Именно в птицу он и подселил своего недавнего «кредитора», к полному удовольствию последнего. И сложностей на этом пути не возникло вовсе. Оставив «Барро» на одной из подъездных дорожек, ведущих к парковым воротам, Рид быстрым шагом миновал каскад прудов и, свернув в сияющую золотом и багрянцем рощу алых клёнов, оказался у входа в старую, увитую плющом деревянную беседку. Это местечко ван Лоу отыскал ещё пару лет назад, оно идеально подходило для романтических свиданий на природе. Тихое, спокойное, расположенное буквально в паре сотен шагов от входа в парк и скрытое от чужих взглядов небольшой кленовой рощей с одной стороны, с другой – оно было защищено крутым склоном холма, с которого открывается замечательный вид на лежащий в низине парк и залив за ним. Честно говоря, Рид даже не предполагал, что когда-нибудь использует эту беседку в иных целях, нежели охмурёж очередной понравившейся девчонки. Да, собственно, сложись обстоятельства иначе, он и не подумал бы проводить здесь запретный ритуал, тем более, зная, что тот напрочь убьёт всю романтическую атмосферу этого места. Но вышло так, как вышло, а искать другое место для своей затеи у ван Лоу просто нет времени.
Впрочем, не всё так плохо. Рид вполне способен минимизировать последствия ритуала, и он непременно это сделает, так что вполне возможно, что уже через пару лет какой-нибудь удачливый сукин сын найдёт в кленовой роще увитую плющом уютную беседку, словно специально предназначенную для свиданий на лоне природы.
Ван Лоу уселся на пороге беседки лицом к заливу и, зажав в пальцах мелкий шарик синей ломмы, закрыл глаза. Вдох, выдох… и обращённое к небу лицо бывшего техфеентрига бледнеет, выцветает, будто старая фотография, а тёмный проём за его спиной наливается неестественной чернотой. Миг, и спину Рида обожгло холодом Запределья, а следом он почувствовал на себе тяжёлый равнодушный взгляд пришедшего за платой духа.
Молодой стимфалийский ворон, игравший в ветрах, стекающих с холмов к заливу, встрепенулся, почуяв зов. Удар мощными крыльями – и пойманный воздушный поток бросил птицу вверх. Покрутив головой, ворон коротко каркнул и устремился туда… туда, где его ждут. Туда, где чувствуется холодное дыхание, обжигающе холодное, но такое родное. Вот под крыльями промелькнула увядающая парковая зелень, зеркала прудов, а вот и холм, с которого идёт манящий зов. Ворон сложил крылья и камнем устремился вниз. Быстрее, быстрее… ещё быстрее! Распахнувшиеся у самой земли крылья затормозили стимфалида, и тот, ловко приземлившись, засеменил по жухлой траве. Остановился и с нетерпеливым интересом уставился на двуногого, сидящего у чёрного проёма неправильной пещеры. Двуногого, мешающего ему попасть туда, в черноту, из которой идёт зов и сладостный холод! Ворон громко недовольно каркнул. Веки двуногого поднялись – и куцее сознание птицы моментально втянуло в открывшиеся провалы тьмы.
Усталость и слабость, накатившие на Рида после ритуала, оказались столь сильны, что он с трудом добрался до «Барро». А всё из-за его чистоплюйства! Не захотел, видите ли, портить хорошее место… вот и перенапрягся, убирая последствия ритуала, загадившие аурный фон кленовой рощи. Эх. А ведь ему ещё и контракт на службу с духом заключать пришлось. Нет, обитатель Запределья вовсе не был против такого развития событий, но учитывая, что сил в стимфалиде было совсем немного, всю тяжесть заключения контракта Риду пришлось вытаскивать на себе.
Впрочем, уже через полчаса ван Лоу оклемался, запинал подальше ненужные сожаления и, подсчитав полученные плюсы, включавшие в себя свершённую расплату по одному контракту, заключение другого и получение в услужение духа умной птицы, отправился домой. Точнее, в ту квартиру, где он прожил три с лишним года. Туда же направился и поселившийся в теле стимфалида дух Запределья, разве что добирался он своим ходом.
Остановив «Барро» в квартале от дома, Рид катнул в ладони тускло сияющий синим светом шарик ломмы и, потянувшись сознанием к парящему над крышами ворону, взглянул на мир его глазами. Дух послушно скользнул вниз, устремляясь к нужному дому, качнул крыльями и, свернув за угол, резко нырнул ещё ниже, в широкий зев подземного гаража. Промчавшись по всем двум этажам, закладывая сумасшедшие виражи, стимфалид каркнул и, не успело затихнуть гулкое эхо его голоса, вылетел на улицу. Пусто.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Отпустив сознание духа-в-вороне, ван Лоу вновь завёл машину и, уже не скрываясь, покатил туда, где только что побывал его временный напарник. Но хоть Рид и убедился в отсутствии наблюдения за его домом, задерживаться надолго в квартире он не стал. Точнее, пробыл ровно столько времени, сколько понадобилось, чтобы перетаскать чемоданы с вещами в багажник «Барро», после чего ван Лоу оставил ключ управляющему домом и, попрощавшись, укатил прочь.
Снимать квартиру взамен только что оставленной Рид даже не думал. Зачем? Он не рассчитывал оставаться в городе надолго, а потому решил обойтись номером в одной из непритязательных гостиниц на окраине Хооглана. Не трущобы Дортланского заречья, конечно, но и не фешенебельные апартаменты на Четвёртой аллее. Скорее, новое жильё чем-то напоминало гостиницу пресловутого Троя, но здесь не драли по три шкуры за пыльный чулан и не считали дополнительно оплачиваемой услугой сломанный лифт. Хотя, если честно, последний здесь отсутствовал в принципе. Да и к чему он в старом трёхэтажном здании? Зато крошечный ресторанчик при гостинице удивил отменной кухней и какой-то совершенно домашней обстановкой, уютной и тёплой… или показавшейся Риду таковой после проведённого ритуала, ещё ощущавшего дыхание Запределья у себя на затылке. Как бы то ни было, ван Лоу даже сделал в памяти зарубку, при случае сообщить об этом местечке Люке. Ван Рей, как большой любитель хорошей еды, весьма ценит подобные заведения. Особенно те из них, где он не рискует встретиться лицом к лицу с теми, кто считает себя элитой Амсдама. Этих упырей ему и без того в жизни хватает.
Провожать отъезжавших на следующий день Клинта и Джанни Рид не стал. Официально. А неофициально… конечно, глянул со стороны, как погрузились в поезд его друзья, отказавшиеся от идеи наматывать мили на колёса нанятого грузовика, но подходить к ним не стал. Лишь проконтролировал процесс, так сказать. Заодно убедился, что и за ними никто не следит, в чём ему изрядно помог всё тот же дух Запределья, получивший на трое суток вожделенное тело. Благо, эта чёрная птица совершенно не привлекала к себе внимания. Таких, с наступлением холодного времени, под куполом вокзального дебаркадера и без неё хватало.
Убедившись, что Клинт и Джанни с комфортом расположились в купе роскошного ребентера[19], Рид отпустил духа-в-вороне на прогулку и, вздохнув, завёл мотор «Барро». Руки развязаны, пора и делом заняться.
Часть вторая. На добрую память
Глава 1. Не ждали…
Еле слышный перестук колёс, мягкое, почти неощутимое мерное покачивание вагона… Если бы не это, да редкие, мелькающие в темноте фонари уносящихся прочь станций, можно было бы подумать, что находишься не в каюте ребентера, а в гостиной поклонника имперского стиля… весьма небедного поклонника, стоит заметить. Впрочем, учитывая, что сам поезд, как и железная дорога, по которой он сейчас мчался сквозь ночь, были построены по имперскому проекту ещё в те времена, когда ни о Республике Нового Света, ни о её соседях и речи не шло, а все земли от Громового океана до Медландских пустошей являлись колониями империи, ничего странного в таком оформлении вагонов не было. Имперцы всегда были любителями пустить пыль в глаза, да и некоторая склонность к гигантомании им свойственна не меньше. И первый трансконтинентальный экспресс Нового Света полностью соответствовал своим создателям. Его огромные двухэтажные вагоны, обслуживаемые доброй полудюжиной стюардов каждый, могли похвастаться просторными каютами и салонами, в отделке которых преобладали роскошное чёрное дерево, бронза и даррейнский хрусталь, а меню ресторанов если и уступало по богатству выбора лучшим амсдамским заведениям, то лишь в силу отсутствия на борту поезда наисвежайших морепродуктов. Использовать же замороженные деликатесы Громового океана поварам Первого экспресса не позволял профессионализм… Или снобизм?
