Рейтинговые книги
Читем онлайн Зеленое море, красная рыба, черная икра - Леонид Словин

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 16 17 18 19 20 21 22 23 24 ... 43

Судя по сводкам, ежегодно проводились большие мероприятия по озеленению Восточнокаспийска и пригородов, в чем отцы города аккуратно отчитывались. Если бы хоть десять процентов было не липой, а реальными посадками, люди бы давно уже жили в джунглях.

– …Обычно обставляют с большой помпой. План игры утверждает высокое начальство…

– Я думал, свою икорку и рыбу они получают из других фондов.

– Не говорите! Фондов всегда не хватает. А тут Кудреватых женит сына, съедется человек сто добрых молодцев. И каких! И Москва, и Днепропетровск, и Тольятти… Господа, от которых все зависит! Каждому надо и с собой дать. И не в «дипломат», а тючок… А тут еще юбилей начальника управления внутренних дел…

– Эминова?

– Да. Сорок лет. Самый молодой генерал в республике. Прочат заместителем министра… Вы знакомы?

– По существу, нет.

– Вы должны знать его жену. Точнее, бывшую его жену. Она – судмедэксперт… Мурадова.

– Анна?!

– Да. Толковый специалист, красивая женщина…

Сувалдин включил магнитофон. Лайма Вайкуле и Валерий

Леонтьев тотчас откликнулись модным шлягером: «А вы вдвоем, но не со мною…»

Сувалдин достал платок, вытер лицо.

– Как вы думаете, может ли заповедник назначить вознаграждение тем, кто обеспечит сохранность птиц? А? У нас с женой нашлись бы свои сбережения…

– Как-то не принято, – сказал я, думая о другом.

– Я знаю. Но что делать?!

Несколько лебедей замечательной красоты плыли к нам по аквамариновой воде.

– Птицы эти были больны, – объяснил Сувалдин. – Ослабели, поэтому вовремя не улетели. Теперь обречены на гибель… Закон жизни: кто вовремя не улетел, тот погибает…

Он замолчал, и до самого города мы больше не разговаривали.

Я вышел на перекрестке, неподалеку от прокуратуры, перешагнул тяжелую чугунную цепь, отделявшую проезжую часть от тротуара. Кто-то поздоровался со мной, я рассеянно кивнул. Набрал номер судебно-медицинской экспертизы и услышал голос Анны.

– Мурадова…

Я помолчал.

– Алло! – сказала Анна. – Вас не слышно…

Она хотела повесить трубку, но вдруг замолчала. Была хорошая слышимость – очень близко я ощутил ее глубокое, сдерживаемое дыхание. Так же, видимо, внимала она моему. Вдруг снова прозвучал ее голос.

– Позвоните мне вечером. А лучше – просто приезжайте. Адрес есть в вашем справочнике…

Еще в коридоре услышал из приемной громкий голос Цаххана Алиева.

Начальник рыбинспекции возмущенно рассказывал моему помощнику Бале и Гезель:

– …Сидят передо мной в автобусе в обнимку и целуются…

Бала флегматично задал вопрос:

– Ну и что такого?

– Как «что такого»? – возмутился начальник рыбинспекции. – Неприлично это. Порядочная девушка не даст себя целовать в автобусе.

Гезель, поглаживая свой большой живот и тихо усмехаясь, заметила:

– У вас, Цаххан Магомедович, не очень современные взгляды. Кому они мешают, если целуются в автобусе?

– Как «кому мешают»? Женщина, подумай, что ты говоришь? Это ж до чего угодно они так могут дойти. Ну хорошо еще, если бы был легкий братский поцелуй – ладно, пускай. А взасос? Это мыслимо ли раньше было?

Бала со смехом заметил:

– А откуда вы знаете, как раньше-то было?

Алиев не успел ответить, потому что заметил меня в дверях, махнул на своих оппонентов рукой и сказал мне сочувствующе:

– Ох, тяжело вам будет, Игорь Николаевич, с таким штатом работать… Люди уже в автобусах целуются – а им «ну и что!».

Может, целомудрие Цаххана особенно оскорблялось тем, что молодые люди целовались не в обычном рейсовом автобусе, а в бывшем похоронном?

– Вам звонили… – доложила Гезель. – Жена. Потом из обкома. Еще прокурор бассейна. Он уже второй раз звонит. Я сказала, что вы скоро будете.

Я пожалел, что звонок из обкома меня не застал. Там не любили, когда нужного человека не оказывалось на месте. И никогда не звонили зря. Прокурору бассейна я еще мог что-то объяснить, как, впрочем, и жене.

– Есть чай. – Гезель включила свет, было уже сумрачно. Я внимательно посмотрел на нее. Под моим взглядом Гезель не прошла – скорее проплыла к двери, обтекаемая, невесомая в ватной полноте кокона. Было ясно, что очень скоро я лишусь одного из самых надежных своих помощников. – Прокурор бассейна в принципе одобрил закрытие установки…

– Точно, – Бала кивнул.

Внизу послышался шум машины. Мы вышли на балкон. Приехал начальник милиции. По тому, как он поднял глаза на окна, я понял, что он зайдет в прокуратуру.

Так и было.

В коридоре послышались шаги.

– Это Эдуард Гусейнович, – предупредил Бала.

Он удивительно робел перед ним. Для меня же Эдик Агаев по-прежнему оставался одним из парней моего детства. Эдик куда-то собирался – на нем был новый с иголочки костюм из какой-то блестящей, не виданной мною доселе ткани.

– Сувалдин не проявил достаточной распорядительности. В сажевый комбинат полез, а у себя под носом не заметил… – В конфликте с Кудренатых Агаев безоговорочно поддержал местное начальство.

– Кто мог это сделать?

– Трудно сказать. Мог и кто-то из работавших раньше в заповеднике. Как администратор Сувалдин – пустое место… Ему качкалдаки дороже людей. Чуть что – «уволить»! Я приказал проверить всех, кто был обижен директором. Таких там несколько.

Вслед за Агаевым в кабинете появился Бураков. Он был как-то особенно пузат и спокоен.

– Я позвонил на тот берег… – начал он. – Они допросят команду парома – может, кто-нибудь что-то знает. Обойдут каюты, трюм – мог остаться запах карбида или сам химикат. – Он достал платок, тщательно продул нос. – Когда паром вернется, произведем повторный осмотр.

Бураков был, несомненно, профессионалом в своем деле, хотя я по-прежнему считал, что чиновничьи игры – не занятие для людей медвежьей породы. Они здоровеют от мешков с цементом, которые шутя снимают с машины и кладут на транспортер, а от невесомых, покрытых каракулями бумажных страниц у них повышается давление и барахлит сердце, которое они с тайной тоской по прошлому именуют мотором. Я слышал одышку, которую Бураков тщательно маскировал, и вспомнил, как однажды видел стопку книг, купленных Бураковым. Все были издания Академии наук в тяжелых дорогих переплетах – Светоний, Эразм Роттердамский, Платон… «Пойду на пенсию – буду читать…» – пояснил заместитель Агаева, убирая литературу в сейф.

– Несколько человек я послал на пристань, – продолжал Бураков. – Там постоянно люди с того берега. Могли быть в курсе – видели что-то либо слышали. Я думаю – это дело несовершеннолетних. У них это вроде лабораторных занятий… Опыты!

Я не стал его разочаровывать: «Лабораторный опыт отличается тем, что за ним нужно наблюдать! А что увидишь за бортом парома! Ночью!..»

Милиция всегда преуменьшает степень преступления, пока не удается найти виновных, когда же преступники попадают ей в руки – важность и общественный резонанс сразу же на порядок возрастают.

Гезель ушла. Один за другим поднялись Цаххан Алиев и Бураков. Агаев все сидел, время от времени поправляя острую стрелку на костюме. Ожидал ли он, что я проявлю интерес к его экипировке?

Наконец поднялся и он.

– Готовится большая общесетевая операция на море. Дату сообщат в последнюю минуту в запечатанном конверте…

– Вот как. – Предупрежденный Сувалдиным, я не проявил особого любопытства.

– …Будут задействованы водоохранные суда, вертолеты. Весь личный состав… Удар нанесем крепкий и неожиданный.

– В ближайшие дни?

– Я думаю, недели через полторы…

«Начальство успеет отыграть торжества…» – подумал я.

– А план операции?

– Мне как раз и надо сегодня согласовать его с генералом Эминовым…

Я взглянул за окно, было совсем темно.

– Эминов пригласил к себе. Вместе с Лорой. Лорка и его жена какие-то там родственницы…

Он объяснил свое появление в парадном костюме и заодно предостерег.

– …И еще. Меня пару-тройку дней не будет. Поеду по участку. Так что – связь с Бураковым… – Он простился, не подав руки.

Пятиэтажный, хрущевской застройки, дом стоял в самой глубине двора. Я поднялся по незнакомой, плохо освещенной лестнице. Дверь была не заперта. Меня ждали. В крохотную прихожую падал свет, проникавший сквозь короткое колено узкого коридорчика.

Анна вышла навстречу, загородив свет. Я не видел лица, висок ее оказался рядом с моими губами, я поцеловал его вместе с жесткой прядкой волос, а моя рука невольно ощутила сильную упругую грудь, закрытую тяжелой гладкой материей. Анна подняла голову, с минуту, а может, всего секунду мы стояли, прижавшись друг к другу, дрожа, – покорные, даже печальные перед стихией, которая нами теперь распоряжалась.

Нас закружило. Не разъединяясь, не говоря ни слова, не разнимая рук, мы вошли в комнату. Против двери стояла тахта; не отпуская друг друга, мы лихорадочно-быстро стали раздеваться. Я ощутил под ногами мягкий туркменский ковер. Свет погас.

1 ... 16 17 18 19 20 21 22 23 24 ... 43
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Зеленое море, красная рыба, черная икра - Леонид Словин бесплатно.

Оставить комментарий