обратно. Но, если полюблю? Нет, не может такого быть. А если его полюбит другая женщина? Такое считается? Тогда он заявится ко мне с требованием выполнить супружеский долг. И я не спросила его, где мы будем жить. Только не в Кохунто. Что я наделала! Но папенька... А он способность превращаться в кабана тоже потерял? Он же еще и оборотень в придачу!
Я уже спустилась до конца лестницы и, быстро завернув в коридор, врезалась в Рауля. Мы отпрыгнули друг от друга, а он аж заморгал светлыми ресницами от неожиданности.
– Что вы тут делаете? – спросила я его.
– Хожу, – ответил он раздраженно. – А вы?
Я тоже начала раздражаться. Только вчера просил моей руки, а сейчас вдруг смотрит холодно и совершенно непонятно, что у него на уме. Как обычно – семь пятниц на неделе. Дурак!
– Я навещала своего жениха, – сказала я зло.
Пусть знает. Нахал. За всю последнюю неделю даже слова мне не сказал и вообще... ездил по шлюхам.
Рауль посмотрел на меня с удивлением, как на какую-то диковинную зверюшку.
– Как любопытно, – протянул он. – Не знал, что вы извращенка. Но, в принципе, имея такую тетушку...
– Это вы – извращенец! – крикнула я ему. – А я спасаю папеньку!
– Каким образом? – он искренне изумился.
– Не ваше дело!
– Как пожелаете. Признаться, я думал вы уже сделали выбор. Но не в моих правилах неволить дев, – Рауль казался разочарованным, но не более.
Он изящно мне поклонился и, резко развернувшись на каблуках, удалился. Кажется, ему было все равно. А мне стало обидно. Я ожидала гнева, бурного проявления чувств, возможно даже последнего поцелуя. А тут... Просто сдержанная вежливость. Ну что же, если он охотился за моими деньгами, то должен быть раздосадован, но вряд ли серьезно расстроен.
А ведь я надеялась... На что? На то, что он меня отговорит, вызовет Ботрела на дуэль, возьмется спасать папеньку? Я горестно вздохнула.
Но хорошо, что удалось предупредить Рауля заранее и вечером я смогу чувствовать себя спокойнее и... не мучаться больше совестью. Я схватилась за голову. И только бы тетушка не устроила скандала. С нее станется.
Но тетушка устроила... и скандал, и неприличные разбирательства.
А ведь вечер начался так приятно. Все разместились на диванах в розовой гостиной, при свете свечей. Из распахнутого окна врывался аромат роз и сирени. Я даже почти смирилась с ужасной участью, а тетушка зачитала несколько глав из романа мадам Коко. Правда в тот вечер главы эти оказались пикантными и папенька уже начал хмуриться, но смолчал.
Тетушка же читала рассеянно и на содержание обращала мало внимания. Они с кавалерами успели нанюхаться табака и потому пребывали в блаженной эйфории.
Но меня роман будоражил, а Рауль, еще днем проявивший оскорбительное равнодушие, сейчас на самых горячих моментах, бесстыже скалился и глазел на меня со своего места. Сердцебиение у меня так ускорилась, что я уже подумывала не упасть ли в обморок.
Но тут папенька не выдержал и прекратил безобразие, вырвав у тети книгу.
Она растерянно захлопала ресницами, а потом разозлилась.
– Опять вы со своими ханжескими выходками, Камилл!
Маркиз Дюкло и шевалье Будон единодушно скисли и недовольно зашептались.
Ботрел же сидел в отдалении и молча за всеми нами наблюдал. Боюсь, заметил он и мои алые щеки и учащенное дыхание. Но что ему, древнему мертвецу, наши человеческие страдания.
Папенька встал посреди комнаты, но его немного шатало. А руки мелко тряслись.
– У меня есть объявление. – Он замолчал и посмотрел на меня, – Лили, ты можешь отказаться.
Но я, вскочив с места, быстро прошла к Ботрелу и встала рядом. И упрямо выпятила подбородок.
– Его Величество король Роланд... – неохотно начал папенька, – попросил руки Лили и она дала согласие.
С этими словами, он быстро сел на место.
А Ботрел сжал мою руку в своей ледяной и холод пронзил меня с ног до головы. Будто до змеи дотронулась. Но я стерпела и руку не вырвала. Рауль же посмотрел на меня зло и с презрением. Вот негодяй, сам как-будто лучше.
И тут тишину пронзил яростный вопль тетушки.
– Я протестую!
Она схватила с маленького столика тяжелый подсвечник и кинула в папеньку. Он еле успел увернуться, а подсвечник упал со страшным грохотом. Все в испуге замерли.
– Кларисса, угомонись! – вскричал папенька.
– Ты, тупая деревенщина, – она ткнула в папеньку пальцем. – Ты хоть понимаешь, под какой удар подставляешь нас с деткой! Нашу репутацию при дворе! Как я буду объяснять королеве и придворным, что моя племянница вышла замуж за нежить! – Последние слова она выплюнула, а Ботрел только слегка вздрогнул.
Но отвечать ей не стал. Только закинул ногу на ногу и сильнее сжал мою руку. Рауль смотрел на тетю во все глаза, явно шокированный, а кавалеры притихли, как мышки.
– Король Роланд не нежить, – ответил папенька возмущенно. – Он временно заколодован, но... это поправимо.
– Ты привлечешь к нам внимание Инквизиции, дурак, – прошипела тетя. – Ты хоть понимаешь сам, что творишь.
– Король признал своего кузена, короля Кохунто. Ни один Инквизитор не посмеет пойти против королевской воли.
– Открыто нет. Но наша репутация! Ты даже не представляешь, как королева ненавидит нежить и нелюдей. И другую нечестивую пакость!
– Кларисса, прекрати истерику! Я тоже не хочу, чтобы Лили выходила замуж за короля Роланда, но она так решила, хотя в праве и передумать.
Папенька многозначительно на меня взглянул. Но я упрямо тряхнула головой и, наклонившись, на секунду прижалась губами к ледяным губам Ботрела. Только на секунду, но все уставились на меня с ужасом. А Рауль пораженно покачал головой, а потом встал и вышел. И дверью хлопнул демонстративно.
Я посмотрела ему вслед и безумная идея пришла мне в голову. На днях обязательно осуществлю.
Тетушка еще покричала, но потом сдалась и тоже удалилась.
– Ненавижу этот паршивый Маковый Уголок! – кричала она в коридоре. – Все тут ненавижу! Проклятые деревенщины! Сами не живут и другим не дают!
Папенька откинулся на спинку кресла со сдавленным вздохом.
– Простите, Ваше Величество, – произнес он, – она невменяема и плотно сидит на табаке.
– Ведьмы все такие... темпераментные, – спокойно ответил Ботрел.
Мы с папенькой уставились на него в испуге.
– Вы думали я не увижу? Она боится разоблачения
