– Я же вам сказала, – опять зарычала Снежная королева. – Я увидела тёмный силуэт. И поскольку тот загадочно вёл себя, пошла за ним.
– Что вы имеете в виду?
– У-у-у. Как же с вами тяжело, – думал, Стефания взорвётся. Но та промолчала. Я тактично не торопил девушку. И вскоре, смягчившись, Кельни продолжила: – Я видела, как некто осторожно спускается. Но, возможно, заметив меня, испугался и бросился назад. Конечно, нас предупреждали – в музее нельзя заходить за канаты. Но кто-то же нарушил правила. И я подумала, а почему бы и мне не последовать за призраком….
– Вы сказали «призраком»?
– Ох, до чего же вы непонятливый придира, – рыкнула Кельни. – Я выражалась фигурально, иносказательно. Что вы постоянно цепляетесь к словам? Ну, хорошо, лейтенант, вы меня раскололи. Мне захотелось подняться, и посмотреть на город сверху. Вы довольны?
Стефания опять замкнулась и, скрестив руки на груди, уставилась перед собой.
– Да, здесь темновато, – задумчиво сказал я, разглядывая проём, ведущий в башню с лестницей. – И вы могли не рассмотреть человека у ступеней. Вот откуда призрак. Ладно, принимается. Ну, а сейчас проведём следственный эксперимент, и пройдём по вашему маршруту.
Стефания вздохнула, словно на плечи взвалили непосильное бремя.
– Итак, улучив минуту, когда на вас никто не смотрит, вы переступили канат и побежали к лестнице, – предположил я. Вернее, пересказал увиденное в записи.
– Да, – не отрицала девушка. – Экскурсовод о чём-то рассказывал. Группа смотрела через дверной проём центрального входа наружу. И я незаметно улизнула в башню.
– Догнала призрака?
– Нет. Когда я переступила канат, лестница опустела.
– Вперёд, – кивнул я спутнице.
Благодаря высокому росту, девушка легко перешагнула ограждение, и направилась в башню.
– Здесь вы увидели призрака, и решились на…. А если честно, зачем вы пошли наверх?
– Я подумала – там могло сохраниться что-нибудь поинтереснее голых стен. Я знаю, во многих музеях есть запасники с невыставляемыми экспонатами. И здесь вполне могут быть артефакты, оставшиеся от создателей ковчега.
– Логично. Но не соответствует действительности, – я направился по лестнице вверх. И теперь Стефания догоняла меня, продолжая на ходу:
– Посмотреть на город тоже интересно. Нам ведь нигде не разрешали подниматься на крышу.
– Итак, вы оказались на втором этаже, – я ступил на мостик башни, связывающий левое и правое крылья дворца. – Что вы тут делали?
– Я решила осмотреться и, возможно, подняться выше.
– Где вы были?
– Туда, – Кельни указала рукой. – Я шла в комнату с окном, выходящим к центральному входу. Хотела посмотреть, не вышла ли группа.
– Ведите, – произнёс я, и Стефания направилась в правое крыло.
– Когда я подошла к дверному проёму, увидела в комнате девушку. Не помню, как зовут. Та журналистка с висюльками в ушах. Я испугалась, что нарвалась на сотрудницу музея, или кого-нибудь из охраны. И тихонечко отошла, чтобы не привлекать внимания.
– Дальше, – поторопил я умолкнувшую девушку. – Ведите.
Кельни перешла мостик и направилась в левое крыло дворца.
– Когда я подошла к этой комнате, – Стефания остановилась у нового дверного проёма, – то увидела ещё двух женщин. Ну, тех подружек. Чтобы не нарываться, я решила спуститься. Время шло, и группа могла покинуть холл.
– Но вы изменили планам.
– Даже не знаю, что на меня нашло, – выдохнула Стефания. – Мне захотелось подняться выше. Больше ведь не представится возможности. Я пошла вверх, и опять увидела женщин.
– Ведите меня, – указал я рукой в сторону башни, и Кельни направилась к лестнице.
– Кого вы встретили на этаже? – спросил я, поднявшись по ступеням.
– Тут находились две девушки, оставшиеся в камере. Файертрап стояла здесь, у мостика.
– А Гетти?
Пройдя по коридору правого крыла, Стефания вошла в первую комнату справа.
– Квин здесь рассматривала узор на стене. И я догадалась – девушка тоже не сотрудница музея. Заинтересовавшись, я подошла к панно. А Гетти, не заметив меня, трогала кружки рукой и шептала.
– Вы помните, что?
– Девушка говорила не на общеупотребительном русском. Какие-то шепчущие звуки. Короче, я так и не смогла ничего разобрать. Затем услышала, как снизу поднимаются люди. Я убежала в другую комнату, стала возле окна и рассматривала город. Вскоре меня нашли солдаты и начали ругать.
– Стефания, расскажите о призраке. Кого вы увидели?
– Не знаю.
– Может, кто из задержанных девушек? Вы же встречались с ними на этажах.
– Я размышляла над возможной кандидатурой. Сперва думала на Лесиль. Но, у неё другая одежда. Затем на даму в очках, одну из подружек. Тоже вся в чёрном. Но та не стала бы бегать по лестнице. Значит, кто-то ещё. Я бы сказала, что видела женщину в тёмном плаще.
– А почему не мужчину? – поинтересовался я. Из рассказа Кельни выходит – солдаты упустили ещё одну туристку, прятавшуюся в шестом корпусе. И та вполне могла быть убийцей Новака.
– Я склоняюсь к мысли о девушке, – задумчиво произнесла Стефания. – Мужчины тяжёлые, и ходят увереннее. А у женщин движения плавнее и грациознее. Вот я и вспомнила о призраке, легко и невесомо взлетевшем по ступеням. Да, и при резком повороте взметнулись волосы. Но, я не могу утверждать точно. Вы тоже заметили – на лестнице темновато. И, кстати, спросите о незнакомке у Лесиль. Файертрап стояла на мостике, когда я поднималась наверх, и должна была видеть ту женщину.
– Скажите, на записи вы смогли бы опознать призрака?
– Не уверена.
Я повернулся к барельефу, привлёкшему внимание Гетти Квин – единственному художественному произведению древней цивилизации на ковчеге. Учёные так и не смогли определить, что здесь изображено. На панно размером метр на полтора выпуклые круги разного диаметра усеивают небольшой участок на выступе стены.
Кельни подошла туда и с минуту пристально изучала узор.
– Что вы увидели? – поинтересовался я, устав разглядывать спину девушки.
Стефания вздрогнула.
– Я смотрела, и думала, что здесь изображено, – произнесла Кельни. – А вы что видите?
– Я бы сказал, рисунок походит на схему планетной системы какой-нибудь звезды. Может, родной мир строителей ковчега. Но точно вам не скажет никто.
– Согласна, – кивнула девушка с неким внутренним облегчением.
И тут на меня словно нашло вдохновение.
– Стефания, в самом начале вы говорили, что ковчег, возможно, является мавзолеем. Но, кто, по-вашему, здесь похоронен?
– Ну, ясно ведь, какой-нибудь астронавт. Или бог.
– Кто? – удивился я. – Вы имеете в виду создателя Земли?
– Наверное.
– Но ведь боги, как известно, бессмертные.
– Так и есть, – кивнула Стефания. И тихо добавила: – Пока не убьют.
– А вы откуда знаете?
– Ну, я читала разную литературу.
– И кто из богов, по-вашему, здесь похоронен?
– Не знаю, – резко ответила девушка.
Ну почему у меня опять складывается впечатление, что Кельни не хочет говорить правду?
– Стефания, а может, здесь мавзолей бога Эа? – напрямую спросил я.
И тут Кельни выдала себя. Девушка вздрогнула, когда я произнёс имя, и внимательно посмотрела на меня. И я ощутил в глазах Стефании некий интерес.
– А вы откуда знаете об Эа? – прищурившись, спросила Кельни. Девушка словно повзрослела на десяток лет, превратившись в суровую зрелую женщину.
– Да так, предположение, – ответил я, стараясь придать лицу выражение праздного гуляки.
– Скажите, вам кто-нибудь рассказывал о….?
– Про Эа?
– Да, – кивнула девушка.
– Слышал где-то. А вы откуда знаете о нём?
– Я много читала. Эа легендарный бог древних шумеров. У него есть и второе имя – Энки, Властелин Земли. Но почему вы решили, что здесь мавзолей Эа?
– Не я, а вы. Я же лишь выдвигаю одну из гипотез.
– И тут же говорите об Эа? – требовательно спросила Кельни. И я почувствовал, как роли начинают меняться. Теперь Стефания требует ответы, а я увиливаю. Для меня такое неприемлемо, но я вновь ощутил присутствие тайны.
– Вы желаете провести мне допрос?
– Нет-нет, – отступила Кельни. – Но вы предложили любопытную идею. Я интересуюсь древними религиями, и….
– Послушайте, Стефания, не будем играть в шпионские игры, – перебил я девушку. – Меня не покидает ощущение – вы не до конца откровенны. Но вместе с тем хотите получить информацию. Так давайте поделимся. Но вы первая.
Девушка смерила меня оценивающим взглядом, словно просветила рентгеном, но промолчала. Возможно, не сочла достойным внимания собеседником. Или взвешивала – что я могу сообщить такого, чего сама не знает.
Отвернувшись, Стефания подошла к окну и, как Патриция, отдалась созерцанию. С высоты третьего этажа дворца Эа открывается потрясающий вид на Атлантиду. Хорошо просматривается уникальная планировка архитектурного комплекса с озером и реками. Отсюда, как на ладони, виден остров, увенчанный ступенчатой пирамидой. Великолепные дворцы, раскинувшиеся по берегам, кажутся сказочными. А зеркальные отражения в воде пробуждают мысли о прекрасном и вечном.
