бой.
Я чувствую, закрывая глаза, —
Весь мир идет на меня войной…
После моего музицирования мы не сговариваясь молча выпили, так как парни каждый задумался о чём-то своём, и неожиданно Федя Черенков произнес:
— Эта песня про нас — футболистов. Лично я, когда выхожу на поле, то мне буквально кажется, что весь мир идёт на меня войной.
— Скажешь тоже, Федя, футбол — это игра, какая же это война? — Возразил Шавло.
— Это, смотря против кого матч, — не согласился Гаврилов и вдруг предложил. — А давай мы тебя на кассету после концерта Высоцкого запишем? Там как раз три минуты на плёнке осталось.
— Если Владимир Семёнович возражать не будет, то давайте запишем, — согласился я.
Глава 12
В понедельник 12-го марта последний матч в нашей группе против пермской «Звезды» организаторы назначили на два часа дня, чтобы мы успели отыграть на боле-менее приличном газоне. Константин Бесков до последнего тянул с заявкой на игру и всё же за полчаса до стартового свистка решился построить «Спартак» по предложенной мною схеме 4-3-3, где нашлось место на поле и Гаврилову, и Черенкову. И всё было бы замечательно, я бы мог ликовать, если бы не одно большое «НО», в такой расстановке мы не сыграли ни разу, вообще. Только во время вчерашней тренировки в мини-футбольном турнире Бесков объединил Гаврилова, Шавло, Черенкова и меня в одну команду, которая вынесла всех остальных в одну калитку.
— Понимаю, что расстановка у нас сегодня не совсем привычная, — крякнул Константин Иванович, — однако и соперник сейчас не киевское «Динамо». Поэтому можем позволить себе эксперимент. Саша Калашников — ты сегодня единственный выдвинутый форвард, а Ярцев и Никонов тебе будут помогать с флангов. В центре за нашу игру отвечает тройка полузащитников — Шавло, Гаврилов и Черенков. Вратарь и защита у нас без изменений. А теперь все сели. — Бесков окинул долгим взглядом всех футболистов и сказал. — Помолчали. Настроились. Встали и пошли! Давай! Давай! Давай!
На эту игру, где команду по турнирным раскладам для общего первого места устраивала и ничья, мы вылетели как из катапульты, готовые перемолотить любого соперника. Правда первые три минуты ушли на то, чтобы перетереться на непривычных для всех игровых позициях. Лично я на своём левом фланге атаки освоился быстро, но и так же быстро понял, что никаких «финтов Зидана» здесь крутить нельзя из-за грязи, которая была под ногами.
Пермская же команда уверенно окопалась на подступах к своей штрафной и сразу дала понять, что биться намерена до последнего, хотя в турнирном плане матч для «Звезды» ничего уже не решал. Поэтому покатав мячик минут пять, я самым первым решился на дальний удар. К сожалению, мой выстрел из-за пределов штрафной угодил в кого из пермяков, игравших сегодня в белых футболках и чёрных трусах, и улетел за лицевую линию.
— Юра, подай на ближнюю штангу, — попросил я Гаврилова, который в «Спартаке» отвечал за исполнение стандартов и сам же посеменил в штрафную площадь, куда пришли все наши самые высокие игроки — Самохин, Хидиятуллин и Калашников.
Навес на ближнюю пошёл как по заказу, вот что значит посидеть один раз под магнитофон и гитару в неформальной обстановке с дирижером атак. Я резко рванул на подачу, чуть-чуть подпрыгнул и кивком головы назад, переправил мяч в район одиннадцатиметровой отметки, чтобы вратарь не пошёл на перехват. А на эту точку очень удачно набежал Вагиз Хидиятуллин, который прекрасно пробил головой по воротам. Мяч шаркнул перекладину и влетел в сетку.
— Даааа! — Радостно заорали мы и пятьсот человек на трибунах, главным образом пенсионеры, искупали нас в скромных овациях.
Ну а после пропущенного мяча пермяки ринулись отыгрываться. Кстати, этого мы как раз и ждали. Встречная контратака нашей красно-белой банды, когда футболисты в белых футболках потеряли мяч, полетела со скоростью молнии. Шавло дал короткий пас на ход Гаврилову. Юра, сыграв в два касания, закинул мяч на двадцать метров вперед точно на ход Черенкову. Фёдор Фёдорович, обыграл на противоходе одного игрока «Звезды» и отпасовал ещё дальше на правый фланг, где набрал хорошую скорость Георгий Ярцев. Ярцев провёл мяч не больше десяти метров и резко прострелил в штрафную площадь, куда я влетел на всех порах уже с левого края. Одним движением, убрав мяч под себя левой ногой, я уронил пермского защитника. Затем правой ногой прокинул мячик чуть в сторону, чтобы оказаться в одиночестве по центру ворот. И буквально расстрелял голкипера в воротах «Звезды» — дал сильно, низом и под опорную ногу.
— Гооол! — Закричали на трибунах, и было очень приятно, что меня поздравила с успехом почти вся команда.
Казалось бы при счёте 2: 0 мы должны были сбросить обороты, ведь поле изобиловавшее грязными лужами не способствовало большому желанию кому либо что либо доказывать, но наоборот мы ещё больше завелись. За следующие десять минут только самоотверженная игра вратаря Сергея Оборина, будущего старшего тренера пермского «Амкара», три раза спасала пермяков от верного гола. А на исходе получаса Фёдор Черенков навесил на Сашу Калашникова, который спиной к сопернику сбросил мяч головой на ворвавшуюся в штрафную площадь мою мятежную фигуру. И я, подпрыгнув, так как мяч шёл на уроне колена, в касание засветил точно в ближнюю левую «девятку», пробив при этом щечкой на точность.
— Сделали, как на тренировке! — Обрадовался, потрепав меня по голове, кучерявый Калашников.
— Значит, переводим трёхходовочку в разряд фирменного спартаковского блюда, — хмыкнул я и, когда к нам подбежал Черенков, добавил. — Молодчики парни, с меня «Пепси-кола».
— Это не серьёзный разговор, — недовольно заворчал Калаш.
* * *
Вечером на ужине почти вся команда пребывала приподнятом настроении, а разговоры крутились вокруг того, где сегодня лучше отпраздновать победу и самое главное чем. Хотя матч против пермской «Звезды», который закончился со счётом — 5: 2, старшему тренеру совсем не понравился, но Бесков разбор игры перенёс на завтра. Юра Гаврилов сказал, что дело плохо и готовиться нужно к четырёхчасовой лекции. В этот момент вместе с ним за одним столиком сидели я, Федя Черенков и Сергей Шавло.
— Правда, правда, — закивал головой светловолосый уроженец Никополя, который пришёл в «Спартак» из рижской «Даугавы».
«Если мяч попал в табло, значит бил Сергей Шавло», — вспомнил я обидную кричалку киевских болельщиков и, разведя руки в стороны, возмутился:
— Что там четыре часа обсуждать? Мы фирменной комбинацией, используя Калашникова как столба, положили три штуки. Одну я, одну Федя и ещё одну Саша Сорокин воткнул, выйдя на
