло прозрачное существо в невесомой накидке, и правило путь веслом.
Нос Немила, привыкший к запаху вина и жареного мяса, на этот раз ощущал тонкие ароматы волшебных цветов. Все было прекрасно, вот только холодновато, и ему приходилось ежиться, лежа на жесткой почве.
Губы его ощутили колкое прикосновение. Он сделал усилие и разлепил глаза. Волшебная страна мигом исчезла, хотя тяжелые сучья огромного дерева по-прежнему раскачивались над его головой. Раскрасневшееся солнце указывало на середину дня. Немил лежал прямо на мокром снегу, на берегу озера. А над его лицом наклонилась та самая дева-звезда, что избавила его от водяного. Она походила на грезу, настолько чудесную, что даже во сне такая, пожалуй, ему не приснилась бы.
Немил испугался, что незнакомка окажется всего лишь видением, и попытался коснуться ее, но рука так отяжелела, что не смогла оторваться от земли. Дева прижала к губам палец, давая понять, чтобы он помолчал, и поцеловала его еще раз.
Ой! Немила пронзила острая боль. Поцелуй гостьи вывернул его наизнанку, словно в нутро впилась сотня острых иголок. Кудесник перевернулся на живот, и началась рвота. Вода выходила из него струями и лилась в снег. Он еще долго отплевывался, и только когда вкус тины перестал ощущаться во рту, он пришел наконец в себя.
Звезда гладила его по спине, помогая вернуть чувства. Дыхание выровнялось, Немил ощутил бодрость, тепло и прилив сил. Он попытался дотронуться до незнакомки, но та отскочила так ловко, что он до нее не дотянулся.
– Хорошо, что ты жив, – тихо шепнула она. – Я свое дело сделала. Дальше ступай, куда тебе суждено.
– Постой! – крикнул Немил. – Скажи хоть, как тебя звать. Где тебя найти? Да погоди же!
Но кричать было поздно. Гостья легкой походкой побежала в сторону огромного Древа. Стройные ножки в красных сапожках мелькали, оставляя в набухшем снегу едва заметные следы. Она оглянулась лишь раз, чтобы бросить:
– Хочешь что-то узнать? Спроси у Трояна.
Кудесник и глазом моргнуть не успел, как дева исчезла среди корней, торчащих из-под земли. Человек огляделся по сторонам и пробормотал:
– Что со мной? Неужели я жив? Что за дева меня целовала? Или это был сон?
Льдинки у замерзшего края озера образовали разлом, как будто тут вытаскивали из воды грузное тело. На всякий случай кудесник отступил подальше, бормоча:
– Чур меня, чур! Только высунься из воды, черт болотный, я тебя так огрею, что надолго запомнишь!
Ноги сами понесли его прочь. Сделав шаг, он споткнулся и шлепнулся в снег. Рука его нащупала попавший под сапог ковшик на длинной ручке и котелок, еще недавно кипевший в подводном дворце.
– А вы тут откуда взялись? – вырвалось у человека. – Что за каша у меня в голове? Это все мне почудилось, или было взаправду? Эх, не понять мне всамделишного колдовства!
«Ступай, куда тебе суждено…» Легко сказать! У кого бы спросить: эй, земляк, а не подскажешь, куда мне суждено ступать?
Воды озера тихо плескались вдали. Немил принялся обходить вокруг огромного дерева, но дуб был так широк, что обойти вокруг него не удалось бы, пожалуй, и за много часов. Стена потрескавшейся коры уходила ввысь.
Солнце повисло над верхушками вековых сосен. Сияющее Око богов едва грело, но сияние его манило, как будто обещая удачу. Недолго думая, Немил двинулся в его сторону.
На клобук кудеснику то и дело сыпались прошлогодние листья всех расцветок и видов. В густой листве кто-то шуршал и тряс ветки. Десятками голосов перекликались птицы. Их крики сливались в неразборчивый гомон, из которого то доносилось чудесное пение, то звучало дикое карканье, как будто безумной вороне выщипывали перья.
Чуть ли не на каждом шагу Немил спотыкался о вывороченные корни, похожие на лапы великана, вылезшего из земли, чтобы поймать случайного путника. Под их хитросплетениями зияли чернотой сырые пещеры. Немил зябко поежился, представив, куда могут уводить эти пещеры, и кто может прятаться в их глубине.
Он прошел мимо двух ручьев, вода в которых была такой прозрачной и чистой, что ему тут же захотелось напиться. Он уже наклонился над ближним, но что-то остановило его. Озеро кишмя кишело разной живностью, но тут, над ручейками, не вились даже мелкие мошки. Как ни манили прозрачные ручейки, Немил, сделав усилие, перешагнул через них и пошел дальше.
Дорогу ему преградило такое могучее корневище, что пришлось перелезать через него, как через стену. Однако за ним Немил обнаружил стену уже настоящую. Она была сложена из огромных белых валунов, каждый из которых должен был весить не меньше тысячи пудов.
Вершины двух каменных башен терялись в листве Мироствола, и Немил чуть не свернул шею, пытаясь рассмотреть, где они кончаются. Между башнями виднелись наглухо запертые ворота, но и до них было не добраться из-за опущенной железной решетки.
Он принялся обходить вокруг каменных стен, увидел еще одну круглую башню, завернул за нее и вскоре оказался опять у ворот.
«Вот тебе и на! – пробормотал кудесник. – У крепости всего три угла! Где это видано, чтоб так строили?»
В самом деле, у встреченного им детинца
